Василий Лягоскин - Девять жизней Кота. Книга вторая: «Великое княжество Московское»

Очевидно, что именно эти слова Сергей Масалов и ждал; но печальной мины с лица не убрал, разве что сделал ее чуть заискивающей, просящей:

– Тогда, быть может, Олег Георгиевич, озвучите, о чем новый шедевр будет? Чтобы, значит, реквизит подготовить, а может, и массовку.

Олег нахмурился; теперь уже по настоящему:

– Я и сам не знаю, – резко бросил он, заставив продюсера вытянуться – прямо как он сам недавно, перед Иваном Карловичем, – о чем петь буду. Не решил еще. Неизвестно еще, с каким настроением вернусь из Москвы. Погоди ка (теперь несчастный Сергей, кажется, был совсем не рад тому, что рванул сюда, в полк, без приглашения)! А ты откуда вообще узнал о том, что я в Москву собрался, да еще по приглашению Великого князя?!

В этом мире тоже появились мобильные телефоны; пока еще простенькие, без широкого спектра дополнительных функций – только связь, и все. Да и сеть вышек была еще очень редкой. Так что ничего удивительного в том, что кто-то успел позвонить во Владимир, и «обрадовать» Масалова, не было.

– Удивительного нет, а чего-то нехорошего – хоть лопатой греби. Не такие уж и секретные сведения, но кто-то ведь позвонил, да без моего ведома. А в следующий раз что – военную тайну по телефону разболтают?

Он обвел взглядом окружающих, и тех словно впечатало в стены; даже Дамир Ефимович переменился в лице. Однако совсем скоро выяснилось, что никто и никому не звонил, и тайн не выдавал. Отсюда, кстати, из полка, сделать это было невозможно. Пространство было надежно защищено. Но сведения эти, от майора Назаркина (тоже, кстати, достаточно секретные), Олег пока отложил в дальнюю ячейку своей памяти. Сам же кивал, вслед Сергею Федоровичу, лепетавшему почти в ужасе, только теперь по другой причине:

– Так от Наталии Николаевне и узнал, Ваше Сиятельство! А она, от супруга своего, Его Светлости Николая Ефимовича. Он ведь тоже приглашение, подобное вашему, получил. И как опекун будет сопровождать вас в поездке. Так что я еще и с заданием приехал – передать, чтобы к шести часам вы, Ваше Сиятельство, готовы уже были. Николай Ефимович лично за вами заедет.

– Вот так фокус! – едва заметно скривился Олег, – нигде от него не скроешься. А впрочем, почему нет? Машина у него комфортная – самое то сон добрать. Конечно, устроит допрос. Но и в Москве сильно домогаться не будут – при нем. Интересно, здесь законы или правила действуют, насчет того, что малолеток допрашивать нельзя, без ближайших взрослых родственников, или органов опеки. Вот у меня с собой будет – целый князь. Передал?!

Это он уже вслух спросил, Масалова. Тот судорожно кивнул, и Олег махнул ему рукой, отпуская. Вернее, сам себя отпустил прежде – успел выйти на улицу, под холодные, но яростные в своей яркости лучи зимнего солнца. Олег ему порадовался – прежде всего в плане помощи сокрытия тайны Источника.

– Пока заветную полянку в лесу не начнет заметать достаточно сильным снегопадом, можно не беспокоиться, – думал он, заскакивая на высокую подножку военного внедорожника, – до тех пор, пока сюда не наведается дед, Матвей Григорьевич. И что тогда делать? Пока не знаю. Думай, голова, думай – шапку куплю. Впрочем, она уже есть.

На голове парнишки действительно была шапочка – из числа спецназовских, вязанных из настоящей шерсти; с возможностью раскатать ее на все лицо. Но сейчас, на полигоне, никакой маскировки не требовалось. Все было на виду – глядите, наблюдайте. Кроме, конечно, истинных действий юного Мастера Силы.

