Павел Бахарь - В западне времени

– Наверное, ты прав, дружище, – сказал Роман после минутной паузы, погрузившись в свои мысли, известные только ему одному.

Оля, жена Глеба, – эффектная шатенка с карими глазами и отличной фигурой. Она очень любила своего мужа, ценила и понимала. Это тот самый редкий случай гармонии и взаимопонимания в отношениях. Она воспринимала увлечение мужа как обычное мужское хобби, будь то футбол или рыбалка. Конечно, ее это тяготило, хотелось быть рядом, тем более что он всю неделю на работе, а на выходные – в поход. Спасало то, что это происходило не так часто, приходилось мириться с этим. Чего только не сделаешь, когда любишь. Не раз она напрашивалась идти с ними, но ввиду опасностей и риска для жизни в этих походах, о которых говорилось выше, ей вежливо отказывали под к аким-либо предлогом – она понимала это и не напирала.

– Не грусти! Все будет хорошо, – сказал Глеб и похлопал по плечу друга. Тот в ответ улыбнулся и произнес:

– Все нормально, Глеб. Давай, наверное, по домам, накопились некоторые дела. Завтра в путь.

– Когда ты заедешь за мной? – поинтересовался Глеб.

– Гд е-то в 7 часов, так что будь готов, – ответил Роман.

– Ладно, до завтра, – попрощался с другом Глеб.

– Пока, – в ответ произнес тот.

Глеб спустился по лестнице и вышел из подъезда, медленно удаляясь, пока и вовсе не исчез из виду. Рома наблюдал, как среди высаженных аллей каштанов и тополей ковылял Глеб, пока не растворился среди каменных джунглей, обдумывая то, что сказал ему друг перед уходом домой. Он все прекрасно понимал, но делить друга ему ни с кем не хотелось, даже с его девушкой.

На следующий день Рома заехал за Глебом в 7, как и обещал. Глеб тоже не подвел: он был уже одет в свой походный камуфляжный костюм, с рюкзаком за спиной. Через несколько минут машина уже уносила ребят к намеченной цели. От Минска до Л было около 160 километров, но длинная дорога не была утомительной, как это обычно бывает, скорее наоборот. Живописные виды из окна и хорошая музыка максимально укоротили ее.

Мчась по трассе, они проезжали множество красивых мест, заслуживающих внимания и восхищения. Рапсовые поля просто горели и поражали воображение своим необычайно насыщенным ярким желтым цветом. Почти в каждой деревне, которую они проезжали, у людей были чистые и ухоженные дворы с покошенной травой и добротными выкрашенными заборами. Никакого валяющегося мусора и свалок.

Хаты в деревнях, хоть и небогатые, преимущественно деревянные, были повсеместно выкрашены, окна уже у многих – пластиковые стеклопакеты, но все равно украшены красивыми наличниками с резьбой, сохраняя самобытность и культурную особенность. Рельеф местности тоже радовал глаз: дорога пролегала через крутые холмистые подъемы и не менее захватывающие извилистые спуски. Удивляло то, что на вершинах холмов стояли дома людей с многочисленными огородами и хозяйственными постройками – это все выглядело забавно и необычно, а всеми этими чудесами в преимущественно равнинной Беларуси были обязаны проходившему еще во времена далекого Ледникового периода леднику.

– Глеб, я не понимаю многих людей, которые едут на отдых в другие страны, зачем? Ведь у нас столько красивых мест! – завел тему Рома.

– Ну, море ничем не заменишь, – возразил было Глеб.

– Я не говорю о море. Да, море есть море. Я говорю о тех, кто едет путешествовать в другие страны, не узнав как следует свою. У Беларуси богатая история и культура, полно мест для посещения – Несвиж и Мир чего стоят, – аргументировал Рома.

– Ну, не только Мир и Несвиж, а Софийский собор в Полоцке, а Туров, Брестская крепость в Бресте, замчище в Новогрудке, крепость в Бобруйске, Ольшанский замок, воспетый Короткевичем в романе «Чорны замак Альшанскi». Список может быть очень длинный, это только малая часть, которая на слуху. Тут проблема в другом, Рома, – сказал Глеб.

