Владимир Шарапановский - Секс-тур в юность

— А дальше что вы делали? Давай рассказывай ты меня заинтриговала.

— Мы там перепробовали несколько разных позиций, и даже два раза одновременно доходили до оргазма. Так что у меня возникло впечатление, что его опыт и осведомленность превышают любую возможную, даже в значительно более зрелом возрасте. Частично, поэтому я и поверила про вселение. Не ощущался он юношей, а если закрыть глаза, то и вовсе походил на зрелого мужчину.

— Да, либо он гений, либо его долго готовили. А это работа не одного месяца, и вряд ли кто станет в эти игры впутывать подростков, у которых рот не закрывается, и из них можно всё вытянуть при должном подходе.

— Всё его поведение не соответствует, характерному для подростков. Конечно, это можно отрепетировать, но я не вижу причин для этого. Если бы он уговаривал больше доверять властям и спецслужбам СССР, было бы понятно, но он рекомендует прямо противоположное. Проводить более независимую политику и не доверять руководителю КГБ.

— А может он из их оппозиции? И желает дискредитировать руководство СССР?

— Я этого не почувствовала, и даже когда он высказывался против некоторых руководителей, то лишь из-за того, что они в будущем станут причиной краха социалистического содружества, инспирировав смещение неугодных им лидеров, а потом и полностью предадут эти страны. И сам СССР они тоже предадут, став причиной его краха.

— Да трудно представить такого правителя, который бы захотел проделать такое со своей страной. Для этого надо быть либо абсолютным идиотом, либо предателем. Идиоты на такие высоты редко попадают, и тогда окружающие сразу бы его остановили, отрешив от власти, как их бывшего лидера Хрущева. А тут все дружно работали на крах собственной страны. Пожалуй, с такими друзьями надо быть крайне осторожными, и опасаться иметь общие дела.

— Именно это он и советовал делать.

— Да я читала. Но пока это всего лишь слова, и не более.

— Но он назвал два события, которые должны скоро произойти, и мы сможем определить игра это спецслужб, попытка контакта со стороны оппозиции или он из будущего. Я очень верю в последнее, и по ощущению, и по тому, как искренне он всё рассказывал.

— Если это игра спецслужб, то тогда непонятны цели. Если оппозиция, то контакты надо налаживать, чтобы знать их цели. Про будущее и не упоминаю. В любом случае мы ничего не теряем. У тебя еще есть вопросы?

— Он еще мне передал запечатанное письмо, которое нужно вручить непосредственно в руки шефу внешней разведки Вольфу, или главе Штази. Ты работала с шефом, и у вас хорошие рабочие контакты. Мне хотелось бы поскорее передать это письмо. Думаю, в нем немало интересного. Содержимое письма он мне не сообщил, отговорившись, что информация не моего уровня.

— Если там еще более секретная информация, то он прав и даже я не решилась бы прочесть её. Хорошо, я сейчас позвоню и узнаю, когда шеф сможет принять тебя. Учти, это только ради тебя, и ты будешь мне должна. Мне придется беспокоить шефа в воскресенье утром, и я рискую навлечь его неудовольствие. Ты пока выйди на улицу, а я тебя потом позову.

— Спасибо Хельга, ты меня снова выручаешь. Я буду ждать внизу.

Пригород Берлина, конспиративная квартира

Мартина сидела и скучала в одиночестве. Хельга давно ушла, сообщив, что шеф Маркус Вольф прибудет на квартиру позднее, и следует дождаться его тут, а также постараться максимально подготовиться к разговору.

Она уже несколько раз переписала планируемое сообщение, чтобы наиболее сконцентрировано выразить всё, что ей надо было передать шефу. Теперь она решила немного отрешиться от планируемой встречи, и еще раз взвесить всё ей известное на данный момент.

— Кажется, убедить Хельгу в обоснованности срочного приезда и важности доставленной информации удалось. А учитывая немалый опыт куратора, и её связи, то той, в свою очередь, удалось убедить в этом и самого шефа внешней разведки. Это большой плюс в будущем разговоре. Не придется так сильно напрягаться, чтобы убедить в серьезности и правильной оценке — полученной ей информации.

Волнение она не смогла подавить полностью, тем более, что предстояла встреча с легендой и признанным мастером в области разведки. Даже Володя отмечал, что западники очень высоко ценили шефа, и ничего не готовы были ему простить, так много «приятных моментов» он им доставил и столько планов сорвал.

Эх, вот бы он её заметил, и тогда, может быть, ей стали бы давать более ответственные задания. Так бы хотелось принести, как можно больше пользы своей Германии. А если это еще и высоко оценят, то это будет вдвойне замечательно.

На учёбу её уже вряд ли возвратят, так как, если сообщенное подтвердится, то носителя столь секретной информации, вряд ли пошлют работать за границу. Да и в Союзе такой срочный отъезд не может не вызвать вопросов, особенно после сообщения руководству, которое Володя собирается сделать.

Но её там легко кем-то заменить, а чем ей поручат заниматься здесь, вот в чем вопрос?

Тут во входную дверь позвонили, и Мартина поспешила к двери. По пути постаралась собраться и выглядеть уверенно.

Шефа она узнала сразу, выглянув в глазок, и поспешила раскрыть дверь.

Он вошел уверенно, и, сняв плащ, прошел в комнату. Мартина застыла на пороге в нерешительности, а Маркус Вольф усевшись за стол, внимательно осмотрел её и пригласил к столу.

— Так присаживайся. Я думаю, нам стоит общаться на русском, и постарайся как можно точнее вспоминать слова, а то при переводе могут возникнуть сложности в понимании.

— Вот мой рапорт и то письмо, что он передал мне открытым указав, что это информация моего уровня, а вот запечатанное письмо, которое просил передать лично в руки или шефу внешней разведки или главе Штази.

— Хорошо, начну с него, а ты пока жди, потом перейдем к остальному.

Мартина сидела и наблюдала, как лицо шефа хмурилось при чтении, а он сам, время от времени, бросал на неё взгляды. Потом, еще раз бегло осмотрел листы, и сильно выдохнул.

— Так и тянет выражаться чисто по-русски. Других слов просто нет, наши schweinehund [81] — schweinehund (бранное — собачье отродье; свинья; сволочь; буквально — свинособака) и прочее, нисколько не отражают всё, что мне хотелось бы высказать в его адрес. Такую информацию отправлять в простом конверте и без шифра, о…л он что ли, б…ь да он всю нашу агентуру подставил таким письмом. П….ц, он же, б….ь, единственное, что своей тупой башкой догадался сделать — это потребовал отдать лично в руки. Попадись он мне, я бы ему лет на пять нашел весёлое занятие в каком-нибудь уединенном месте. Чтобы он там общался только со своим отражением в зеркале.