Юрий Панов - Меч Кощея Бессмертного

Он вздохнул и закрыл глаза, но скоро открыл, хитро прищурив их.

– Но сначала я составил для себя такую же карту на основе изучения потайных комнат дворца Нарышкиных в Санкт-Петербурге… И применил к ней спираль Фибоначчи… Видите ли, я в душе математик… И мне захотелось разгадать эту загадку. Сначала долго искал, в каком имении закопан этот клад, а потом, по какой математической формуле можно найти его. Но, когда по спирали Фибоначчи я открыл во дворце потайную комнату, то понял, что труды древних архитекторов не врут: они свои потайные комнаты располагали именно так!

Неожиданно он даже приподнялся, внимательно вглядываясь в лицо Светланы. Но потом, вдруг поник и даже отвернулся.

– Когда же дошёл до имения Нарышкиных в Падах, то понял: клад именно здесь и спрятан по спирали Фибоначчи! – произнёс холодным голосом без всяких эмоций. – Вот и стал разрабатывать разные варианты… Начал проверять реальность расчётов и в одном месте спирали нашёл керамическую вазу, карту и несколько блюдцев. А тут этот бандит… Как вдарил меня по голове доской! Пришлось запустить в него керамику…Он на меня с ножом! Ранил… Я завернул ему руку, как нас учили, с его же ножом! А он упал прямо на руку с ножом… Я испугался… Потом измазал его глиной и песком, когда тащил до двери… Но не смог вытащить из дома на улицу… А когда очнулся – он оказался на берегу…

Он вздохнул.

– Но я ничего не взял: когда очнулся, найденные блюдца я перенёс в другое место… Там оказался подвал и какой-то ящик! Кстати, при этом я убедился в том, что мои расчёты соответствуют расчётам тех, кто закапывал когда-то этот клад…Мне, кажется, в другом месте тоже имеется клад! И он должен быть намного важнее того, что был выкопан мной…

Светлана быстро записывала за ним всё, что говорил он, изредка поглядывая на него.

Он вдохнул больше воздуха: было видно, что ему трудно говорить.

– Вы не заметили, куда упал тот нож? – спросила она, понимая, что имеет дело с честным человеком.

– Там тряпок старых было много… Ищите нож там! – продолжая бормотать, ответил он. – Я видел, как разломалась керамическая ваза… Как из неё вылетело медное зеркало и карта… И пепел….

Видно было, что ему доклад даётся с очень большим трудом, так как он то и дело тёр лоб и глаза. Но тут он открыл их и посмотрел на Светлану.

– Я блюдца и ложки спрятал в подвале, в одном месте… – произнёс он, снова в уже бреду повторяя уже сказанное, и закрыл глаза.

Вошедшая в это время Тамара, подошла к Светлане, и, положив ей руку на плечо и тихо сказал. – Прости, подруга, но ему больше нельзя разговаривать…

Светлана встала, и, повернувшись, пошла к двери. В голове снова всё перемешалось…

– Стойте! – больной поднял руку. – Вот это возьмите…

Светлана повернулась и подошла к больному: в руке его была свёрнутая карта.

– Светка! Здесь главный клад… Нужно разобраться… Сохрани! – он прохрипел из последних усилий. – Успей… До Суховея…

И отключился.

Тамара начала приводить его в чувство, а Светлана уже шла по коридору…

На то, что больной назвал её «Светкой», она даже не обратила внимания, думая, что это была Тамара…

7.

Меж тем к воротам Падовского санатория подкатила иномарка, из которой вышел аккуратно одетый мужчина средних лет с чёрной папкой под мышкой.

Вежливо распрощавшись с охранницей, он проследовал в санаторий, где в кабинете главврача незаметно подсунул под книгу посетителей большую шоколадку, чем совсем подкупил Сонечку.

– Сонечка, доложите Семен Ахкадичу, что к нему адвокат Бехгман! – распорядился он, повернувшись к зеркалу и поправляя свой красный галстук.

Сонечка, услышав такую обходительную речь, да ещё обеспеченную шоколадкой, немедленно выпорхнула из-за своего стола и полетела к своему патрону. Через секунду она воротилась и с обворожительной улыбкой, произнесла. – Шеф ждёт вас!

Посетитель важно прошёл к столу главврача, сел напротив него и молча уставился на главврача, который нервно теребил чистую бумажку.

– Семён Ахкадич… – ехидно улыбаясь прямо в лицо главврачу, посетитель произнёс. – Я от Суховея…

И тут же поправился. – Я от Бермятова Митрофана Ильича!

Главврач чуть не подпрыгнул от имени вора в законе, которого в Балашовском районе знали все уголовники, политики и кооператоры.

– У тебя в имении был убит человек, который ему инвестировал определённую работу… – услышал главврач то, что с одной стороны ласкало его слух (это фраза о том, что имение Нарышкиных стало его вотчиной), а с другой (это то, что был убит бандит Суховея) – пугало.

– Ну, так, вот, Суховей хочет получить плату за то, что в вашем санатохии его лишили дальнейших инвестиций в хазвитие… – нисколько не смущаясь, адвокат излагал требование Суховея. – Я бы хотел знать, ты как собихаешься отдавать: баш на баш… Или – бабками?

– Но я к этому не имею никакого отношения… – начал выкручиваться главврач санатория. – И территория имения Нарышкиных государственная…

– Суховея это совсем не интехесует… – адвокат постучал по полированной поверхности стола своим пальцем с ногтем, смотря прямо в глаза главврачу. – Так что же мне сказать Суховею? Баш на баш? Или бабки?

– Что значит «баш на баш»? – попытался выкручиваться главврач. – Кто-то убил вашего человека, а я, выходит, должен рассчитываться… И чем?

– Телом, соответственно… – адвокат внимательно посмотрел на главврача. – Нет Кафеля, не будет и тебя… Или, может, бабки?

– А сколько? – главврача уже просто трясло от страха: брови его поднялись, на лбу появились морщины, глаза расширись, рот открылся…

– Ну, вот! – обрадовался адвокат. – Это совсем дхугое дело!

И, не давая опомниться главврачу, добавил. – С тебя, Семен Ахкадич, всего-то один лимон! Или «баш на баш»? А то я пхямо сейчас скажу хебятам… Они здесь, в иномахке!

– Нет! Нет! Нет… – главврача уже просто трясло от страха. – Я заплачу… Но только не скоро…

Адвокат, оперевшись ладонью о стол, встал с чувством исполненного долга, и, направившись к двери, обернулся. – Схок тебе даю один месяц, понял?

Главврач без сил упал на стол, как только адвокат Суховея вышел из кабинета, и прошептал. – Придётся бросить строительство семиэтажки…

8.

Меж тем, волосатая рука с дорогим перстнем и в красном пиджаке, подняла трубку зазвонившего телефона.

– Суховей… Это я, Кент… – послышался голос в трубке. – Следаки нашли копателя в райбольнице при смерти… Оказывается, Кафель-то наш, его всё-таки порезал…

– А где клад он им сказал? – недовольно пробормотал Суховей.

– Мне про это ничего не доложили… – удивился Кент. – Может его потрясти самому? Про клад-то!

– А ты чего ещё здесь стоишь? – возмутился Суховей. – Ты должен был раньше следаков там оказаться! А ты? Ищи клад! Пошёл вон, бездельник!