Мария Лобанова - Между светом и тьмой. Сити

– То есть, он всё знает и играет с нами. И, в первую очередь, играет с тобой! – посмотрев в глаза Маши, твёрдо произнёс он свою догадку.

– Значит, он не такой, каким кажется? – не понимала девушка, но выражение: «в первую очередь, играет с тобой» – ей не очень-то нравилось.

– Посуди сама. Что мы о нём знаем?

– Подожди, Никит! – остановила его Маша, напряжённо о чём-то размышляя. – А вдруг это просто его реакция чисто на меня? Ну… Вдруг он тоже в меня влюбился? …и поэтому он то смущается, то задумывается, то ревнует… Почему я об этом не подумала раньше?

– Потому что, Маш, это не так! – улыбнулся Семчук так, как улыбаются родители, глядя на что-то доказывающего своего маленького ребёнка. – Ты сама-то в это веришь? В преступном мире он не первый год! Он главарь мафии, а значит на всяких психологических уловках собаку съел! Иначе не выжил бы!

– Да, наверное, ты прав, – сдалась девушка.

– Возможно, это какой-то его ход, о котором мы не догадываемся. Ты – молодая, красивая девушка, с талантами. Естественно, он захотел добиться твоего расположения. Да хотя бы ради того, чтобы получить то, что обычно всем мужчинам нужно от женщин!

Девушка, уже с горящими глазками, хотела озвучить что-то колкое, но Семчук её остановил:

– Кроме шуток! – воскликнул он, подняв указательный палец

вверх.

– Что мы знаем о нём конкретного, кроме его послужного

списка мафиози? Где работал, с кем, чем промышлял, какие задания выполнял, кого устранил, как устранил, какие способы устранения предпочитает? А о его увлечениях? Любит крутые тачки, быструю езду, деньги и оружие. И всё! И что мы знаем о его любовных похождениях, что так спокойно согласились кинуть тебя на это задание?! Ту историю с танцовщицей из борделя, в котором ты его завербовала?! Кто знает, правда это или красивая утка, придуманная для тебя и для той ситуации, в которой вы с ним оказались?

Я, конечно, навёл справки о ней – это было несложно – и выяснил, что такая особа действительно существовала. Танцевала пару лет назад именно в том самом борделе, и действительно встречалась с К2. У неё и правда была чёртова туча поклонников, в том числе и среди весьма влиятельной верхушки. К2 тогда не имел такого значения в мире мафии, как сейчас. А потом она исчезла в неизвестном направлении. Что с нею случилось? Никто не знает! По одним слухам она сбежала с каким-то серьёзным «папиком», по другим – её убили. И это вполне мог сделать и наш мафиози – из-за ревности и злобы, например!..

Теперь на лице девушки, влюблённой в гангстера и слушавшей сейчас всё это, отразилась самая настоящая боль и замешательство.

– Ещё. Что мы знаем о его прошлом? Опять же, кроме послужного списка, если его можно так назвать. Его детство, откуда он, когда родился? – даже это нам неизвестно. Такое ощущение, что он просто возник из ниоткуда! Хотя наше время такое, что о любом какую угодно информацию достать можно! А о нём – ноль! Понимаешь? Ноль! Совсем НИЧЕГО! И здесь я справки о нём наводил – никто не знает, откуда он родом: страна, город, – ничего никому неизвестно. И ещё… «Сверху» пришло предупреждение, что с ним у нас будут проблемы. Поэтому будь осторожна! Доверяй, но проверяй!

– Откуда они знают точно, что будет? – отмахнулась в досаде

Маша.

– Любовь глаза застит! – вздохнул командир. – Вспомни

недавнюю историю с дворцом этого Смотрящего! Мы должны были первыми его найти и допросить, затем завербовать. Что пошло не так? Всё! С первой минуты! Мы ничего не почувствовали! Зелим не понял, что перед ним странный запах, Зарема не поняла, что настоящий хозяин апартаментов мёртв – это ненормально! Так не должно было случиться! Во всяком случае, мы должны были распознать обман!

