Андрей Прудковский - О Дхане и Земле. Все книги трилогии

– А как же наша машина и все наши припасы?

– От них ничего не осталось, придётся нам переходить на подножный корм.

С тех пор началась наша странная жизнь внутри наступающей вражеской армии. К счастью, армия двигалась по дорогам, и мы могли спокойно отсыпаться, забившись в глухие заросли в стороне. Утром мы вставали и долго жевали листву деревьев и траву, стараясь набрать силу, в болотах не брезговали и лягушками, а иногда удавалось поймать зайца. Всё это съедалось, конечно, прямо в сыром виде. А затем летели на зов агрессии и войны, как бабочки на огонь. Я так и не научился искусству Любы бесстрастно переносить излучение психогенераторов, видно, агрессивность действительно была во мне самом. Я научился перенаправлять поток своей агрессии с людей на машины, на психогенераторы и тех, кто их применяет. Какой восторг я испытал, когда мы нашли первый из них. С высокого дерева в километре от дороги мы заметили странную машину с антенной на крыше. Моя стрельба тут же увенчалась успехом ― полной тишиной и покоем в голове. К своему удивлению, вражеская армия не разбежалась при звуках моих выстрелов, а начала обустраиваться прямо на дороге и укладываться спать.

– У них уже условный рефлекс, ― прокомментировала Люба, ― как психогенератор выключается ― пора спать. Да и устают они порядком, каждый день маршируя под колпаком своей удесятерённой агрессии.

Пару раз нас пытались засечь армейские колдуны. Так, однажды мы увидели, как солдаты окружили рощу, где мы ночевали, и обкладывают её растяжками с минами. Пролетая в сумерках над их головами, мы видели, как внимательно всматриваются они в темноту, ожидая нашего появления.

– Вон в той палатке ― колдун, ― телепатнула мне Люба, ― к сожалению, он меня слышит, но ничего сделать с ним мы пока не можем ― не приспособлены птичьи когти и глаза для стрельбы из винтовки, а тем более в полёте.

Колдуна мы подстерегли позже, когда колонна уходила от леса по дороге. В тот момент, когда я в него прицелился и мысленно к нему потянулся, он почувствовал и попытался нырнуть в придорожную канаву, но пуля оказалась быстрее.

Второе столкновение оказалось более опасным, но тут я передаю слово Любе, так как она решила, что я не смогу достаточно хорошо описать это приключение.

Люба

Была поздняя осень. Мы с Радеком устали и вымотались, ночевали где попало, ели всё, что попадалось на дороге, холодная погода не располагала к купанию, так что грязь уже въелась в кожу, о сексе в таком состоянии даже думать было страшно! А главное, у нас кончались патроны для знаменитой Радековской винтовки. Впрочем, успехи наши были значительны: уничтожено 8 психогенераторов и около ста человек обслуживающего персонала. Двухсоткилометровый участок фронта остался без психогенераторов. Пора было отправляться домой. Я уже мечтала о бане, так как двухмесячная грязь не оттиралась песком в холодных осенних реках.

И вот тут я услышала зов. Отчаянный зов погибающей души. Мы с Радеком только что с наслаждением расправились с несколькими полунасиженными яйцами, найденными в курятнике, и отдыхали под возмущённое квохтание потревоженной курицы.

К ужасу наблюдающей за нами курицы, мы превратились в двух кошмарного вида птиц и вылетели наружу. Теперь всё решала только скорость.

– Похоже, они решили укокошить своего, ― протелепатировал Радек, ― а ты почему-то против?!

– Он же не виноват! И он похож на нас!

– Они почти все не виноваты, а ведь убивают!

На окраине деревни трое солдат вражеской армии, похоже, собрались устроить казнь четвёртого, лежащего связанным с кляпом во рту. На хлопанье крыльев никто не обратил внимания, и мы со всеми удобствами расположились на крыше соседнего коровника. Радек приспособил винтовку.

– Смотри, бей только в голову! ― прошептала я. Через минуту всё было кончено.

– Ну и чего же ты теперь собираешься делать со спасённым?

– А сколько у тебя осталось патронов? ― задала я встречный вопрос. Радек похлопал по карманам и извлёк последний рожок.

– Вот ― десяток, да ещё в винтовке ― три.

– Значит, надо менять тактику. Сейчас как раз подходящий момент. Давай упаковывай свою винтовку и убирай под крышу коровника. Затем переодеваемся в одежду убитых и вступаем во вражескую армию. Зачем, как ты думаешь, я просила тебя не портить пулями их гардероб?

У Радека от удивления отвисла челюсть, а руки так и вцепились в свою родимую, любимую.

– Да возьмём мы её, возьмём… на обратном пути… если живы будем.

Пока Радек прятал винтовку, я спрыгнула с крыши и подошла к спасённому, ― обычный мальчик, тёмненький, безусый. Он с испугом поднял на меня глаза и тут же расслабился.

– А не сможем мы, так Роза подберёт! Знаешь же, как она всё чувствует. И сейчас, небось, за нами подглядывает!

Из дневника Розы. Военные годы

Я, конечно, нашла записки Любы и Радека под той самой крышей, где они их оставили. Нашла и знаменитую винтовку… но оставила её на прежнем месте как предмет, уже весьма бесполезный. Впрочем, случилось это через целых пять лет. И не потому, что так уж трудно было всё это отыскать, а потому, что очень много дел свалилось на мои плечи в эти трудные годы. Итак, по порядку:

В то время как Радек и Люба азартно уничтожали врага, я была в отчаянии, так как понимала, что их комариные укусы не способны остановить огромную армию и что армия эта неминуемо пройдёт прямо по территории нашего госпитального городка.

Мысленно я следила за каждым их подвигом, переживала за них. Но радость от их удач смешивалась с болью от жестокости их деяний. Я понимала, что магия числа два всё более захватывает их, делая в чём-то похожими на колдуна УЫЫ. Тем временем я готовилась рожать свою вторую дочурку ― мою любимицу Валентину. И вот она родилась. Мой безногий Петруха прыгал от радости на своём баллоне и кричал: «Браво, бис!» Я так поняла, что рожать мне и рожать на бис до конца дней моих…

Люба и Радек, как нарочно, выбрали этот момент для внедрения в чуждую армию для террористической деятельности. Они просто сошли с ума!!! Радек хоть немного знал маразийский язык, побывав в армии. Люба же ― ни слова… Но, как ни странно, им везло. Гипнотизируя всех подряд, они благополучно внедрились, затем ночью проникли к командиру и тихо его убили. Вот тут-то и кончилось их везение. Оказывается, их с самого начала «вёл» замкомармии, сам неплохой телепат. И цель его была – избавление от командира, сидевшего, что называется, у него в печёнках. Кроме того, он мог гордиться, что лично обезвредил трёх опасных террористов: Любу, Радека и спасённого ими солдата, работавшего с ними в одной команде. Осталось только провести показательную казнь… Но сорвалось из-за мелочи ― маленького серого колечка на пальце Радека с неразборчивой вязью букв по ободку.