Михаил Злобин - Грешник

— Чем могу помочь многоуважаемым господам? — Учтиво поинтересовался он, приосанившись так, словно находился на императорском балу.

— Передай домине Флогии, что ее старый знакомый Астал желает с ней переговорить по одному очень важному вопросу.

— Конечно, — привратник склонил голову на бок, даже не думая возражать нам или пытаться прогнать, — но пока она не даст ответа, я попрошу вас подождать здесь.

Молодцеватый лакей-охранник-дворецкий, ну или кем был тут этот франт, исчез так же стремительно, как и появился. А я немного опасливо поинтересовался у великана:

— Почему ты назвал ее доминой? Разве она аристократка?

— Никакая она не аристократка, — фыркнул в ответ воитель, — простая магичка из простолюдинов. Я же тебе сказал, зря ты с этой бабой решил связаться…

— Что, слишком уж властная?

— Увидишь…

Местный швейцар, одетый намного богаче, чем мы, вернулся довольно быстро и отпер ворота. Честно говоря, я не ждал, что нас пропустят так скоро, и не переставал удивляться даже когда нас повели по пышно обставленным коридорам и залам. Впрочем, долго размышлять над этим я не стал, увлекшись рассматриванием внутреннего убранства дома. А посмотреть тут было на что…

Если попытаться охарактеризовать все здесь увиденное одним словом, то я выберу слово «Роскошь». А если же мне предложат описать антураж этого дворца, который по какому-то недоразумению местные считают особняком, то я добавлю к нему «Кричащая». Да, именно так. Абсолютно все здесь было уставлено кричаще роскошными предметами интерьера, что на мой взгляд граничило с безвкусицей. Однако же, если судить по прохожим, которые тоже словно бы пытались надеть на себя все самое дорогое и нарядное, будто сороки, в этом заключался какой-то особый шик. Возможно, они таким образом пытались демонстрировать, что ничуть не беднее иных вельмож.

Поднявшись на второй этаж по винтовой лестнице, которая сама по себе являлась произведением каменотёсного искусства, мы остановились возле элегантной двухстворчатой двери из почти белоснежного дерева. Тут наш сопровождающий ненадолго нас покинул, чтобы уточнить у хозяйки, готова ли она нас принять немедленно, а потом выглянул в коридор и с легким полупоклоном пригласил войти.

Внутри кабинета, куда мы попали, обстановка не сильно отличалась от уже виденного ранее. Все та же вульгарная помпезность и блеск. И только сидящая за полупустым длинным столом молодая женщина в простом синем платье, вносила своим присутствием некоторую дисгармонию в здешнее убранство.

Честно говоря, я даже не знал, как можно ее называть. По роду деятельности она была торговкой, но это слово какое-то слишком грубое, и для нее совсем неподходящее. Это тетушка Силия, продавшая мне брагу для самогона, была похожа на торговку. А вот Флогия, преисполненная холодного достоинства и царственного величия, вызывала у меня совсем иные ассоциации.

— Здравствуй, домина Флогия! — Воин сделал шаг вперед и приложил руку к груди, немного склонив подбородок. — Спасибо, что приняла меня.

— И ты будь здоров, Астал, — промурлыкала хозяйка, обозначая легкую улыбку на своих полных губах. — А ты все не меняешься, такой же дерзкий и гордый.

— Извини, просто не привык гнуть спину, — с легким вызовом ответил исполин, и я вдруг подумал, что эту парочку в прошлом могло связывать нечто большее, нежели профессиональные отношения.

— Да-да, я помню, — хозяйка небрежно помахала в воздухе изящными пальчиками, словно слышала эти слова уже в тысячный раз. — Давай ближе к делу, Астал, зачем ты пожаловал? Неужели собираешься вернуться ко мне на службу?

— Упаси Ворган! — Гигант как-то излишне поспешно открестился от этого предположения, чем вызвал еще одну снисходительную улыбку женщины. — Я тут совсем по иному делу…

Чем больше воитель говорил, тем четче я понимал, что я сильно ошибся в своем сценарии. Конкретно эту леди было не пронять суровой мужественностью Астала, соответственно, и все аргументы, которые я втолковывал ему, сейчас разобьются об ее ледяную неприступность. Слишком уж поздно я осознал, что действовать надлежит иначе, а объяснять это своему спутнику сейчас было просто невозможно.

С другой стороны, ничего страшного не произойдет, если мы сейчас получим от ворот поворот, у нас было еще несколько вариантов на примете. Но, если я уже вижу, что все идет не так, как нужно, то почему бы не попытаться исправить ситуацию? Хуже-то явно не станет.

Однако, легко сказать, да сложно сделать. Какой бы момент я не избрал для того чтобы вклиниться в их разговор, выглядел он предельно неподходящим. Почему-то после тысячелетий в аду подобные тонкости я стал ощущать крайне остро.

— Я не верю своим ушам! — Крайне удивленно воскликнула женщина. — Астал, я правильно тебя услышала? Ты пришел ко мне , чтобы что-то продать?!

Из-за акцентов, расставленных в ее фразе, я сперва подумал, что она захочет возмутиться и показать, что предложение воина ее оскорбило. Но потом, оценив позу этой дамы, с которой она восседала за столом, положение рук, едва заметные ямочки на щеках, пришел к выводу, что тут нечто другое. И, собственно говоря, не ошибся. Когда она заговорила вновь, все встало на свои места. Похоже, это было настоящее злорадство.

— Что стало с твоими принципами, Астал? Ты же всегда считал торговлю чем-то низким и недостойным, и тут вдруг такой пассаж!

— На мне с некоторых пор висит долг жизни, — глухо отозвался великан, кося одним глазом в мою сторону, — а он важнее моих принципов.

От хозяйки особняка не укрылся наш обмен взглядами, и теперь она посмотрела на меня так, словно только что заметила. На ее лице промелькнула тень сдержанного интереса, однако ничем более она меня не удостоила, словно я был не человеком, а чем-то среднем между вазой и лошадью.

Воин тем временем, явно потерялся в этом диалоге, и не знал, что ему говорить дальше. Я принялся отчаянно жестикулировать, чтобы он передал мне слово, и, слава небесным осколкам, Астал правильно понял мои кривляния.

— Вообще, ты права, Флогия, — сухо сказал он, — я ненавижу торговаться и клацать зубами за каждую монетку. Поэтому, пусть за меня говорит мой слуга.

Я тут же выплыл вперед и низко поклонился, выказывая всю глубину своего безмерного почтения.

— Домина Флогия, спасибо, что оказали честь лицезреть вашу неземную красоту! — Начал я беседу, словно профессиональный коммивояжер. Если б разговор с такой приторной лести начал какой-нибудь взрослый мужчина, то его бы ждал полный провал. Однако же я для всех был десятилетним мальчишкой, чем и решил воспользоваться на полную катушку, и мои сладкие речи наоборот сумели умилить здешнюю хозяйку.