Яр Серебров - Фронтир Индикона. Часть I

Не дойдя нескольких метров, незнакомец устало опустился прямо на землю и заговорил:

– Hallo, wat is deze plek! Gelieve drinken!

Не угадал, голландец! Акцент только странный, ни разу с таким не сталкивался. Видя его состояние, без замедления передал свою сиротскую скорлупку на три литра. Судорожно схватив воду, он начал жадно, большими глотками, пить.

– Do you speak English? – попытался я.

– Ja meneer, natuurlijk weet ik Engels.

Стоп! Что же я забыл-то про подсказку от Ваньки?! Тут же по слогам, прямо как в одноименном мультфильме, проговорил:

– МУ-ТА-БОР! Как вас зовут? – спросил я, совершенно не веря, что он поймёт.

– Матерь божья! Колдовство! Святой Питер, это колдовство! – затараторил он на русском, с прибалтийским акцентом. Испугавшись незнакомой речи, он начал креститься и снова перешёл на голландский. – Onze Vader die in de hemel zijt. Uw naam worde geheiligd. Uw koninkrijk kome. Uw wil geschiede, op aarde zoals in de hemel…

Он что, Отче наш читает? Да с усердием! Ну Ваня и отжёг!

– In eeuwigheid. Amen! – закончил в этот момент голандец и тут же снова перешёл на русский. – Колдун? – спросил, зло впившись в меня взглядом.

– Нет, – я перекрестился, чтобы убедить упрямца в обратном.

– Что вы сказали? Почему я начал понимать вас?!

– Позвольте всё объяснить вам позже.

Он кивнул, как будто и ждал подобного ответа, и как будто ничего не произошло, продолжил:

– Бог покарал меня, покарал! После воскресной проповеди отца Постма я согрешил. Не знаю, как это вышло! Я не пил ни пинты пива, эта бесовка меня окрутила, а я, ведь, образцовый семьянин, отец семи детей!

– Так как всё-таки вас зовут?

– Мартин. Мартин Ванденберг, механик и инженер славного города Бюргерсдорпе!

– Что, неужели, из самого Бюргерсдорпе?

– Именно так, – он совершенно не заметил поддёвки. Наоборот, гордо расправил плечи, поставил руки на талию и гордо вскинул голову. – Лучший инженер! Четыре дня назад я заметил на западе дымы и сразу направился сюда. К сожалению, позавчера дымов не было, и я уже подумал, что сбился с пути. Но этой ночью господь мне явил яркий свет, что указал путь, а утром я вновь увидел дымы! Вы не поверите, какая со мной приключилась история! Проклятая колдунья…

– Могу я обращаться к вам герр Мартин?

– У буров принято обращение господин, но, учитывая, что мой отец имеет прусские корни, ничего не имею против, – он театрально взмахнул руками, – хотя какое значение это сейчас имеет?

– Герр Мартин, вы верно хотите узнать, где вы очутились и как сюда попали?

– Как я сюда попал, я и так знаю! Меня окрутила ведьма, проклятая ведьма! Это место не похоже на ад, я сразу понял, что это Африка. Не возьму в толк, почему саваны не похожи на вельд Трансвааля, тут слишком жарко и другая растительность. Похоже на Намиб или чертову Замбию. Да не молчите же! Скажите наконец, где я нахожусь?!

– Где-то рядом с экватором. Совершенно точно не Намиб и не Замбия, а скорее всего Сомали, Кения, возможно Уганда.

– De hel is vol van ass… Но это невозможно, я не мог так далеко оказаться! Простите, что не узнал вашего имени, как к вам обращаться?

Вы благородный?

– В разумных пределах, герр Мартин. Зовите меня Ярослав, просто Ярослав.

– Как я понимаю, вы русский?

– Совершенно точно. Мартин, вы истощены переходом и едва стоите на ногах. С моей стороны невежливо держать вас под солнцем, так что предлагаю продолжить знакомство в моём скромном жилище.

– Конечно! Ведите скорей и спаси вас Господь за то, что не дали умереть от жажды старому Мартину!

– Пойдёмте уже, – я прервал его и помог подняться.

С трудом, ковыляя израненными ногами, Мартин едва поспевал за мной.

