Роман Гриб - АлкХимик [СИ]

Не сказать, что сильно уж страшная тварь, но и не очень приятная для зрения. Признаюсь честно, я даже не ем щупальца осьминогов в разных магазинных коктейлях из морепродуктов – мне просто неприятно на них смотреть, не то что уж в рот такое совать. Кольца кальмаровые из пивнухи– вот мой максимум. А тут это.

По сути, это осьминог, только щупалец больше – двенадцать. Ну и свои навороты, для жизни на суше и пояснения, что это он тут батя. Толстая кожа, покрытая практически чешуей – жесткое, но подвижное покрытие создает именно такой эффект. Голова-туловище почти шарообразной формы, метра полтора диаметром, мощный клюв между лапами, как у любого порядочного кальмара. И два огромных глаза, квадратные зрачки которых в данный момент были вовсе не видны – в настолько маленькую линию они сжались от вспышки.

Кракен заметно обиделся на гранату, и в данный момент сидел посреди ручья и молотил во все стороны щупальцами. При этом он яростно свистел модифицированной для жизни на суше трубкой сифона. Видимо, без воды это реактивное осьминожье сопло вместе с жабрами превратилось в дыхательно-звуковую систему.

- Блейзер, забодаешь эту хуевину за ведро самогона? – не зная, что сказать, ляпнул я первое, что пришло на ум.

- А где у него голова? Куда бодать? – также охуевая от зрелища, растерянно ответил сатир.

- Аргумент. – вздохнул я и покрутил головой по сторонам в поисках деревянных подпорок.

Дубины же у меня так и не было. Так что, увидев в ближайшем боковом туннеле нужные мне сваи, я просто и без затей вырвал их. Одну себе, другую рогатику. Грохот обрушившегося свода привлек внимание головоногого моллюска, и он явно решил, что гремят там его обидчики. Недаром же говорят, что осьминоги одни из умнейших существ. В общем, рванул он в нашу сторону. Но не стремительно, а осторожно, предварительно ощупывая пространство перед собой.

- Ну что, план прежний? – перехватив поудобнее двухметровое бревно, обратился я к банде-команде, глядя на стремительно приближающегося обитателя пещеры. – Пинаем закуску, пока маг готовит что-нибудь убойное, и стараемся пореже умирать?

- Идеальный план! – хищно оскалился каджит и первым кинулся на кракена с криком: – Где мой лут, падла?!

«Сухопутный серый кракен, 10239 уровень»

- Мужики, а разве четыре девятки, это не максимальный уровень? – лупя бревном по щупальцам, спросил я у команды.

- Это у разумных видов, потому что потом они могут взять божественный класс. – ответил оплетенный щупальцами Алек, пытавшийся кувалдой поставить кракену фингал, но у того глаза упорно отказывались офонариваться. – Звери-монстры могут развивать уровень бесконечно, потому что богами стать не способны.

Колупали мы эту закуску уже минут десять, но безрезультатно. От наших ударов на нем даже синяков не оставалось. Больше всего толку было от Бруньхилды и Уммура – у берсерши секира была достаточно острая, чтобы отрубать кракену щупальца, а у кошака достаточно острые когти и клыки, светившиеся кроваво-красным. Проблема была в чудовищной живучести осьминожки - пока Брунька завершала отсекающий отростки взмах и поднимала секиру для нового удара, отрубленные конечности уже вновь отрастали. Немногим лучше обстояли дела у каджита – тот сумел забраться кракену на его мягкую макушку, активировав свою собственную берсу и раздувшись в мышечной массе раза в два, и сейчас он ковырял его тушку, отмахиваясь лапами от щупалец. И удары его явно были усилены магией – борозды от когтей заживали медленно и с шипением. Но, сука, заживали! И что самое печальное – злобно-красная полоска жизни над монстром не желала уменьшаться. В отличие от наших. Ту же Бруньхилду кракен сумел пару раз основательно так потрепать, схватив за ноги и с размаху долбанув ту об стену. Да и я пару раз пропустил достаточно неприятные хлесткие удары щупальцами на манер кнута. Оба удара сняли за раз аж по десятке тыщ очков жизни – благо, не моих, а Лексовых. Демона я пока решил не выпускать. Максимум, что мы с ним попробовали – это поймать щупальце и укусить его прямо из черной руки. Результат был нулевой, к недоумению и возмущению Лекса - его зубы даже не смогли прокусить прочную кожу моллюска, чего уж там говорить о поглощении души. Да и с размаху об землю, чего уж греха таить, меня тоже пару раз долбанули.

- У меня готово! – раздался голос Каншера, что-то там мудрившего с магической конструкцией. – Можете его обездвижить как-нибудь?

- Можем! – ответил Алек и принялся командовать. – Бруньхилда, ко мне, остальные в другую сторону. Хватаем щупальца и растягиваем!

Пару минут нам понадобилось на то, чтобы выполнить команду кузнеца. Кракен упорно не желал, чтобы мы лапали его за конечности, выдергивал их из наших рук и лап, бил нами об стены и пол, даже сатира попытался утопить в ручье. Однако мы пошли на хитрость. Поскольку нас было трое, то, схватив по одному-два щупальца поближе к основанию, чтобы моллюск не мог их сразу вырвать, мы… Начали заплетать щупальца в косичку. Да, монстр сопротивлялся, но мозгов понять наш замысел ему явно не хватило. Так что под конец он просто пытался нас придушить, обвив отростками шеи, а мы в ответ лишь ускорились, особо не сопротивляясь. В итоге, гораздо раньше, чем у нас кончился воздух, мы завершили начатое, вырвались из его удушающего захвата и все вместе схватились за конец получившегося мегащупальца, завязав его узелком. И растянули с кузнецом и берсершей кракена в разные стороны.

- Готово. – посмотрев на наше творение и покачав головой, обратился Алек к Каншеру. – Нам как, убегать после твоей атаки?

- Не стоит. – легким голосом ответил маг. – У меня будет достаточно тонкое и аккуратное ледяное копье тьмы, скорее даже просто большая игла. Максимум, парой ледяных осколков вас посечет, после пережитого не заметите даже.

И долбанул прямо между глаз кракену. Из парящего над землей кристалла размером с кулак вырвалось что-то темное, оставившее за собой легкий шлейф водяного пара. Летело это магическое «что-то» быстро, неразличимо для нормального глаза, и лишь по глухому хлопку и холодным осколкам, со звоном разлетевшимся во все стороны, стало понятно, что снаряд достиг своей цели. Мою щеку кольнуло что-то холодное. Видимо, ледяные крошки, как и обещали. Но выяснять такие мелочи было некогда. Осьминог после такого обращения задергался, а на «лбу» у него, между глаз, образовалась неглубокая воронка, стремительно начавшая заживать. Шкала его жизни дернулась и просела, наверное, на целый процент. Но видать, боль придала ему моральных сил, и он, яростно засвистев, начал вырываться. А поняв, что держать мы его не прекратим, выпустил мощную струю чернил, стараясь попасть на каждого из своих противников.