Владислав Савин - Вперед, Команданте [СИ]

Именно затем Б. (таланты и послужной список которого весьма впечатляют) был приставлен к нему в воспитатели, и все эти годы занимался одной этой задачей – подчеркиваю, не ростом советского влияния в Аргентине, и не обеспечением там интересов СССР. А исключительно служил Наставником для молодого дона Гевары. Других занятий («фронтов», как говорят советские) для такого профессионала не нашлось?

Далее, Гевара совершил свое путешествие на мотоцикле. Опять же, при материальной (и весьма недешевой) поддержке от «дона Б.», при этом не совершив никаких деяний, важных для СССР. Подобно «коронационному путешествию» наследника престола, совершаемому для расширения кругозора, иметь представление об окружающем мире? И хотя в «Дневнике мотоциклиста» указано, что инициатором был якобы, друг нашего героя – бесспорно, что без ведома и дозволения «дона Б.» его опекаемый никуда бы не поехал.

Второй вояж, завершившийся Гватемалой. Тут уже заметны какие-то попытки полезной деятельности нашего героя – оказание квалифицированной медицинской помощи страждущим. И в то же время, крайне сдержанное его участие в «политике» – снова, роль скорее наблюдателя, пусть и глубже погруженного в происходящее, чем прямого участника. Замечу что такой же в целом была и роль СССР в гватемальских событиях – больше сбор информации, чем реальная помощь Арбенсу.

И наконец, визит героя в СССР – тайный, замаскированный легендой про «обучение в Европе». Где его гидом (и, скорее всего, новым Наставником на Путь) стал уже названный мной К., идеал которого (о чем мы говорили еще до приезда Гевары), это «апостол с АК-44 наперевес: кто не захотел принять мое разумное доброе вечное и не убрался с дороги – я не виноват!». Темой нашей беседы тогда был незавершенный роман писателя Ефремова, где как я понял, некие высокогуманные земляне на отсталой планете, где «феодально-фашистская диктатура» дали себя убить, поскольку не решились стать убийцами сами. Сам К. отзывался об этом эпизоде с явным пренебрежением – выразив мнение:

– Тот кто сильнее – не добрее, не праведнее, не духовнее! – выживет и будет сеять свое дальше. А слабый, при всех иных своих качествах – перестанет быть. Отсюда следует, что истинное добро обязано быть с кулаками – а еще лучше, с автоматом. Чтоб жить и распространяться не только на небесах, но и на земле.

Это мнение весьма распространено в СССР среди тех, кто решает, определяет политический курс – что «мировой капитал» без боя не уступит, пойдя на нарушение любых законов, любых даже собственных правил. Библейскую фразу «не мир я принес но меч» – К. толкует, что «Слово без стоящей за ним Силы не стоит ничего». По некоторым (очень неясным) намекам, наш герой в том мире принял мученическую смерть («бесполезную», опять же по моей информации), и теперь Советы хотят переиграть ситуацию, сделав из «распятого и бессильного» – беспощадного убийцу, «апостола с автоматом».

Перспектива может быть ужасной. Ибо тот же К. - на вид милейший собеседник, самых строгих моральных качеств перед «своими» – не имеет абсолютно никаких тормозов в отношении «врагов»: и то, что он сделал в Китае пять лет назад (что даже власти СССР не одобрили, сочтя за «чрезмерную жестокость») лучший тому пример. И если он вылепит нашего аргентинского знакомца по своему образу и подобию… Вам напомнить, Ваше Святейшество, что некий Салот Сар был таким же милым тихим интеллигентным студентом Парижской Сорбонны – до того как вернулся к себе на родину. А в кого превратится завтра молодой сеньор Гевара, и к чему он будет призывать толпу – которая пойдет за ним на бой и на смерть, ради лучшей своей жизни не на небесах, а на земле?!

Южный Лаос. Допрос сбитого американского пилота.

– Я, капитан Майк Кеннеди, ВВС США. Согласно инструкции, могу назвать только свое имя, звание и личный номер. И требую к себе отношения, положенного статусу военнопленного!

– Мистер Кеннеди, вы не понимаете, в какой заднице вы оказались. Мы находимся в Лаосе – которому ни США, ни Южный Вьетнам, так и не соизволили объявить войну. Следовательно, вы никак не можете быть военнопленным. Однако вы сбрасывали бомбы и напалм на лаосскую территорию, убивая мирных лаосцев – и потому, ваш статус, это бандит, пойманный во время разбойничьего налета.

– Ну вы, не знаю как вас там, тоже не похожи на местного! Я слышал, что если в первые годы в Москве подбирали для засылки сюда всяких бурятов и таджиков – так кажется называются у вас эти национальности – то теперь уже и не стесняетесь?

– Мистер Кеннеди, войска Демократической Республики Вьетнам находятся на территории Королевства Лаос согласно Договору о военной помощи – то есть, в полном соответствии с международным правом. Ну а наша миссия оказывает услуги советников – также по приглашению лаосского правительства, и с разрешения командования экспедиционной группировкой армии ДРВ. И никто не претендует на право лаосских властей вести суверенную внутреннюю политику, в соответствии с законам Лаоса. Которые весьма суровы к пойманным разбойникам.

– Не считайте меня дураком, товарищ из Москвы! Нам такое хорошо знакомо – и думаю, что ваш статус здесь мало отличается от нашего, где-нибудь в Гондурасе или на Кубе. Окей, раз уж по миру идет такая игра, в которой не жаль туземных пешек – но фигуры должны биться лишь фигурами, дозволить это пешкам, дурной вкус! А вдруг они после и к вам перестанут испытывать почтение – как япошки, которых мы выучили цивилизации, на свою голову?

– Мистер Кеннеди, вам еще предстоит убедиться в смягчении местных законов под влиянием цивилизации. Лаос, как и Вьетнам, очень долго был в орбите Китая, под его культурным влиянием – в том числе, и в отношении пыток и казней. А сегодня вас всего лишь повесят на площади – если бы это услышал какой-нибудь приговоренный преступник лет сто назад, то считал, что ему крупно повезло. Повесят публично – что поделать, не все еще предрассудки удалось искоренить. Выгляните в окно – народ уже собирается, на такое зрелище.

– Повесят?! За что?! И где обвинение, суд, защита!

– За шею, мистер Кеннеди – мы же не звери, чтоб за ноги. Что до формальностей – то, поскольку ни ваша личность, ни сам факт вами содеянного не вызывают сомнений, единоличное право решить вашу судьбу имеет местный аналог вашего шерифа – по-лаосски его должность называется долго и цветисто. Вон того важного мужчину видите – это он и есть. Вас передадут ему, он прикажет своим помощникам – а вся эта толпа будет смотреть, как вы пляшете в петле. Закон здесь предусматривает десяток видов казни, включая такую экзотику, как потоптание насмерть королевским слоном – применяется к знатным особам, посягнувшим на престол – но в вашем случае и петли достаточно. За то что жгли напалмом мирные деревни.