Наталья Щёголева - Путь домой. Четыре близнеца

– Что ты здесь делаешь, сынок?! Тоже герцог прислал?

Френсис со всё более возрастающим недоумением смотрел на Рая и объясняться не спешил.

– Кажется, я задал вопрос! – нахмурился Рай.

– И я правда обязан отвечать? – поинтересовался юноша, не меняя выражение лица.

– Как знаешь, – сощурился Рай.

Что-то в воспитаннике ему не нравилось. Да, платье незнакомое, держится странно, но это же Фрэнк!

– Тебе есть где ночевать? – поинтересовался Рай.

– Да, конечно.

– Прекрасно, значит, эту ночь я проведу не в седле… Ты приехал один или с Анри?

После довольно длинной паузы, такой странной для Френсиса, молодой человек, наконец, задал неожиданный вопрос:

– Позвольте всё-таки узнать, с кем я имею честь разговаривать?

Стоит ли говорить, что такие слова явились для Рая, словно гром среди ясного неба?

– Ты в себе, мальчик мой?

– Не волнуйтесь, прошу вас, – и Френсис примиряюще улыбнулся, – Право, я не хочу, чтобы вы плохо думали о том, с кем меня путаете. Давайте разберёмся…

– Путаю?! Я?! – изумился Рай.

– Именно! Раз я вас не знаю, значит, вы обознались. Всё возможно… – и молодой дворянин невесело усмехнулся.

Рай почувствовал, что либо он сейчас сойдёт с ума, либо Фрэнк надолго запомнит этот вечер. Ему было не до шуток.

– Не хотите представляться, и не надо, – продолжал странный Френсис, тоже став очень серьёзным, – Я же считаю своим долгом сообщить вам, что являюсь сыном графа де Лаган, Антуан де Валеньи к вашим услугам. И я понятия не имею, о каком герцоге вы изволите говорить и почему продолжаете навязывать мне своё общество.

Эти слова были произнесены уверенно, без малейшей тени притворства, да и синие глаза молодого человека отрицали всякую возможность лжи. Рай вдруг обратил внимание на слабый фрагийский акцент и удивился, как мог не заметить это раньше. Он отказывался что-либо понимать. Фрэнк был способным юношей, но так искусно разыгрывать!.. И кого?! Своего воспитателя!

– Слушай, Френсис, мне не до шуток, – Рай с большим трудом подбирал слова.

– Френсис? – искренне не понял назвавшийся Антуаном.

Лицо Рая начало медленно наливаться краской. Но де Валеньи по-прежнему продолжал стоять на своём:

– Вы сердитесь, а тем временем и мне всё это начинает надоедать. Вы проявляете завидное упрямство, но я всё же прошу вас, возьмите на себя труд понять, что никогда прежде я вас не видел. Никогда!

Но Рай всё ещё отказывался верить сам себе. Что бы уши и глаза так противоречили друг другу?! Такое случается не часто. С минуту две Рай и странный Френсис обменивались недоверчивыми взглядами, но по мере того, как время шло, лицо брианца начало проясняться, а вот назвавшийся де Валеньи хмурился всё больше и больше.

– Сударь, вы фрагиец, сын графа де Лаган? Я не ослышался? – Рай первым нарушил затянувшееся молчание.

– Да.

– Может быть, я и правда ошибся…

– Я рад за вас, – губы де Валеньи смягчились в улыбке.

– Скажите, пожалуйста, а нет ли у вас братьев – близнецов? – и Рай даже подался ближе к своему собеседнику.

– Нет, положительно вы не в себе, сударь?! – возмущённо вскинулся молодой человек.

Но Рай был тем ещё упрямцем, а потому теперь продолжал стоять на своём:

– А от рождения? Не хранит ли история вашей семьи притчу о четырёх близнецах?

– Четырёх?! – Антуан де Валеньи изумлённо покачал головой, – Ну два куда ни шло, три – это уже много. Но четыре!!!… И меня вы видите одним из этих четырёх, а вашего Френсиса другим… Я правильно вас понимаю?!

– Да… – теперь в глазах Рая ясно угадывались искорки затаённого ликования.

– Боюсь, нам больше не о чем говорить, милейший! – страшно сердитый де Валеньи резко встал с места и протянул руку к шляпе, но Рай поспешил остановить его:

– Сударь, я очень извиняюсь за свою настойчивость, но мне необходимо увидеть вашего отца. Жив ли он, здоров?

– Несколько часов назад его здоровью мог бы позавидовать любой из нас, – всё-таки ответил Антуан.

– Так он здесь?! В Туманной Гавани?!

– Что вам от него надо? – де Валеньи сильно насторожился, и Рай не мог не почувствовать этого недоверия, даже неприязни.

– Понимаете, сударь, – брианец улыбнулся, как только мог доброжелательнее, и взялся объясниться, – Всевышнему было угодно, чтобы я стал невольным хранителем тайны, за которую ваш отец без колебания отдал бы половину своего состояния. Это очень важно, и я очень прошу вас свести меня с графом.

– Чтобы взять эту половину состояния? – усмехнулся сердитый Антуан.

– Сударь… Надеюсь, это шутка?..

– Это зависит от вас, господин…

– …Генрих Рай, – наконец, представился Рай.

– Допустим… Но… Сначала вы упрямо видите во мне другого человека, а теперь настаиваете на встрече с отцом… С вами, сударь, не соскучишься.

– Вы сами назовёте ему имя герцога Бетенгтона, и мы посмотрим на его реакцию.

– И чем же должно удивить моего отца имя герцога Бетенгтона?

– За ним скрывается ваш брат, сударь, близнец. И не смотрите на меня так! Теперь я знаю, что говорю, – торжественно заявил Рай.

Пожалуй, он и сам не знал, какой именно реакции на эти слова ожидал от своего молодого собеседника, но тем не менее, тот смог удивить брианца. Рай поймал себя на мысли, что Антуан отнёсся к этому заявлению неожиданно сдержанно, новой вспышки раздражения не последовало, только взгляд фрагийца стал невыразимо тяжёлым.

– Позвольте кое-что уточнить. Я не ошибся, вы причисляете меня к четырём близнецам? Но где тогда ещё два?..

– Я не знаю. Раз живы вы, значит, есть шанс, что живы и они, но большего я сказать не могу. Возможно, кое-что прояснится после разговора с вашим отцом.

Де Валеньи с минуту смотрел сквозь Рая и, наконец, решил…

– Хорошо, пойдёмте. Но предупреждаю, отец очень занят, и, если вы… снова что-то путаете, лучше бы вам вовремя одуматься.

– Граф так страшен? – невольно усмехнулся Рай.

– Он велел не мешать ему и сильно не любит, когда его приказы не выполняются.

– Уверен, для меня он сделает исключение, – обронил Рай, надевая шляпу.

Антуан де Валеньи привёл Рая в на первый взгляд неприметную маленькую гостиницу и сразу проводил гостя на второй этаж. Добрая половина свечей уже была погашена, потому в доме царил полумрак, но это обстоятельство не помешало Раю как следует осмотреться и найти этот дом весьма уютным. Деревянные потолок и пол смыкались превосходно окрашенными матовыми стенами, на которых красовались скромные картины с незамысловатыми сюжетами. На каждом подоконнике красовались цветочные горшки, и большинство цветов в них цвели. Чистота и покой. Достаток и хороший вкус хозяина этого заведения чувствовались буквально во всем. Остановиться здесь на постой было бы незазорно даже высшим сановникам королевства. Рай оказался здесь впервые и теперь просто отказывался поверить, что до сих пор даже не подозревал о существовании в Туманной Гавани такого дивного уголка.