Михаил Шелест - Араб Пётр Великий. Книга первая

Включать состояние берсерка не было необходимости. Бой шёл без неожиданностей. Моё копьё из сверхпрочного и тяжёлого железного дерева работало эффективно. Сверхострый и сверхпрочный наконечник из марганцевого сплава вскрывал доспехи, как алюминиевые пивные банки. Палаш, отлитый из такого же сплава с наклепанной режущей кромкой, перерубал кости, как колбасу.

Правильно подобранное оружие - половина победы. Вторая половина победы - тактика боя. Наша тактика была простой: одной группой расклиниваем центр пополам, половины - ещё пополам. Фланговыми группами окружаем город и не даём сбежать султану.

Я полагал, что трёх тысяч воинов будет вполне достаточно, однако я ошибся.

Наши фланговые группы неожиданно столкнулись со спрятанными в джунглях лагерями хорошо вооружённых воинов. Они тоже были готовы к намазу, а значит, к нападению неверных. "Воистину, неверующие являются вашими явными врагами. Когда ты находишься среди них и проводишь намаз, то обязательно возьми свое оружие. Неверующим хотелось бы, чтобы вы беспечно отнеслись к своему оружию и своим вещам, дабы они могли напасть на вас всего один раз".

Услышав тревожный сигнал трубы, говорящий о том, что что-то на флангах пошло не так, я скомандовал "отход". Мы "откатились" на берег моря и увидели, как с флангов на нас сыпятся, как горох из дырявых мешков, латники.

- Лучники назад! - Скомандовал я. - Огонь! Остальным вперёд!

Единым фронтом мы бросились в атаку. Выбежавшие из леса, сомкнувшись, смяли свой центр, состоящий из городской элиты, но довольно дружно, не ломая шеренг встретили нас.

Наши лучники переключились на дальние цели, а мы ничего не могли сделать с бронированным противником. Мои индейцы почти все были голые. Они считали любую надетую на себя броню бесчестием.

Выдвинув вперёд своих бронников, затянутых в кожаные доспехи, я скомандовал отступление. Мы выстояли первый натиск и стали медленно отступать к береговой линии. Впереди рубились наши английские мечники, второй и третьей шеренгой стояли выставив свои копья копейщики.

Меня выдернули из первой шеренги почти силой и вытолкнули в тыл. Я вбежал на борт десантного корабля, осмотрелся и дал сигнал.

Громыхнули залпы корабельных орудий и орудий, вытащенных нами на берег.

Все наши воины опустились на одно колено. Громыхнуло уже над головами и в рядах противника. Мерзко засвистели колотые чугунные осколки.

Армия султана дрогнула и отступила, перешагивая через раненых и убитых. Мы снова бросились вперёд, рубя и кроша. Через минуту, по сигналу трубы, мы снова, неожиданно для отступающих рыцарей, ругающихся по-английски, откатились назад и по второму сигналу залегли. Пушки выплюнули тридцатисантиметровые гранаты. Снова в толпе рыцарей многократно громыхнуло.

Крики и стоны раненых только разжигали огонь в сердцах индейцев. Они бросились добивать врагов, потому что каждый убитый ими в бою противник улучшал их карму перед богами и предками.

- Хай-я! - Разносилось вокруг.

Султана среди убитых и живых мы не нашли. Мои шпионы отлично знали его в лицо, но опознать никого не смогли. Дворец султана тоже был пуст. Женщины и дети, скорее всего, попрятались по соседним жилищам, а султан скрылся, оставив после себя ещё теплые подушки.

- Крепкий Зуб, - позвал я старшего охотника-следопыта. - Пускайте собак по следу. Они не должны были далеко уйти.

Зуб завёл собак в покои султана и дал обнюхать подушки. "Шоло", как называли индейцы Амазонии этих чернокожих бесшёрстных собак, которых индейские женщины вскармливают своим грудным молоком, прекрасные охотники и хорошие следопыты. Я не сомневался, что султан далеко не уйдёт.

Мы бежали за стаей собак около получаса по хорошо протоптанной узкой дорожке, когда вдруг услышали лай.

- Чак-чак! - Крикнул Зуб.

Собаки стихли и вскоре вернулись. Индейцы рассыпались по лесу, и мы продолжили бег, но уже осторожнее.

Передо мной бежали два наших воина, которые вдруг резко остановились и выпустили по две стрелы. Пролетела стрела и мимо меня, стоящего за деревом.

Я продвинулся вдоль дороги, переходя от дерева к дереву, и увидел стоящих за деревьями латников в кожаных с бронзовыми нашлёпками доспехах, а среди них несколько человек в богатых, но изодранных халатах.

Подбежали арбалетчики.

- Всех латников, - приказал я, проведя пальцами по горлу.

С флангов не стреляли, а только шумели, гортанно выкрикивая малайские ругательства, которые мой индейцы выучили в первую очередь.

Забумкали арбалетные тросы. Железомарганцевые наконечники тяжёлых болтов пробивали панцири, как картон и вскоре на тропе остались стоять только трое в чалмах и халатах.

- Нет смысла в сопротивлении, султан. Я не причиню вам вреда! - Крикнул я. - Нам надо поговорить!

- Кто вы?! - Крикнул один из оставшихся.

- Маркиз де Жанейро.

- Я слышал о вас! Что вы от меня хотите?!

* * *

Подушки в приёмном покое султана убрали. Поставили несколько наших корабельных деревянных табуретов на одном из которых и сидел передо мной султан Сях Алам Акбар II в миру Пати Юнус.

- Пати Юнус! - Сказал я, входя. - Вы знаете, что все ваши корабли, которые вы отправили в Малакку, потоплены?

- Знаю, - сказал он хмуро.

- А вы знаете, что португальцы, два дня назад высадились на западном побережье острова в проливе?

- Нет, - султан вскинул голову.

- А вы знаете, что если бы не я, то ваши братья отдали бы вас Альбукерку?

Султан молча смотрел мне прямо в глаза.

- Как только корабли португальцев появились бы на рейде. Я специально спустил свои флаги. Чтобы они не перепутали нас с ними и не убили вас.

- Я чувствовал, - сказал он мрачно и снова перевёл взгляд на узор ковра.

Я стоял перед султаном и понимал, что его подставили даже не его братья, а англичане, предложившие ему поддержку против португальцев и "кинувшие" его. Вот какого дьявола все эти "рыцари" находятся здесь, а не штурмуют крепость Малакки вместе со всеми Малаккскими князьями?

- У меня есть к вам предложение, - сказал я.

Султан не поднял взгляд.

- Мне не нужна ваша империя, кроме островов пряностей, но они уже давно не ваши. А острова мне нужны совсем не на долго. Я вам отдам их. Если вы доживёте. Через десять - пятнадцать лет.

Он поднял на меня взгляд своих карих узких глаз. Он всё же внешне был больше похож на азиата.

- Это не так долго, как вам кажется, молодой человек.

На вид ему было лет семьдесят.

- Вы удивитесь, но я вас понимаю.

Он всмотрелся в мои глаза и его пробила электрическая дрожь. Он опустил плечи и спрятал взгляд.

- Что вы хотите от меня?

- Ничего. Я сам всё устрою. Вам останется север острова. Юг останется за султанатом Маджапахит.

Я щёлкнул пальцами. В зал внесли столик со свитками и письменные принадлежности.