Александр Афанасьев - Золото партии

А ведь Ленин говорил – социализм сможет победить, только обогнав капитализм в производительности и техническом развитии.

Ну и где – все это?

Вложиться… вложиться можно было. И вкладывались. Планировали новые и новые капиталовложения.

Только отдачи было все меньше и меньше.

Вчера он читал совместную справку КГБ и Миноборонпрома – отставание по некоторым аспектам становится угрожающим. Американцы не просто создают стратегический флот в шестьсот вымпелов – американцы похоже достигли стратегического прорыва в области управляемого вооружения. Их новые крылатые ракеты Томагавк установленные на надводных и подводных носителях может сбить только Миг-31, а их у нас не так еще и много. Как только они накопят достаточное количество ракет – по оценке Генштаба это четыре с половиной – пять тысяч ракет на носителях – они смогут нанести по СССР неожиданный обезоруживающий удар и поразить почти все наши носители на аэродромах. Еще хуже – развертывались работы по перевооружению авиации на управляемые авиабомбы, что в сочетании с самолетами нового поколения – опять-таки давало гарантированное преимущество на поле боя.

Шабанов 58 58 Генерал армии Шабанов В. М. – председатель Государственной технической комиссии. прятал глаза – но правды то не спрячешь – наметилось серьезное отставание СССР в микроэлектронике, как военной, так и гражданской. За счет отставания в элементной базе – наши изделия получаются и тяжелее, чем американские и возможностей у них меньше. А похоже, что именно это направление – микроэлектроника – и будет направлением нового научно-технологического прорыва.

«Зил» начал притормаживать – они уже уходили с Кутузовского. Впереди был Кремль

* * *

– Чебрикова ко мне – бросил Горбачев Болдину 59 59 В. И. Болдин, помощник Горбачева с 1981 по 1987 год. , проходя в свой кабинет

Председатель КГБ СССР генерал армии Виктор Михайлович Чебриков – прибыл в Кремль через полчаса – было недалеко, машина всегда стояла под парами. Неприметный, сухой, черствый – он как и Андропов пришел в КГБ по партийной линии, с должности второго секретаря Днепропетровского обкома партии. Но если Андропов, интеллектуал, свободно владевший английским, писавший стихи не только завоевал уважение разведчиков, но и сам внес немало нового в повседневные практики разведки и контрразведки – то Чебриков, все время работавший в КГБ главным кадровиком – авторитета не имел никакого. Его не уважали и ему не доверяли. Но хотя бы боялись.

– Садись, Виктор Михайлович, садись… – генеральный показал на стул – докладывай

Виктор Чебриков раскрыл папку «к докладу», начал нудно докладывать об успехах. Горбачев слушал минут десять, потом прервал

– Погоди, Виктор Михайлович. То, что у вас там какой-то источник проклюнулся – это хорошо. Но вот скажи мне – а какой главный показатель работы… скажем, советской разведки?

Многоопытный Чебриков такого вопроса не ожидал.

– Степень освещенности важных для СССР событий…

– Не то говоришь. Вот смотри, Виктор Михайлович. Показатель работы колхоза урожайность. Показатель работы завода – валовая выработка. А каков показатель работы разведки? За что народное хозяйство должно платить разведке?

И снова Чебриков не нашел ответа.

– Ты вот что, Виктор Михайлович. Тут у меня товарищи были… Шабанов… Маслюков. Говорят, наметилось техническое отставание Советского союза по некоторым направлениям научно-технической мысли. Вот ты и сориентируй своих орлов… пусть не перевербовками занимаются, а углУбят работу по добыванию образцов новой техники и технологии. Особенно в области электроники.

– Понял, Михаил Сергеевич

– Вот и хорошо, что понял. Время сейчас нелегкое, каждый должен…

Про то, что каждый сейчас должен – генеральный секретарь говорил еще минут десять, пока не вошел помощник и не доложил, что звонит Раиса Максимовна…

Она хотела напомнить про дачу…

* * *

Из Кремля Чебриков, не заезжая к себе, направился в Ясенево.

Если в США разведкой и контрразведкой занимались два разных ведомства – ЦРУ и ФБР, причем ЦРУ входило в состав Госдепартамента, а ФБР – министерства юстиции – то в СССР и разведка и контрразведка были сосредоточены в КГБ при СМ СССР. Разведкой занималось Первое главное управление, а контрразведкой – Второе главное управление. На самом деле – формальная сторона дела начала соответствовать реальной только во второй половине 70-х, когда Андропову удалось заменить начальника ПГУ КГБ СССР Федора Константиновича Мортина на свою тень, бывшего второго секретаря посольства СССР в Венгрии (послом был Андропов) Владимира Александровича Крючкова. До этого ПГУ КГБ была столь независима, что в решениях Политбюро ЦК КПСС так и писали по вопросам связанным с внешней разведкой: ответственный – Ф. К. Мортин. По советским бюрократическим правилам такое было допустимо, только если Мортин не был подчиненным Андропова.

Но сейчас – Андропов покоился у Кремлевской стены, а ПГУ КГБ продолжал возглавлять Владимир Крючков. И ни Федорчук, ни Чебриков – снять его не решились. Так что ПГУ КГБ – вновь зажило своей особой жизнью.

В Ясенево – Чебриков приехал, уже пережив гнев, и в лифте поднимался настроенный вполне мирно. Конечно же, Крючкову доложили, как только председатель КГБ вошел в здание, и он встречал на пороге свое приемной.

– Виктор Михайлович…

– У тебя клетка свободна? Пошли туда!

* * *

В клетке – комнате, защищенной от прослушивания с помощью специальных технических средств – Чебриков поставил на пол свою папку с документами, потому что больше поставить было некуда. В комнате, стены которой были экранированы сеткой из специального сплава – не было даже стола, это чтобы никто не мог прилепить жучок под столешницу.

Стулья были. Еле слышно дрожали стекла – они были подключены к специальной вибромашине, чтобы информацию нельзя было снять лазером.

– Я только что наверху был

На лице Крючкова 60 60 В. А. Крючков, председатель КГБ СССР во времена Перестройки, а до этого десять лет возглавлявший советскую разведку интересен сам по себе хотя бы тем, что про детство и юность этого человека неизвестно почти ничего. Кто его отец, мать – это все известно только с его слов. Он появился уже взрослым, в 1941 году в Сталинграде, партийным активистом на заводе. Все документы о его детстве и юности сгорели во время боев за город. В Высшей дипломатической школе он выбрал очень странный для изучения язык – венгерский, который нигде кроме Венгрии не используется и не имеет сходства ни с одним другим языком мира (может быть, для того чтобы легализовать владение им). В посольстве в Венгрии он и встретил Андропова и стал его правой рукой до конца жизни. Есть люди, которые опознавали Крючкова, как агента Абвера. Если это так, то многое становится ясным. отразилось живейшее внимание.