Виктор Мишин - Моя война: Выжить вопреки. Испытания. Чужой [сборник litres]

Оглядев все вокруг, нашел и свои, и Олежкины носилки. Но вот самого его не было. Черт, надеюсь, он в болото не упал, жаль парня. Не заслуживает он такой смерти.

Тропа была очень узкой, человек, упавший с носилок, запросто мог скатиться в воду, и все, поминай как звали. С винтовкой в руках был недолго, бросил. На кой черт она мне, все равно не смогу выстрелить. Вернулся к своим носилкам и, чуть передохнув, дополз до вторых. Олега нигде не было. Но далее шли следы волочения, все интереснее.

Напрягаясь изо всех сил, пытался продвинуться ползком еще хоть несколько метров. Не вышло. Вновь потеря сознания и довольно быстрое пробуждение. Сил не было совсем. Почему так? Никогда не был в подобной ситуации, чтобы вот так, совсем не было сил. Просто улегся на бок и смотрел в одну точку. Где-то, совсем недалеко, судя по звукам, кто-то шевелился. Может, Олежка?

– Мельник? – вновь тихо позвал я, боясь повысить голос. В ответ пришли чуть более громкие звуки шевеления. Точно человек, но кто? Олег или еще кто жив остался?

Голоса ненавистных фашистов раздались громко и где-то рядом. Черт, неужели выдал и себя, и того, кто прячется где-то неподалеку? Захрустели палки под ногами, звонко, громко. Тот, кто двигался где-то совсем рядом, явно был уверен в своей безопасности. Где бы укрыться…

– Ханс! – протяжно и мягко произнес кто-то буквально в нескольких метрах от меня.

– Что, Руди? – этот где-то чуть дальше.

– Смотри-ка, тут живой красный! Уж не его ли тащили бандиты, пытаясь уйти от нашего взвода утром? – Этот Руди стоял совсем близко, но не трогал меня пока.

– Осторожно, он может быть опасен! – отвечал второй.

– Да он, похоже, не жилец уже. Добить?

– Приказ был доставить русского офицера, который командовал группой диверсантов.

– Думаешь, это он?

– Ну а кого еще бы потащили через болото на носилках, прикрывая и неся такие потери? Партизаны тут почти взвод потеряли, – говоря последние слова, тот, которого назвали Хансом, подошел вплотную.

– Что, предлагаешь тащить? – грустно спросил Руди. Пожив немного среди немцев в Ровно, я легко различал нотки эмоций в голосе.

– Не знаю, он как решето. Не доживет…

– Пусть подыхает, скажем, что не нашли.

– А если кто другой из наших здесь пройдет? Нам влетит. Давай уж лучше утопим, так будет наверняка.

И тут же сильные руки двух солдат вермахта подняли меня с земли, и я полетел в воду. Черт, как холодно… Плюх раздался совсем тихий, и я пошел ко дну. Но что-то было не так… Довольно быстро я осознал, что меня не затягивает. А это значило только одно: это была чистая вода. Посреди болот встречается и такое. Лужицы, ничем не отличимые на вид от трясины, но не засасывающие.

Стараясь не дергаться, я задержал дыхание насколько мог. Хорошо еще, успел вдохнуть, перед тем как упасть в воду. Тело гудело от боли, голова начала звенеть от недостатка воздуха, но я упорно не выныривал. Сколько просидел так, не знаю, может, минуту, а может, и все две, для меня это показалось вечностью. А затем… Затем я почуял, как меня вновь схватили, только в этот раз за ворот комбеза.

– Командир, ты живой? – живой и смертельно бледный Валерка смотрел на меня, удерживая за воротник.

– Д-да, – выдохнул я и набрал полную грудь воздуха. Так хотелось дышать, что я забыл обо всем на свете. Кашель сорвался с моих губ, но его заменило бульканье воды. Я вновь был под водой, на этот раз меня там еще и удерживали. Я совсем уже отчаялся, кашель выкручивал меня наизнанку, заставив захлебнуться. Грязная болотная вода хлынула внутрь, и я задергался. Кажется, меня рвало прямо под водой, отчего стало невыносимо больно, и я стал терять сознание.

