Андрей Булычев - Эстляндия [СИ litres]

– Да какие мы тебе дядьки, так, года на четыре-то всего постарше будем, – усмехнулся Марат.

– Ага-а, конечно, – недоверчиво протянул мальчишка. – Вон как эти вас на торгу забоялись.

– Да и ты не промах, не поддался шпане, а синяки ничего-о, заживут, главное, что деньгу для семьи сохранил.

Мост они уже миновали, и теперь ребятам нужно было расходиться по разным новгородским концам. Митяй подал руку пареньку.

– Я Митрий, а это мой друг Марат, мы курсанты воинской школы отроков из Андреевской бригады Сотника. Надумаешь к нам идти – долго не думай, пока годов не набрал, а я за тебя слово замолвлю, у тебя вон струнка воинская есть. И вот ещё, на-ка вот возьми, а то без хлеба семья осталась, – и он посмотрел на друга. Марат согласно кивнул, и Митяй сунул прямо за пазуху пацану узелок с купленными на торгу калачами.

– Братьёв с сестрёнками угостишь. Ну, давай, Первачок, до встречи! – и, махнув рукой, Андреевские пошли в свою сторону.

– До свиданья, дядьки, – пробормотал мальчишка, глядя им вслед. – Спасибо вам за всё!

– Ну, вот и всё, одним врагом у нас пока меньше, – задумчиво проговорил Ярослав и помахал уходящим вниз по Волхову в направлении к Ильмень-озеру посольским ладьям литвинов. – Хоть на какое-то время наши южные рубежи теперь будут прикрыты. А ведь ты прав оказался, Иванович, насчёт подготовки крестоносцев в поход на Эстляндию. Ну да теперь в следующее лето они туда без литвинов-то точно уже не сунутся. Годика три у нас есть до той войны. Даны за это время усилятся, вот и увязнут Ливонцы в сваре с данами посильнее. А нам-то ведь и на руку это будет. Однако про сговор с Псковом я всё же, Иванович, не верю. Ну не могут псковитяне такими-то пустыми дурнями быть. Похоже, что специально латиняне их очернить пытаются, дабы между нами клин раздора вбить.

– Дело твоё, князь, моё же было тебя предупредить, – ответил ему Сотник. – В декабре, как ты и приказал, мой Дозорный эскадрон прибудет к Новгороду, старшим на него я поставлю сына Василия. И всё же ещё один совет разреши тебе дать.

– Ну-у? – заинтересованно протянул Ярослав. – Говори, конечно. Слушаю!

– Народ, князь, волнуется, бузить сильно начинает. Как бы бунта какого в граде не вышло. Сам ведь знаешь, Великий Новгород со своим вечевым управлением на это дело весьма будет горазд. Тут вот военный поход намечается, неурожай такой страшный, все корма и зерно у людей погнили, да ещё и князь на другой стол уходит. Надо бы усилить дружину княжичей, да и за большими княжьими амбарами хорошо приглядеть. Зерна-то с неметчины здесь много заложили, но его ещё сохранить и правильно в дело пустить нужно.

Ярослав выслушал и небрежно махнул рукой.

– Пустое! Я тут воеводу сильного с большой сотней оставляю. У Владыки свой полк в граде есть. Да и тиун Яким у нас калач тёртый, чай, давно уже на большом хозяйстве стоит. Мне сейчас дружина и во Владимире нужна будет, сам ведь понимаешь: вся сила князя – в его войске. Коли сильная дружина у него, так и собачиться никто с ним не станет. Да и вернусь я уже назад совсем скоро. Всё хорошо будет, но за совет всё равно тебе спасибо.

Андрей молча поклонился и чуть отступил назад.

На следующий день Андреевцы начали подготовку к отправке домой. Уходить нужно было пятью речными ладьями по поднявшейся от многоводья реке, а это значило, что будет много работы на вёслах. Да и внимания нужно будет уделять реке гораздо больше, чем обычно, ведь нет-нет, а в её мутных водах мелькали подмытые деревья, сучья, ветки и какой-то крупный мусор.

