Анастасия Деева - Сеньорита Удача-2. Месть богини

«Падре?» – удивлённо подумал Алькон, имея ввиду корабельного священника.

Сам он был язычником, но у него не было право покинуть испанский порт без святого отца на борту. Поэтому первая мысль, что пришла в голову, была самой очевидной. Но это был не корабельный капеллан. Тот был высокий и грузный, а фигура напротив – на голову ниже самого капитана.

В свете молний в стоящем у борта незнакомце было что-то пугающее.

«Почему он сказал, что я звал его?» – подумал дель Рохо.

От неизвестного исходило то, что можно было бы назвать присутствием неведомой, потусторонней силы. Алькон давным-давно не встречался с подобным. Последний раз это было на Кавказе, в далёком княжестве Самцхе-Саатабаго 10 10 Самцхе-Саатабаго – грузинское государственное образование XV—XVI вв. , где судьба свела его с богиней – Дали и её женихом – Вешапи-змеем.

«Никого я сегодня не звал, не призывал, даже не вспоминал… Да и не ходят такие силы по вызову!» – подумал он, перехватываясь за борт удобнее.

Качка усиливалась, но фигуры в чёрном это словно бы не касалось. Она твёрдо стояла на ногах. Лишь ветер трепал полы намокшего, глухо застёгнутого плаща.

– Так ты готов поспорить или заключить со мной С-с-сделку? – чужой голос едва долетал до слуха Алькона, но от шума волн и ветра он не мог разобрать ни тембра голоса, ни интонаций.

Очередная молния рассекла небо, резко высветив тёмный силуэт. Алькон рассердился. Если этот маскарад затеял кто-то из экипажа, не самое лучшее время для него выбрал.

– Сделку? Ты бы представился сначала, дьявол тебя забери! Я бы хотел знать, с кем разговариваю!

Снова полыхнуло молнией, и стало заметно, что губы под капюшоном скривились в улыбке.

– Ты звал померится… силой… Я – здесь…

Алькон, хоть и был промокшим до нитки, неожиданно почувствовал, как его словно жаром обдало.

«Не может быть!» – капитан вспомнил, что несколько раз помянул в этот день Морского Чёрта.

Правда, он и до этого не раз его поминал, и тот никогда не являлся.

Всё ещё надеясь, что происходящее – розыгрыш, он оглянулся на свой экипаж.

Квартирмейстер и матросы словно бы растаяли в тумане за пеленой сильного дождя. Во всяком случае никому не было дела до того, что на корме появился посторонний. Ливень и шторм оставили наедине друг с другом две фигуры на юте.

– Так вот ты какой! – Алькон внимательно вглядывался под капюшон неизвестного, но никаких намёков на рога не было. – Как меряться будем? На шпагах схлестнёмся? Может, предпочитаешь врукопашную?

Он не испугался. Наоборот, при встрече с древними, потусторонними силами его соколиное сердце начинало сильнее биться.

Сокол давно потерял способности оборотня. Было ли это от того, что он ушёл слишком далеко от родных земель, где жили родные боги? Или христианство все больше и больше захватывало мир, уничтожая всю волшбу?

Оставшись один на один с неизвестным, он перестал быть испанским капитаном, снова стал в душе вольным Соколом. Алькон смотрел на незнакомца и никак не мог понять, что испытывает. Нет, это был не страх. Это был… азарт.

– Что достанется победителю? – с вызовом спросил капитан. – Просто так я, знаешь ли, драться не привык…

– С-с-серьезно думаешь, что у меня нет больше дел, как отвлекаться на вс-с-сех, кто в море? – донесся всё тот же неясный голос. – Ты звал… я – здесь… А награда… Обычно у меня просят власти, славы, богатства, праздной жизни…

Ветер ударил в оставшиеся паруса так, что бизань опасно затрещала.

Он проследил, как трое матросов, держась за борт, двинулись к снастям. Обернувшись к незнакомцу, капитан продолжил с лёгкой бравадой:

– Если пришёл, значит, чем-то я тебя заинтересовал. Чем же?

Ему показалось в полумраке, что подбородок незнакомца задрожал от беззвучного смеха.

– Не в моих-х-х интересах приходить без выгоды для с-с-себя…

Алькон снова обернулся на своих, которые безуспешно пытались справиться с парусом.

– В море говорят прямо, а делают – быстро. Что на кону? – резко спросил он. – Учти, бессмертие не предлагать, я – уже…

– Я з-з-знаю… Обычно просят у меня… Вам, людям, всё время что-то надо… Ты звал…

– Что ходишь по кругу? —Алькон немного раздражался. Дождь лил, как из ведра, плащ промок до нательного белья, даже в сапогах уже хлюпало. – Да, звал… Как меряемся? Каковы ставки? Что ты можешь мне предложить?

Незнакомец молчал. В тишине слышны были далекие крики, скрип мачт и бушующий рёв океана.

– Встречу с грузинской ведьмой… Той, чьи следы ты давно потерял, – наконец сказала черная фигура.

Очередная молния рассекла небосклон. Алькон почувствовал на миг, будто бы весь мир рухнул в бездну.

«Лейла!» – он закрыл глаза, пытаясь унять стучащее в рёбра соколиное сердце.

Алькон понятия не имел, откуда Морской Чёрт вообще знает что-то о существовании черноокой грузинки. Сам он понятия не имел, жива ли хвостатая ведьма-кудиани, что свела его с ума полвека назад… С тех пор, как её увёз турецкий отряд, Сокол упорно шёл по следу. Если бы не поиски Лейлы, он бы никогда не покинул пределы Руси. Ему удалось узнать, что пленницу продали маврам, а оттуда она как-то попала в Испанские колонии Нового Света.

В последние лет десять он смирился, перестал её искать. Ведьмы-кудиани могли долго оставаться красивыми, но в отличие от него, век их был ограничен.

– Ты знаешь, чего ищу я, – после долгого молчания произнёс капитан. – Сам зачем пришёл? Что ищешь?

– Ус-слугу…

– Что может предложить тебе бессмертный капитан с сердцем птицы?

По губам незнакомца скользнула кривая усмешка.

– Ты, говорят, хорошо… с-свадьбы проводиш-шь…

Очередная волна, налетев на корабль, ударила каравеллу в бок и перехлестнула через борта. Алькон отплевался от солёной воды, окинув взглядом палубу – не смыло ли кого за борт? Бегло пересчитав своих, успокоился. Тут до него дошёл смысл заданного вопроса.

– Было дело… дней десять назад, – капитан помрачнел.

Он знал, что нарушил древнейший морской обычай, согласно которому моряк не должен изменять своему судну. У корабля – душа женская. Изменить ему в плавании прямо или косвенно с любой другой женщиной – накликать беду. Алькон, пойдя на поводу у своего друга и совладельца корабля Эстебана Корейоса, провёл свадьбу по языческим обычаям. По морским приметам худшего преступления он не мог совершить. Да и сам квартирмейстер тоже был хорош. Не терпелось ему вступить в права мужа хорошенькой индианки до окончания плавания. В какой момент каравелла предаст их обоих в ответ, дель Рохо не знал. Как любая вероломно обманутая женщина, она имела право на месть.

Не за этим ли пожаловал сюда хозяин морских глубин в шторм? Не ему ли пожаловалась «Санта Моника?»