Константин Назимов - Война с Альянсом [litres]

Так, что-то я из гонки выпадаю, поручик меня обошел! Как же так? «Ситроен»-то совсем слабый, у него максимальная скорость шестьдесят пять километров в час. Как он смог меня обогнать?.. Правда, не стоит забывать, что двигатель моей машины разгоняет ее до восьмидесяти километров в час, что ненамного больше. А Николай Львович все дальше и дальше. Я сосредоточился на гонке, проигрывать как-то не привык. Дорога пошла петлять, в одном из поворотов «ситроен» отстал, и я приблизился к «остину» под управлением господина Гондатти. Практически не снижаю скорость при прохождении поворотов, правда, из-за развесовки и высокой посадки еду с большим риском, но зато все приближаюсь к авто Николая Львовича. Медленно сокращается дистанция, а вот остальные участники отстали. Поворот около городской стены, и мы устремляемся в обратную сторону. Теперь уже следует опасаться отставших, которые едут нам навстречу. Гондатти пронесся мимо поручика, который дернул рулем, и его «ситроен» проскрипел по боку моего «мерседеса». Одно радует, на траектории движения это не сказалось, толстый металл используется, от этого и скорость невелика.

– Давай покажи, на что ты способен! – азартно кричу, вновь сокращая дистанцию до машины губернатора Тобольска.

Перед самыми воротами резиденции поравнялся с «остином», но, следует признать, на полкорпуса отстал.

– Браво, господа! Очень зрелищно и увлекательно! – воскликнула императрица, когда мы заглушили двигатели. – Выступая в качестве судьи, объявляю победу господина Гондатти! Иван Макарович, простите, но вы немного отстали. Считаю, что в этом споре Хозяин Сибири не смог выиграть! Губернатор Тобольска победил, он показал высший класс вождения!

– Ваше императорское величество, – выбрался из-за руля своего автомобиля Николай Львович, – мне очень лестно услышать такое, особенно из ваших уст, но, ради объективности, Иван Макарович не проиграл. Он стартовал после меня, а на финише чуть-чуть не обогнал. Думаю, что если бы дистанция оказалась на несколько сот метров длиннее, то вопрос о пересекшем первым финишную черту мог решиться иначе.

Хм, пытается подсластить пилюлю моего поражения? Честно признаюсь, что, когда машины сорвались со старта, уже тогда понял – погорячился. Ошибки признавать необходимо. А Николай Львович, если разобраться, на прямой перед резиденцией не стал выжимать из двигателя полную мощность. Пытался поддаться, но так, чтобы никто не заметил.

– Господа и дамы! Признаю свое поражение, – подошел я к губернатору Тобольска и протянул руку: – Поздравляю! С меня тысяча рублей ассигнациями, говорю при всех, чтобы не возникло недопониманий! – и взглянул на Лису-Марию, которая что-то усердно записывает в свой блокнот.

Гм, думаю, гонку моя пресс-секретарша распишет во всех красках, но с финишем ей придется постараться. Как ни крути, а я согласился с проигрышем. Да еще при всех отсчитал купюры и отдал своему сопернику по заезду. Приехавшие остальные участники состязания бурно поздравили Гондатти, а поручик извинился за столкновение.

– Ваше высокопревосходительство, извините, – развел руками офицер императрицы, – когда автомобиль Николая Львовича мимо пронесся, то мой «ситроен» в сторону повело, а колесо в ямку угодило.

– Это гонка, на трассе все возможно, а в обычной жизни такое не следует повторять, – улыбнулся я и пожал ему руку. – Все достойно состязались, и можно сказать, что первые гонки в Екатеринбурге, при содействии ее величества императрицы, состоялись! Ура ее императорскому величеству! – подвел я итог и выразительно посмотрел на госпожу Соловьеву. Та медленно кивнула, сделав знак, что правильно поняла. Уверен, Лиса-Мария все сделает как надо, два раза подряд злить меня она поостережется.

Почти неделю императрица гостит в Екатеринбурге. Наши отношения с Ольгой Николаевной странные, если так можно выразиться. Прилюдно мы вежливо общаемся и не подаем виду, что между нами есть какая-то тайна. После страстной ночи в ее резиденции она вновь сумела инкогнито пробраться ко мне и до утра оставалась, а потом ушла. Две доверенные охранительницы императрицы оказались в курсе происходящего, они ее не только охраняли, но и прикрывали от любопытствующих. Один раз мы с ней выбрались на природу, устроили совместный пикник, но там охрана присутствовала и дальше разговоров дело не зашло. Большую часть времени Ольга Николаевна посвятила экскурсиям, причем не только на мои предприятия. Ее интересовало, как живут и чего хотят обычные люди, как власть Сибири во главе со мной заботится об улучшении их жизни и что для этого делает.

Танковый завод произвел на сопровождавших ее офицеров Генерального штаба сильное впечатление, а вот она сама лишь обронила:

– Господа, чему удивляться? Что-то подобное я и ожидала увидеть! Вам следует поучиться организации дела у Ивана Макаровича и его людей. Догадываюсь, что десяток боевых машин с легкостью разобьют наш полк пехоты и, может быть, не один. – Она указала на стоящие готовые танки.

– Без солдат это просто железки, – ответил я. – Прорвать оборону, нанести большой вред противнику они способны, но закрепить полученное преимущество без поддержки пехоты, – отрицательно покачал головой, – не смогут.

– Почему? – озадачилась императрица.

– Топливо и снаряды закончатся, превосходство исчезнет, – ответил я под одобрительный ропот господ офицеров.

– Да, без солдата ни пушки, ни пулеметы исход сражений не решат, – заявил полковник, который со мной участвовал в гонке.

– Соглашусь, но, когда это все объединится, – обвел я рукой стоящие машины, – получится сила, с которой непросто справиться.

И тем не менее о постройке танкового завода на территории империи (не считая Сибири, само собой) речь так и не зашла, и наше соглашение с императрицей осталось неизменным. Честно признаюсь, рассчитывал, что тяжелым вооружением военные заинтересуются. Однако им больше приглянулись минометы, особенно когда узнали, что стоят те не так дорого, а поражающая способность, на взгляд военных, колоссальная.

– Теперь нам и пушек понадобится меньше! Такую установку гораздо легче перемещать! Это действительно новое слово в вооружении! – заявил один из советников Ольги Николаевны, чем-то похожий на банкира Велеева.

Н-да, когда Алексей Петрович узнал, сколько денег я выделяю на постройку субмарин в Санкт-Петербурге, то он даже заикаться стал. Такую, на его взгляд, растрату делать не стоит, мы свои финансы подорвем и взамен ничего не получим. Не убедил я его, что вложения обязательно оправдаются, пришлось отдать приказ, причем Велеев попросил письменный, показывая, что подчиняется, но умывает руки. Деньги уже отправили на счет, указанный господином Бубновым, который вместе с Терешкиным отправился в Санкт-Петербург. Катерина такому повороту событий не обрадовалась, заявила, что отцу надобно с детишками находиться.