– Магия… – прошептала, пытаясь возразить Маша.

– Безусловно! – подхватил капитан. – Но разве мы все сами не можем учуять магию? Можем. А тут – нет! И кто в этом виноват? Возможно, наш «друг» из тайного общества, а может, и К2. Кто из нас может быть уверен, что он не работает на два фронта? Я – точно не уверен.

– …он как-то пошутил, что вдруг он сам может быть связан с

«Орденом»? – прошептала поникшая девушка.

– Когда ты его вербовала? – насторожился Семчук.

– Да, я ответила, что «мы бы знали». Мы же реально выбирали из тех, кто точно не связан с «Орденом» и даже с магией никаким боком! – жалобно говорила она.

– Всё могло случится. Мы не можем знать всё наперёд. Возможно, что-то могло изменится за то время, пока мы его вербовали. И уж не знаю, что там, у нас наверху, знают, но что-то им точно известно! Правда, с нами всем поделиться они не спешат! Возможно, это моя ошибка. Надо было сразу понять, что ты к нему неравнодушна и взять другой объект. Но теперь уже выбор сделан. Что ж, я тебя предупредил. Надеюсь, тебе теперь всё ясно! – последний раз проговорил назидание Семчук.

– Яснее некуда! – вздохнула Маша. Внутри как будто что-то резко опустело. Лопнуло, как воздушный шарик или замок, и остался вакуум, зияющий и продуваемый холодными ветрами.

– Знаешь, Семчук… – Маша заговорила равнодушно, чуть охрипшим от разочарования голосом. – Я збыла сказать К2 по перспективы сотрудничества с нами. Сказала всё, что я знаю, – как мы уславливались, а про перспективы забыла. А, может… и не забыла. —

тут её голос дрогнул. – Может, просто подумала, что то, что с ним буду я – уже достаточная перспектива… Прости!..

Девушка больше не могла воспринимать информацию. Нельзя сказать, что она от неё бежала. Она прекрасно знала всё это и сама, не раз просматривала и зачитывала до дыр досье Тони, но там и вправду был сущий мизер информации. Более того, у них не было даже его полного имени! Он оказался практически неизвестной «тёмной лошадкой». Но, может быть, этим он и привлёк внимание Маши? Во всяком случае, чтобы переварить все эти мысли, чтобы свыкнуться со всеми подозрениями, она положила ладонь на панель около двери, автоматическая дверь открылась, и девушка вышла в коридор, направив свои шаги в тёмную серую бетонную комнату, где теперь спала после первой ночи здесь, – в комнату, которая раньше принадлежала самому К2.

Стена. Тёмно-серая, холодная, шершавая до того, что можно об неё порезаться. Девушка гладила рукой стену, будто проверяя на ощупь настоящность своего бытия и пространства, в котором она находилась. Встроенное освещение создавало иллюзию пасмурного дня, сумерки которого оказались весьма кстати в данный момент. И свет серый в отсутствие солнца, и стена серая. Жизнь, наверное, тоже такая же серая, холодная и шершавая, как эта стена, ещё с выщерблинами и отверстиями от пуль. Маша повернулась к стене спиной, оперлась на неё, отдав во власть шершавого холода лопатки. Закрыв глаза, прижалась ещё сильнее, чтобы полностью ощутить бетонный холод, а вместе с ним – какую-то жгучую тоску, сковавшую грудь и горло. Безысходность… Нет выхода. Вот ситуация. Сложная. Вертишь её и так, и эдак, а выхода всё равно нет, не находится. Ох, как она не любила эти состояния! Ненавидела! Оно слишком давило, потому девушка сползла вниз по стене, сев на корточки, пытаясь избавиться от тоски: вдруг она прикреплена кем-то к стене именно на уровне груди, а Маша её случайно задела?