– Точнее, подмастерья, или вообще ученика, если такие градации тут существуют, – думал Олег, доставая из рюкзачка мешочек, а потом и Ножик – этот уже без ножен, – вот ведь гад московский, Поклонский – на эту тему даже не заикнулся. А я и не подумал. Где бы еще найти учителя, чтобы поопытней был, да язык за зубами держать умел.

Может, последнее – про язык за зубами – он подумал вслух, а четверо бойцов приняли эти слова на свой счет? Почему-то они отступили еще дальше, к самому краю леса, и уже оттуда осуществляли контроль. За окрестностями, но никак не за действом, что учинил Олег. Незатейливым таким, внешне совсем не эффектным действом. Почти три часа он пробовал определить, чем же, какими Силами и в какой мере он владеет? Научной, академической, принятой здесь классификацией он не владел. Потому за единицу Силы взял полный заряд золотого.

– Кстати, не удивлюсь, что такая единица есть, – подумал он, доставая первую монету, – не могли ребята, изучающие Силу фундаментально, не отметить тот факт, что полный заряд этих «аккумуляторов» идентичен. Не готов утверждать с точностью до долей процентов, но по личным ощущения это так и есть. Кстати, это можно и по часам проверить. Где вы, мои хорошие?

Он закатал повыше рукав на левой руке, на запястье которой тускло поблескивало стекло часиков – небольших, по размеру детской ручки. Хронометр этот, с секундной стрелкой, но без функции мгновенной остановки последней, привезли с оказией от князя (или княгини Бельской?); вместе с партией одежды – взамен той, из которой Кот вырос. Вот сейчас они и пригодились. Олег, отойдя на середину полигона, пока еще покрытого снегом, проводил одновременно, по сути два эксперимента. Выпускал прямо в землю, приложив к ней ладошку, попеременно все стихии, засекая на это время. В объеме, как раз равном емкости золотого. А потом заряжал его от Ножика, засекая время зарядки раз за разом. Наконец негромко проговорил:

– Ну, вот – за доли процента не ручаюсь, а за секунду разницы готов поспорить на что угодно. Определенно, монеты эти создал кто-то, любящий точность не меньше французских королей. Насчет последних, кстати, не уверен. А вот в этих монетах, безусловно. А что касается стихий, Силы, что командуют ими… какую тут градацию придумать? Вопрос…

На этот вопрос к окончанию тренировки он все же ответил. Сбился от счета, сколько раз он заряжался от Ножика и монет, направляя эту Силу вглубь земли. Теперь на полигоне снега не было, от слова совсем. Зато хватало ям – сухих, и полных грязи; высушенной до состояния золы участков, и самых настоящих барханов. Невысоких, но вполне зыбучих.

Олег, осмотревшись по окончании этих часов, впечатлился. Новики, кажется, еще сильнее. А Котов наметил уже программу и на следующий день. Отъезжая от полигона, в уверенности, что к следующему утру поле будет ровным, словно выглаженным утюгом, он подвел некоторые итоги:

– Итак – самым слабым у меня, если принимать во внимание время, за которое полностью расходуется на проявление стихии заряд золотого, Земля. Чего, конечно, не скажешь по тому, в каком состоянии я оставил полигон. Ну, над ним и другие стихии поработали. Примерно в полтора раза сильнее Вода. А она, в свою очередь, процентов на сорок слабее Воздуха. Самым же сильным у меня оказался Огонь. Ну, это я и так знал. Теперь же с небольшой точностью, готов утверждать, что он у меня в пять раз сильнее той же Земли. Что касается завтрашнего дня… Как проверить Чувство с Разумом, просто не представляю. Как и пару Зрение-Защита. А из последней пары Смерть даже не хочу трогать без крайней необходимости. И эту вон проплешину (он еще раз вспомнил про свой нечаянный удар по лесу) желательно как-то замаскировать. Остается Жизнь. Вот с ней и попробую завтра поработать. Интересно, на майора Назаркина мои усилия подействовали?