Константин Калбазов - Пилигрим 3 [СИ]

– Держи под углом, вон к тому краю лагеря, – распорядился он, прикрываясь щитом от стрел, летевших в них уже вразнобой.

– Понял тебя.

Так они конечно сблизятся со своими. Если сильно повезет. Что сомнительно, хотя лошади и выкладываются целиком и без остатка. Но в лбом случае, они могут подороже продать свои жизни. Прикрываясь от стрел, Андрей вновь натянул тетиву и выстрелил. Кочевник принял стрелу на щит. Греков потянул из колчана следующую.

И в этот момент одна из пристяжных лошадей вдруг запнулась, получив стрелу в бок, и полетела в траву. Тачанку развернуло и едва не опрокинуло. Если бы постромки лопнули, то они еще могли попробовать сбежать, но теперь их нужно рубить. На что попросту нет времени.

– Тоха, в седла!

– Понял!

Андрей потянул завязку распуская узел страховочного пояса, после чего рванулся через облучок вслед за товарищем, уже режущим постромки…

– Не уйдут, – авторитетно произнес Бобров.

– Вижу, Игорь, – спокойно ответил полковнику Михаил, и глянул себе за плечо.

Полторы сотни всадников замерли в ожидании приказа. Три десятка гвардейцев, занявших место подле воеводы. И сто двадцать молодых ополченцев, прошедших полноценную службу по призыву, и уволенные в запас. От каждого десятка по два бойца. Под это дело, по паре лошадей в упряжке боевых повозок были под седлами.

Романов приказал сбивать сборный отряд еще до того, как обнаружилась засада. Вот как только половцы начали подманивать за собой тачанку, так и понял, что дело пахнет керосином. Иное дело, что не мог предугадать, как именно станут действовать кочевники.

– Может все же я? – поведя плечами, в который уже раз предложил Бобров.

– Решено уже. Командуй полком, – мотнул головой Михаил, всматриваясь в происходящее.

Вообще-то, в словах полковника есть резон. Не дело воеводе самолично участвовать в атаке. И даже полковнику там не место. Их задача командовать. Но времена нынче такие, что народ как любит своего лидера, будучи готовым за ним в огонь и в воду, так ему требуется и проявление им храбрости и ловкости. Одного ума, как бы недостаточно. Вот и приходится время от времени бросаться в какую-нибудь рискованную авантюру.

Хм. С другой стороны, Михаил и не против. Вот нравилась ему ярость сражения. Когда кровь по жилам растекается огнем, сознание ясное и чистое, во всем теле невероятная легкость, словно ему по плечу горы свернуть. Отсутствие страха и только жажда схватки.

Но это все потом. Сейчас же, в груди поселился пульсирующий холодок волнения. А еще, нешуточно переживает за Андрея, к которому уже успел прикипеть и держал если ни как за младшего брата, то как за воспитанника, точно. Хотя, тот и младше всего-то на три года. В биологическом плане конечно.

– Допрыгались, – в сердцах произнес полковник.

В этот момент, одна из лошадей упряжки полетела наземь, а тачанка едва не опрокинулась, замерев в клубах пыли.

– Все Игорь в сторону. Со-отня-а! Мечи на темля-ак! Арбалеты к бою-у! – начал выкрикивать приказы Андрей.

Затем сунул в рот свисток. Один длинный. Внимание! Два коротких, один длинный. Вперед! Романов ударил пятками в бока жеребца, срываясь с места и увлекая за собой в брешь между повозками сборную сотню. Едва только оказались снаружи, как снова сигнал. Сотня начала разворачиваться в две шеренги. Противник приближался стремительно. Половцы слишком уж увлеклись погоней и пока не замечали новую опасность.

Понимая, что уйти не получится, друзья успели впрыгнуть в седла и встретить накатывающих степняков. Антон выстрелил из арбалета, и бросив его на землю, так как лука оказалась под попоной, подхватил клинок, болтающийся на темляке. Андрей метнул в ближайшего копье, сразил его и так же потянул меч, сходу рубанув насевшего кочевника. Мгновение, и парней захлестнула волна всадников.

Сигнал. Сотня вскинула арбалеты. Сам Михаил поступил так же. Еще свист. Послышалась разноголосица хлопков тетив. Их уже заметили. Разворачивают лошадей, чтобы встретить атаку. Кто-то валится в траву. Под кем-то убита лошадь. Но залп не назвать страшным. Прилетело несколько болтов из стрелометов, с незначительной результативностью.

Михаил потянул из петли копье. Сдвинул щит. В пограничников прилетели стрелы. Парочка воткнулась в щит. Одна, с глухим клацаньем, скользнула по вороненой чешуе доспеха, не сумев справиться со сталью.

Вот удар пограничников был страшен. Легкая половецкая конница не использует копья, а потому в лобовой атаке им нечего противопоставить. Но и обратиться в бегство не получится. Степным лошадкам не уйти от легконогих арабов. Вот и остается только атаковать.

Копье осталось в теле кочевника, обломившись в локте от его кисти Андрей отбросил обломок, опустил руку. Рукоять меча послушно ткнулась в руку. Следующего противника он полоснул снизу вверх, вскрыв грудную клетку. На третьего он навалился массой своего коня, дезориентировав его, а потом привстав в стременах и наклонившись вперед, насколько это только было возможно, рубанул наискось.

Достал лишь кончиком острия, но вышло знатно. Он почувствовал, как сталь разрубила несколько ребер. При должном лечении рана не смертельная. Да только где же у половцев нормальные лекари. Они с болячками животных лучше разбираются, чем с людскими.

Сшибка вышла скоротечной. Если не сказать стремительной. Казалось не успели сойтись грудь в грудь, а врагов уже не стало. Андрей вложил в рот свисток и подал сигнал все ко мне. Вовремя. Часть пограничников увлеклись и ринулись в погоню за бросившимися в бега половцами.

По накатывающей сотне половцев, наконец сбившейся в достаточно плотную массу выпалили несколько пушек. Разлет у стрел большой, перерасход серьезный. Но и обстрел куда более действенный, чем у пары тройки стрелометов. А тут еще и уже изготовившиеся к бою русичи.

Половцы предпочли отступить, отстреливаясь из луков. Тем паче, что имели какую-никакую фору. Михаил решил их не преследовать. Лишнее это. Противник потерял не меньше семи десятков воинов. Потери пограничников более чем скромные. И исчисляются только ранеными. Причем тяжелых среди них нет.

Хм. Вон и парочка из-за которых все это завертелось, цела и невредима. На воронении доспехов видны насечки от прилетевшей стали, но вид ошалевший. У Антона лицо в крови, но это из разбитого носа. А так ничуть не пострадали.

– И что теперь? – поинтересовался Бобров, когда Андрей вернулся в лагерь.

– Ну, с полсотни запасных лошадей у нас есть. Поменять им упряжку и пусть возвращаются к прежнему занятию, – ответил Романов.

– А если опять?

– Тогда опять, – пожал он плечами.

К концу дня стало понятно, что идея с тачанками показавшаяся Михаилу такой заманчивой, провалилась. Стрелометы не обеспечивали необходимую дальность для того, чтобы оттеснить противника на достаточно большое расстояние. Пришлось вновь вводить в дело пушки. И тут уж все вышло как надо. Шарукан был вынужден оттянуться подальше, возложив обязанность по блокаде лагеря на разъезды. Какая разница как далеко находятся половцы, если русичи продолжают сидеть в своем лагере лишенные воды.