– Мороз, ну, давай, очухивайся! – услышал я и тут же почувствовал удар в грудь. Несильный, только для того, чтобы я выплюнул воду, этот удар привел меня в чувство. Только я вновь закашлялся. На этот раз мне просто прикрыли рот ладонью, и попытался сдержаться.

– М-м-м…

– Терпи, командир, терпи! – голос Веревкина был умоляющим. – Терпи, иначе конец! – И я сделал над собой невероятное усилие. Наконец, першение в горле и боль в груди начали отступать, и я уже спокойно открыл и вновь закрыл глаза. Валера убрал ладонь от моих губ, дав спокойно вдохнуть, но неглубоко.

– Ушли? – только и спросил я.

– Кажется, – кивнул Веревкин. – Ты как?

– Удивлен, что еще жив, – прохрипел я шепотом. – Ты один?

– Здесь да. Олега утащили ребята из отряда, хотели вернуться за тобой, но фрицы раньше пришли. Тропка узкая, не разойтись, а его первым тащили, вот и понесли дальше. Я за тобой вернулся, скоро еще боец будет.

– Что вообще творится вокруг? Немцы тут бродят, ты приполз…

– Да ударили они по тропе из минометов. Много утонуло, кого-то просто убило. Меня только оглушило чуток.

– Ты же раненый был?

– Да фигня, почти не болит. Олег тяжелый. Не знаю, выберется или нет. Да и тебе скорее к доктору надо. Крови потерял ведро, наверное…

– В человеке столько нет, – успокоил я друга. – Слышь, чего делать-то будем? Как выходить, да и куда? Я ж вообще не понимаю, куда нас утащили партизаны.

– Где-то на севере от Воронежа. Сколько до наших, не знаю. Командиры партизан полегли, а только они знали дорогу. Этот, что со мной, простой рядовой. В окружении был, попал к партизанам, да так и остался. Четверо нас всего и осталось.

– То есть еще один из наших пропал, так? Партизаны говорили, что четверых нашли…

– Да, трое нас осталось. Но если подумать, то я вообще один, и два полуживых еще, – усмехнулся Веревкин.

– Да уж, – грустно качнул головой я, – чего делать-то будем?

– Как-то вылезать надо. Точнее, залезать. Выбор-то небольшой, на болота, туда, где поглубже и побольше комаров.

– А я их чего-то и не ощущаю, – задумался я, – мертвых, наверное, не кусают.

– Сплюнь, на фиг! – выругался тихонько Веревкин.

– Да я скоро кишки выплюну, Валер. Сил нет, от слова совсем.

– Я ж говорю, крови много потерял. Спина-то как дуршлаг. Но вроде же тебе все вытащили?

– Да ни фига, – я опять кашлянул. – Валер, кажись, где-то один глубоко застрял. Может, какой глубоко ушел, а вы не заметили, когда вытаскивали. Крови было много, могли и пропустить…

– Да если бы и заметили, мы ж не хирурги. Наших навыков хватает только для быстрой обработки мелких ран. А у тебя, если и правда куда-то далеко влетело, нам не вытащить.

Подтягивая меня, как и прежде, за ворот, Веревкин двинулся в глубь болот. Деревья вскоре стали более толстыми, а чавкать подо мной стало меньше. Никак в сторону ушли? Только вот куда, ведь вроде говорили, что тут кругом болото? Периодически покашливая, стараясь прижимать ворот комбеза ко рту вовремя, я стонал, но держался. Сил помочь Валерке так и не появилось. Ноги чую, но какие-то они ватные. Как штаны. Спина зудит и ноет. Внутри, может уже мерещится, как будто что-то ворочается.