– Прошу прощения, не будет ли у вас немного еды. Признаться, я так голоден, что готов целиком съесть быка! Или обычный мясной рулет с кружкой холодного эля.

– И чашечку кофе с трюфелями на десерт! К сожалению, таких изысков у меня нет, но кое-что найдётся. Кивнув головой на скорлупку плода баобаба.

– Плоды обезьяньего дерева?

– Кроме этого мне нечего вам предложить, разве что запечь побеги пальмы.

– Чёрт побери! Дайте хоть что-нибудь, у меня желудок к спине прилип, целую неделю я ем кору и бушменский рис.

– Ну вот, мы и пришли, – я показал на свой дом-баобаб.

Мартин несколько ошарашенно уставился на меня.

– Вы же не хотите сказать, что, словно бесовские павианы или зулусские шаманы, живете на обезьяньем дереве?

– Именно это я и хочу сказать, герр Мартин! —я слегка усмехнулся. —Давайте я обвяжу вас верёвкой, а то ещё свалитесь ненароком.

Затянув гостя наверх, я усадил его на тюфяк и показал, как устроился:

– Ну, что вы на это скажите?

– Беру свои слова назад, герр Ярослав. Лучшего укрытия, в этом богом забытом месте не найти!

Пока Мартин разбирался с плодом, я развёл порошок из баобаба, сделав питательный лимонад и разжёг угли.

– Внизу я видел у вас станок, пресс, а здесь ткацкая рама. Как давно вы поселились в этом месте?

– Ровно неделя прошла.

– Ваш топор, – он взял в руки кельт, – камень никуда не годен, бушмены и то лучше делают, – но увидев мой осуждающий взгляд, тут же поправился, – простите! De beste stuurlui staan aan wal.

– Что? – переспросил я.

– Странно, когда я волнуюсь, вновь перехожу на родную речь. Не знаю, как точно это звучит, лучшие рулевые всегда стоят на берегу.

– Это совершенно верно, потому как мы с вами находимся в одинаковом положении.

– Герр Ярослав, признайтесь наконец, зачем вы развели дымы? Как вы здесь оказались? Неужели и вы стали жертвой колдуньи?

– Без её участия не обошлось! – я усмехнулся. – Это долгая история, Мартин, давайте поговорим об этом позже. Мне не нравится рваная рана на вашей ноге. Неплохо бы её промыть и зашить, а то не дай бог схватите заражение крови. Вот тут у меня есть несколько хороших средств от ваших недугов. Раны как следует промойте, воды не жалейте. Царапины и укусы слепней мажьте красной смолой, это хорошее лекарство от болезнетворных бактерий.

– Простите, против кого?

– Не обращайте внимания, я иногда буду говорить незнакомые слова, это бывает. Жир павиана, отлично помогает при солнечных ожогах, как раз ваш случай.

Оставив Митина приводить себя в порядок, я окунал побеги пальмы в густую болтушку из глины и клал их прямо на угли. Когда всё было готово, я вновь вернулся наверх.

– Мартин, расскажите о себе.

Он с прищуром посмотрел на меня, словно на чудака, но тем не менее с охотой ответил:

– Не думаю, что это важно, но, если вам интересно. Родился одиннадцатого декабря тысяча восемьсот тридцать второго года, от рождества Христова, в богом забытом месте – деревня Эйнкхаузен, неподалеку от Роттердама, в семье плотника, – охренеть! Ваня не соврал, он и впрямь сюда народ с разных эпох надёргал! Да… Чем дальше в лес, тем толще партизаны. – Во время учёбы в протестантской школе, преподаватели заметили моё усердие в физике и механике и посоветовали продолжить обучение и в тысяча восемьсот сорок восьмом году, благодаря протекции мистера Питера Янсена, сына хорошего друга моего покойного дядюшки, с которым они юнгами служили во времена четвертой англо-голландской войны, меня взяли на обучение в Делфтскую Королевскую инженерную академию. Учился у лучших инженеров Голландии – Дера Вааальса, Пита Вернера, смею заметить, никто лучше него не разбирался паровых машинах, он изобрёл и сделал первый в Голландии паровой....