– В чем же, хотелось бы знать? – интересовался Рома.

– В том, как развит придорожный сервис, да и в целом сервис культурного туризма: многие рхитектурные и исторические памятники в плачевном состоянии, они просто погибают, потому что их никто не реставрирует, проблем, в о бщем-то, много, потенциал огромный, но в должной мере не используется. Нужны инвестиции в культурный и национальный туризм, одному только государству это не под силу. Надеюсь, я удовлетворил твое любопытство по данному вопросу? – высказался Глеб.

– Да… Ну, ты уже сказанул так сказанул, хоть докторскую пиши. Откуда такие познания? – спросил Рома. – Мы уже с тобой не один год бороздим просторы нашей родины, я считаю, мы должны быть в теме, как ты думаешь? – отрезал Глеб.

– Ой-ой-ой… Ты меня пугаешь, Глеб. Может, очки дать поносить? – смеялся над другом Рома.

– Да ладно, че ты… Ты спросил – я ответил, – с некоторой обидой ответил Глеб.

На некоторое время воцарилось молчание, лишь звук любимых песен из магнитолы и шелест встречного ветра, облизывавшего выставленную в открытое окно Ромину руку, нарушали повисшую тишину. Он еще долго поглядывал с ухмылкой через свои очки на друга. Но это был добрый, дружеский взгляд, а Глеб смотрел в окно и любовался красочными пейзажами, проносившимися мимо, словно птица. Через какое-то время путешественники въехали в Л, маленький городок, окруженный живописными озерами. Они проехали насквозь и свернули в близлежащую деревню, проехав ее, друзья свернули к лесу, съехали с дороги и остановились.

– Приехали, конечная станция, просьба освободить вагоны, – выдал вдруг Рома.

– Машину здесь оставим? – спросил Глеб, потягиваясь и зевая.

– Ну да, все в соответствии с планом, – ответил Рома.

Ребята достали из машины все необходимое и двинулись в путь. Впереди простиралась равнина, окаймленная справа и слева лесом, а по центру блестели осколками зеркал многочисленные озера. Погода была солнечная, без единого облачка на небе, но по радио передавали вероятность грозы и шквалистое усиление ветра, как сейчас модно, «оранжевый уровень».

Несмотря на то, что на дворе был только конец мая, жара стояла невыносимая, воздух был тягучим, как мед, Рома и Глеб, еще толком не начав свое пешее путешествие, уже взмокли от пота. Оба видели спасение, как им казалось, в водной прохладе, и было решено подойти к озеру и сделать привал.

Ребята подходили к ближайшему озеру, которое оказалось и самым крупным из всех. Берег был довольно крутым и каменистым, с очень чистой водой. Когда Глеб подошел вплотную к озеру, его п очему-то настигло воспоминание из детства.

Ему вспомнилось, как он мальчишкой, охваченный предвкушением скорого сладостного купания, такое бывает у всех детей без исключения, снял с себя майку и шорты и бросился в воду, поплыл вглубь водоема, как сумасшедший – еще толком не умел плавать, барахтаясь в воде, размахивал руками и поднимал кучу брызг. Водоем был ему незнакомым, он купался здесь всего два-три раза, но никогда не заплывал так далеко. Внезапно его нога онемела, как часто бывает, особенно в холодной воде, и он остановился, чтобы это прошло и заодно перевести дух, как вдруг не обнаружил под ногами дна: видимо, заплыл слишком далеко от берега или дно с обрывами и провалами. Паника полностью овладела им, он судорожно пытался нащупать дно, но ничего не получалось, стал тонуть, то погружаясь в воду, то выныривая из нее, расходуя при этом огромное количество сил. Кто хоть раз тонул, знает, что испытывал тогда Глеб, но все обошлось: его спас к акой-то рыбак, промышлявший здесь неподалеку, но отпечаток остался на всю жизнь.