Олег Ленкоранский - Снова дембель [litres]

Как говорят продвинутые геймеры в таких случаях, по умолчанию, у всех новобранцев в петлицах стандартные звездочки со снопами сена по бокам. Ну или с лавровыми венками, если сильно не присматриваться. После учебки их меняют согласно полученной воинской специальности. У связистов – перекрещенные молнии, у водителей – «яйца с рулем и крыльями». Конечно, это не яйца, а колеса, но очень похоже.

И все бы ничего, но в нашем отряде процесс смены звездочек на «крылья с яйками» относится к сфере неуставных отношений! Водительские эмблемы можно получить только после первого рейса в горы, причем обязательно за рулем, и никак иначе. Младший сержант Зайцев, например, до сих пор сверкает звездами в петлицах – не заслужил еще. Причем это целый ритуал, и вручать новые эмблемы должны старослужащие, в ответ свежеиспеченный «кардан» обязан проставиться, отдариться щедрым угощением. Кардан – это устройство, передающее вращение от двигателя к колесам, а также неофициальное название опытного водителя.

Просто так поменять значки в петлицах нельзя – это будет кровная обида для всех дедов в автороте, вне зависимости от даты призыва, и майские и ноябрьские будут едины в своем гневе.

Казалось бы, мелочь, а внимательный человек заметит и сделает выводы. Так и случилось с нашим чайханщиком.

Но самое удивительное не это. Заведующий столовой оказался… агентом КГБ!

Когда он об этом мне сообщил, у меня кусок сахара не в то горло чуть не провалился.

– Как фамилия офицера, который его курирует?

– Майор Петров Сергей Анатольевич. На всякий случай описание внешности уточнил.

Подробно перечисляю приметы «майора КГБ»: выше среднего роста, волосы прямые темно-русые, глаза серые, фигура спортивная, возраст лет тридцать. Негусто, если честно. По-азербайджански говорит без акцента.

Майор сильно задумался, и было от чего! Примерно то же самое происходило со мной, когда я это услышал.

Во-первых, в прошлой жизни ничего подобного я не припоминаю. Наоборот, гад этот реально собирал важную информацию и работал не только на местных националистов, но и сотрудничал с турками, похоже. Не уверен, что дело тогда раскрутили и довели до логического конца, начались известные события, но разрабатывали его всерьез.

Тем удивительнее было узнать, что он стучит в контору! В принципе такое возможно, территориалы не спешат делиться своей агентурой, тем более сейчас, когда здесь все сложно и запутанно.

Но тут вылезает «во-вторых»! В районном управлении КГБ русских сотрудников по пальцам пересчитать можно, здесь преобладают местные кадры. Есть несколько технических специалистов, да второй зам, присланный из Баку, чтобы хоть немного присматривал за районной вольницей и ограничивал их аппетиты.

Тем более трудно представить офицера с типичной славянской внешностью, занимающегося прямой вербовкой агентуры. Он же ни языка, ни традиций толком не знает, поэтому вся оперативная работа держится на тех, кто здесь родился и вырос, грубо говоря. Бывают, конечно, исключения, но таких уникумов в районах не держат, они на вес золота в центральных структурах.

Судя по задумчивому виду нашего особиста, такого майора он не знает. Отсюда напрашиваются два варианта: либо вербовщик вообще не из конторы, либо залетный варяг. И то и другое означает серьезные проблемы.

– Что еще он сказал?

– Больше ничего. Как только понял, что ошибся и я заявился сам по себе, замкнулся, и ничего полезного вытянуть из него я больше не смог. Как я понял, майор предъявил служебное удостоверение, также обещал заглянуть через неделю. Прошло три дня с того момента.

– Тэ-экс… – папаша Мюллер печально вздохнул, побарабанил пальцами по столу, отбивая траурный марш, и посмотрел на меня неодобрительно. – Морозов, тебе только на свиноферме работать животноводом. Шаг шагнешь, обязательно вляпаешься в лепешку коровью. Талант просто.

– Я тут при чем? – возмутился невинно оклеветанный рядовой Морозов в моем лице. – Ходят тут всякие, а потом ложки серебряные пропадают. Это же до моего визита еще случилось!

– Ладно, закончили. Сдашь ключи от машины, больше ты на ней ездить не будешь. От дела отстраняешься… Э-э-э… Хотя ты и так, как вроде… Забудь о чайхане навсегда. Ни слова, ни полслова – никому!

«Страшно далеки вы от народа, товарищ майор. Ну право, какие еще ключи в автопарке? Два проводка соединяешь, как в голливудском боевике, и можешь угонять эту трахому, предварительно покрутив минут двадцать кривым стартером вручную, чтобы завести», – мысленно ответил я человеку, незнакомому с реалиями армейской службы в автороте.

И вообще, это черная неблагодарность – снимать меня с автомобиля. О чем я и сообщил будущему начальнику особого отдела.

– С завтрашнего дня пересаживаешься на другую машину. Будешь ездить на УАЗе. Справишься?

– Так точно, товарищ майор. Проблем не будет. А разве у нас в части есть свободные «уазики»?

В голове моей сразу замелькали радужные варианты будущей карьеры. «Козликов» не так много, и среди их водителей только двое супердембелей, то есть отслуживших более двух лет. Так что мне определенно светит блатное место водилы у начальника тыла, либо возможность возить начштаба.

– Для такого случая найдем. У собаководов есть свободная машина, вот ее и примешь.

А-а-а! Только не это! – завопила моя душа от отчаяния. Этот вариант я отбросил еще в самом начале, поскольку служба эта в прямом смысле «собачья». К тому же машина старая, убитая насмерть, скорее всего, даже не на ходу. Впрочем, это не самая страшная проблема – ремонтировать УАЗ в разы проще, чем обслуживать разваливающийся ЗИЛ, а нормальную машину молодому солдату никто не доверит. Сложность именно в ветеринарии, поскольку ты не только водитель, но и главный помощник начальника ветслужбы майора Мамедова, других подсобных рабочих ему взять неоткуда. Есть, конечно, парочка кинологов, но у них самих дел по горло, поэтому должность следует назвать как шофер-животновод. Теперь я понял, на что намекал юморист-особист.

– Товарищ майор, а может, лучше на грузовике? У меня на собак аллергия.

– Не дрейфь, Морозов. Это лишь временно, а возить ты будешь инспектора из Баку.

– Не обидится инспектор? Там же псиной воняет, наверное, – удивился я.

– Рядовой Морозов, тебе для чего даны руки в двойном количестве? Чтобы ложку с вилкой держать? Вот и отмоешь машину при помощи своих работящих рук, да так чтобы генеральская дочка, если когда сядет, восхитилась чистотой и ароматом свежести. Завтра вечером проверю.

– Будет сделано, – изобразил я бурную радость, переходящую в восторг. – Дополнительные указания будут? За инспектором присматривать, вам докладывать?