Борис Батыршин - Игра на чужом поле

– Отлично, ребятки, сработало! – генерал довольно ухмылялся и потирал руки – большие, мозолистые, все в оружейной смазке и чёрных точках въевшихся в кожу порошинок. И пахло от него соответствующе – пороховой гарью и ещё чем-то тревожным, военным. – Милада, ты как себя чувствуешь?

Второй Советник посольства действительно был покрыт густыми россыпями веснушек, а голову украшала огненно-рыжая шевелюра со следами седины.

– Терпимо. – отозвалась девушка. – Только отдохну немного, а то эта черепушка все силы из меня высасывает. Надо будет потом Сашке с Димкой объяснить, как с ней обращаться – это нетрудно, у них получится. Пусть он приходит пока в себя, а мы тем временем, поместим Десантника, который был в нём, в Пирамиду.

Генерал посмотрел на МакКласки – тот снова лежал на полу, правда, на этот раз не на голой земле, а на заботливо подстеленном брезенте.

– Ты можешь вернуть его обратно в тело, а американца наоборот, вытащить? Надо бы ещё раз допросить чужака – может, оставшись в одиночестве, он будет посговорчивее?

– Не будет, Константин Петрович. – ответил за Миладу Виктор. «Подсадные» Мыслящие вместе с телом получают и навыки прежнего владельца – в частности, знание языков. Десантник, лишившись этого «наследства», попросту не сможет сказать ни слова на английском или испанском – разве что на собственном языке, которого мы не знаем.

– Вон оно что… – генерал озадаченно поскрёб переносицу. – А вы сумеете извлечь Мыслящего из Пирамиды, если понадобится?

– Сумеем. Хрустальный Череп – мощный инструмент, куда сильнее тех, которыми пользуются сами Десантники, захватывая тела землян. А в Пирамиду Мыслящих Пришельцев пересадить необходимо – только так можно её оживить.

Генерал покачал головой.

– Пленных Десантников у нас только трое. Думаешь, этого хватит? Вон, какая громадина…

И показал на тонущую в полумраке хрустальную махину.

Виктор пожал плечами.

– Точно сказать пока ничего нельзя, но мы, хотя бы, отработаем методику. Но я надеюсь, что хотя бы крохотный отклик получим – образно говоря, стрелки на шкалах дрогнут.

– А дальше?

– А дальше будем ждать, когда доставят Десантников из Союза. Сколько, вы сказали, на это нужно времени?

– Переправкой занимаются французы, через Перу и Боливию – у них с этими странами отношения получше, чем у нас. Так и так – не меньше недели.

– Хорошо. – согласился Виктор. – А мы пока попробуем выжать максимум из того, что имеем. Ты как, сможешь работать?

Милада мотнула головой.

– Вот и хорошо. Этот – он показал на МакКласки, – пусть приходит в себя, а мы пока займёмся его коллегами.

Генерал откашлялся.

– Хорошо. Работайте тогда, а я вас ненадолго оставлю. Будут новости – сразу докладывайте, я на связи.

Он постучал пальцем по коробочке рации, висящей на плече.

– Что-то ещё случилось, Константин Петрович? – обеспокоенно спросил Виктор.

– Пока нет. Но, боюсь, вот-вот случится.

Казаков проводил генерала взглядом и присел на ящик. До бочонка, скрывающего шесть килотонн ядерного ада – было шагов десять. Ближе подходить не хотелось – да, конечно, генерал самолично поводил вокруг «специзделия» щупом счётчика Гейгера, демонстрируя кассиопейцам фон, лишь чуть-чуть превышающий естественный, – но кто его знает, что там на самом деле?

– Как думаешь, что он имел в виду?

Казаков покосился на Голубева – тот тоже смотрел вслед начальству.

– Наверное, новую атаку. Вряд ли Десантники на этом остановятся.

– Набрать наёмников под видом агентов ЦРУ и бросить их сюда – сильный ход. Если бы не кубинцы, хрена с два бы мы удержались. Ну, не вышло с первого раза – что ж теперь, отказываться? В особенности, если они в курсе насчёт Пирамиды.

Казаков посмотрел на приятеля с удивлением.

– А ты что, сомневался? Десантники сидели тут, под видом беглых нацистов. Конечно, они в курсе.

– Однако же – Пирамиду не раскопали. Не думал, почему?

Казаков пожал плечами.

– Кто их знает? Пришельцы– поди, пойми, что у них в головах. Может, выжидали?

– Чего?

– Понятия не имею. Виктора спроси, может он что-нибудь надумал на этот счёт.

– Так он мне и сказал!

Спорить Казаков не стал. «Научный руководитель» экспедиции не спешил делиться с кассиопейцами своими идеями. Женька Абашин и Милада конечно, кое-что рассказывали – сами-то они были полностью в курсе! – но далеко не всё.

Обидно, что и говорить…

У лестницы, ведущей на верхушку Пирамиды, наметилось некое оживление. Казаков вытянул шею – по узким ступенькам поднималась Милада. За ней следовал Серёга-Аст – он нёс перед собой в обеих руках хрустальный череп, и даже отсюда было хорошо видно золотое сияние в глазницах. Замыкал процессию Женька, деликатно поддерживающий под локоть Виктора. «А ему нелегко будет карабкаться на такую верхотуру – подумалось Казакову. Всё-таки со ступеньками там что-то не то, их явно больше, чем кажется. Жаль, они с Голубевым так и не собрались подсчитать…

– Я хотел с ними напроситься – сказал Голубев. Он смотрел на поднимающихся по лестнице с нескрываемой завистью. – Так Абашин вызверился: «стой мол, где приказано, охраняй…»

– Начальству виднее. – пожал плечами Казаков. Ему самому до чёртиков надоело сторожить «ранец судного дня», как в шутку назвал ядерную мину Абашин. Несколько примиряло то, что парни-спецотдельцы по приказу генерала продемонстрировали им с Голубевым, как при необходимости подготовить ядерную мину к использованию: подключать компоненты, вводить активирующий код, подрывать – дистанционно, обыкновенной взрывной машинкой и при помощи радиодетонатора. Или даже вручную – у страшной штуковины была и такая возможность. Казаков не раз задумывался, каково придётся тому, кто однажды своими руками выпустит ядерного демона, зная, что тот испепелит, в первую очередь, его самого? Хотя, если здраво рассудить: какая разница, ядерная эта мина или обыкновенная, тротиловая? Как будто смерть при подрыве полного рюкзака тола, не столь же мгновенна и бесповоротна, как при срабатывании устройства в шесть тысяч тонн взрывного эквивалента?

– Куда ставить-то? – прошептал Женька. Особой необходимости понижать голос не было, но говорить громко ему не хотелось. Милада, видимо, разделяла эти эмоции, потому что ограничилась указующим жестом.

Ответ был очевиден – в середине площадки возвышался алтарь из того же мутно-прозрачного материала, что и вся пирамида. Верхняя грань, украшенная замысловатым спиралевидным орнаментом, так и приглашала водрузить череп в самый его центр.

Женька осторожно поставил артефакт на узор. Подумал и развернул глазницами к лестнице, по которой они только что поднялись. Теперь хрустальная образина пялилась на единственный естественный источник света в пещере – крошечное пятнышко входа далеко внизу.