За день до оправки каравана в Новгород прибыл из немецких земель Путята. Два закадычных друга крепко обнялись.

– Э-э, да ты никак постарел, медведь, вон уже новое серебро в бороде появилось! – Улыбался Андрей.

– Да с тобой не только серебро появится, скоро уже вообще весь седой стану, – усмехнулся купец. – Три последних седмицы уже, почитай, не спал, пока вон сюда с Любека шли. Ладно хоть ушкуйники Редяты четыре наших больших когга исправно охраняли. Не то за Готландом шведы бы точно всех вырезали. Злые они на русских нонче, но и сломя голову тоже уже не лезут. Щукари развернулись было, а тех уже и след простыл. Побаиваются!

– Да-а, – протянул Сотник. – Одних морских злодеев-данов мы приструнили, и тут же взамен им другие объявились. Нет, нужно, как я и говорил, на острове Котлин большую крепость с удобным портом да с хорошей гаванью ставить, и там вот свой флот постоянно наготове держать. Тем самым мы сразу же укорот многим морским злодеям дадим. Путь им на нашу Ладогу уже перекрыли, а придёт время – так и весь Водский залив под себя заберём. Но для этого для начала нужно, чтоб даны нам этот остров уступили. Там у них сейчас небольшой пост с маленькой гаванью есть. Взять-то его на раз-два-три легко можно. И даже вообще без крови обойдёмся. Но лучше, чтобы это всё мы миром с ними решили. Вот и будет тогда наша торговля процветать и шириться, а вы, купцы, не будете от каждого паруса на горизонте шарахаться.

– Да-а, хорошо было бы так, как ты говоришь, устроить, но сомневаюсь, чтобы нам его даны просто так вот отдали. А вообще, нужно с Тысяцким о том потолковать. В первую голову он ведь этим озабочен, да и всем на руку было бы, если бы морские пути чистыми для нас стали.

– Ну, ладно, теперича уже к нашим делам. Тебе любекский бургомистр грамотку вот передал через меня, прочитаешь на досуге, – и Селянович передал свиток Андрею. – Шлёт он на словах своему барону низкий поклон и долгие, долгие лета. И ещё просит передать, что потребности в Андреевских товарах постоянно растут и все, что было послано ему в прошлый раз для торга, уже давно там продано. С начала следующей навигации он с нетерпеньем будет ждать новый караван из баронского поместья.

– Ладно, посмотрим, что да как. – Кивнул в ответ Сотник. – Я так понимаю, что это последнее плаванье уже для этого года?

– Ну да, так-то две или три ладьи ещё, может быть, подойдут сюда из западной Фризии, и от англов ещё одну ждём, но там так уже, мелочёвка обычная будет. А эти четыре когга мы перегрузили на Ладоге на речные ладьи и сюда быстрее поднялись. Вода сейчас стоит высокая, так что от порогов для нас трудностей по проходу не было. Пять ладей с зерном, как мы и обговаривали, разгрузили на Орешке. Столько же оставили у посадника града Ладоги. А всё остальное вот сюда по Волхову пригнали.

– Сколько зерна всего с вами в Новгород пришло? – спросил у купца Андрей.

– Так, десять ладей полных, а в каждой из них почти тысяча пудов загружена, – подсчитывая в уме, ответил Селянович. – Ну, пусть даже и немного меньше. В девятой и десятой-то только половина от загрузки зерном, а всё остальное – уже по мелочи для мастерских и для ремесленных артелей. Плюс всякие порошки, квасцы, рудные материалы, каменный уголь, да ещё вон песка белого пудов двадцать с собой везём. Мастер стекольный из Богем ну никак без всего этого не соглашался переселяться к нам. Так мы ещё и всю его семью с собою тащим.