Александра Гусарова - 541-я

Юлька поняла, что в ее сердце борются две эмоции: ревность и сочувствие. Она не хотела даже слышать про других, а грусть в его голосе не могла оставить ее равнодушной.

— Я уже смирился с тем, что произошло. Только отец требует от меня женитьбы и появления на свет наследника. Я уже думал о том, чтобы во всем признаться и передать право наследования Зигу. Магии в нем маловато, зато он парень хороший и умный. Из него мог бы получиться неплохой правитель.

— Ты же знаешь, что правитель не может быть без магии! — скривил ухмылку в знак отрицания маг.

— Знаю! Но что мне было делать? — фыркнул недовольно Лекс. — И ту я приезжаю на вызов и обнаруживаю ту самую девушку с номером Кобейна на щеке и моим сыном на руках. Честно скажу, что полдня не мог прийти в себя от потрясения. Сейчас я готов встать перед ней на колени, вымаливать прощения и просить стать моей женой. Но кому нужен дефектный муж? Она никогда не сможет узнать, что такое близость с мужчиной, навсегда лишится радости плотской любви.

Растерянность Юлька, как говорят математики, росла в геометрической прогрессии. Если она поняла правильно, ей только что сделал предложение наследник престола Ильбрука? Она подняла глаза, в которых застыл немой вопрос на Александра. Но тот тряхнул головой и отвел глаза.

— Малком, дайте объяснение, как на свет появился мой сын и что делать мне… — здесь он запнулся, — нам дальше.

Маг молчал долгих пять минут. Когда он заговорил, Юлька вдруг с удивлением обнаружила свою ладонь в ладони Александра. Оказывается, мужчина сел рядом с ней и взял ее свободную руку, то ли в знак поддержки, то ли еще чего-то. Похоже, этот действие было неосознанным, так как его глаза впились в лицо Малкома, а большой палец самопроизвольно поглаживал тыльную сторону кисти. И этот жест отозвался томлением в девичьей груди. Но вторая мысль не была веселой: как бы то ни было, она сидит рядом с насильником… почти насильником, и уже готова растечься лужицей возле его ног. Девушка резко выдернула ладонь и сердито посмотрела на мужчину. Тот поймал взгляд и понуро опустил голову вниз.

— Проклятье истинной пары не совсем проклятие, а скорее даже привилегия правящего дома, — этими словами негромко начал свой рассказ маг. — Пока мужчина не вступит в пору осознанной жизни, он не может иметь детей. Исключение составляют лишь истинные пары.

— Истинные пары? А что это такое? Я лишь про оборотней читала, — заинтересованно спросила Юлька шепотом, чтобы не разбудить сына.

— Оборотней? — удивился маг. — А это кто такие? В нашем мире их нет.

— Они живут лишь в легендах моей родины, — смутилась девушка.

— М-м-м… — промычал неразборчиво хозяин кабинета. — Истинная пара — это как бы две половинки одной души, которых триединый раскидал по миру как испытание или проверку настоящего чувства. Это даже не столько телесное совпадение, сколько родство душ. И поэтому непонятно, почему душа пары террано попала в другой мир.

— Она дочь сестры терра Винсента, пропавшей Иллии. Скорее всего, родилась в Ильбруке. Почему оказалась на Земле не знает никто, — ответил за Юлю Лекс внезапно охрипшим голосом.

— Что ж, это какое-то объяснение. Вы единственные друг для друга. Ни с кем другим не сможете обрести такого счастья, как в этой паре. Юля, ты сможешь простить этого малолетнего шалопая, который успел натворить черт знает что? — обратился он уже непосредственно к девушке.

— Возможно, чрез какое-то время, — пожала она плечами, хотя сердце требовало другого ответа. — Но не здесь и не сейчас.

— А что насчет твоей импотенции, — усмехнулся Малком, предвидя вопрос террано, — то тут может быть лишь два варианта. Первый: ты просто не сможешь иметь близости ни с кем, кроме как со своей истинной парой. И это лучший выход для вас обоих. А вот второй не такой радужный: триединый покарал тебя за то, что ты пытался ей изменить.

— И как это узнать? — спросил Лекс.

— Юлия, не ради страсти или прощения, а ради прояснения ситуации, позволь террано всего лишь один раз поцеловать тебя. Думаю, он после поцелуя сможет ответить на волнующие его вопросы. А там и дальше плясать будем от результата.

В это время Ванечка завозился на руках у мамы и, сладко потянувшись, открыл глазки.

— Пойдем, дядя киску тебе покажет! — подхватил на руки ребенка маг. — Пять минут вам на проверку!

И с этими словами они с Иваном покинули кабинет.

Юлька как-то неловко и быстро вскочила на ноги, порываясь бежать вслед за сыном. Лекс, не дав девушке упасть, тут же преградил ей дорогу:

— У Малкома восемь детей. Поверь, он умеет нянчиться, — попытался успокоить ее мужчина, придерживая за талию. В ответ, оказавшись прижатой к его груди, она уперлась руками и задрожала, не то от страха, не то в предвкушении. Под ладонью правой руки она ощущала сильные толчки его сердца. Лекс внимательно смотрел в глаза цвета горького шоколада, которые, как ему казалось, вытягивают из него душу и впитывают в себя. Она же их стыдливо прикрыла вмиг отяжелевшими веками.

— Ты позволишь? — спросил он тихо, аккуратно заправляя выбившийся локон за розовое девичье ушко и приподнимая ее лицо за подбородок.

В ответ Юлька дернула головой, освобождаясь от его захвата, и подняла глаза. Она еще ни разу в жизни не была ни с одним мужчиной так близко, конечно, если не считать забытой истории зачатия сына. В далеком, как казалось, прошлом, ей доводилось танцевать медляки с мальчиками на дискотеке. Но там в лица обычно не смотрят, положив голову на плечо партнеру или прижавшись щекой к щеке. А сейчас она вглядывалась в глубокую синеву глаз Лекса, отмечая еще раз их похожесть на глазки Ванечки. Потом мысли о сыне испарились в неизвестности. Она разглядывала намечающуюся морщинку на переносице, небольшой шрам над правой бровью. Затем взгляд скользнул по породистому носу с легкой горбинкой и уткнулся в сжатые губы и темную родинку над ними, которая так и притягивала ее потрогать. Затем взгляд вернулся обратно к глазам, сердце тревожно забилось как у пойманного зайчонка:

— Верни мне память! — выдохнула она.

— Зачем? — удивленно приподнял мужчина бровь. — Ты же и так теперь все знаешь. Или ты мне не веришь?

— Верю, — тряхнула она головой, на мгновение разорвав взгляд, а затем вновь поймав его, — просто не хочется жить с дырой в душе.

— Давай вернемся к этому вопросу, — мужчина задержал дыхание на несколько секунд, — после проверки. Ты позволишь?

— Нет! — оттолкнулась она от его груди сжатыми кулачками.

— Пожалуйста! — с мольбой в голосе еще раз попросил он, прижимая ее обратно к себе. — Я понимаю, что мужчины никогда не задают таких вопросов. Но в нашем случае очень боюсь тебя обидеть.