Олег Таругин - Морпех. Подмога придет!

© Таругин О., 2022

© ООО «Издательство «Яуза», 2022

© ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Описанные в книге события могут частично или полностью не совпадать с событиями реальной истории времен обороны плацдарма «Малая земля» и боев за Новороссийск. Имена большинства бойцов и командиров РККА и РККФ изменены или вымышлены.

Автор выражает глубокую признательность за помощь в написании романа постоянным участникам форума «В Вихре Времен» (forum.amahrov.ru) и читателям литературного портала «Author.Today» (https://author.today).

Спасибо большое, друзья!

Район Южной Озерейки, 4 февраля 1943 года, 6:25 утра.

Борт катера МО-054. Ретроспектива

Командир «морского охотника» лейтенант Кондратьев зло, до хруста в суставах сжал кулаки. Буквально несколько минут назад всем обеспечивающим высадку и огневое прикрытие десанта кораблям пришел приказ возвращаться в свои базы. Понятно, что все, что мог, экипаж «МОшки» сделал, до последнего поддерживая уцепившихся за узкую полоску пляжа морских пехотинцев огнем палубной сорокапятки и крупнокалиберного пулемета, но, учитывая творящееся на берегу, уходить не хотелось.

В том, что десант практически провалился, Кондратьев уже не сомневался – уж больно плотным и прицельным оказался вражеский огонь. Судя по всему, фашисты знали, где именно произойдет высадка, и подготовились, прицельно расстреливая подсвеченные мощными прожекторами, осветительными ракетами и снарядами десантные суда и тихоходные танко-десантные баржи из орудий и минометов. И все же казалось, что они еще могут хоть чем-то помочь. Или ему просто хотелось в это верить? Но полученный приказ не допускал двоякого толкования: корабли уходили. Уходили в полном составе, в том числе и те, кто огнем своих 130-мм пушек должен был оказывать морпехам основную артподдержку: эсминцы «Сообразительный», «Беспощадный» и их лидер «Харьков»…

Сдавленно, с присвистом выдохнув сквозь плотно сжатые губы, лейтенант постарался успокоиться. Душа требовала продолжения боя, душа кипела и клокотала под вылинявшей тельняшкой и промокшим бушлатом, словно вздымаемый форштевнем пенистый бурун.

Заметив склонившуюся над леерным ограждением тень, Кондратьев недобро ухмыльнулся: кому-то сейчас сильно не повезет! Причем абсолютно справедливо, поскольку приказ спуститься вниз и задраиться для перехода уже прозвучал. Заодно и пар выпустит. А уж когда вернутся в базу – нажрется в зюзю. Ну, ежели, понятно, не придется снова выходить в море сразу после пополнения боекомплекта и бункеровки.

– Бойко, ты какого плавучего буя на палубе делаешь?! – выметнувшись из рубки, проорал лейтенант. – Жить надоело? Или тебя мой приказ не касается? Живо вниз, салага!

Краснофлотец испуганно дернулся, торопливо оборачиваясь и пытаясь занять некое подобие строевой стойки. С багром в одной руке и влажным от морской воды спасательным кругом в другой выглядело это достаточно комично.

– Виноват, товарищ командир корабля! Замешкался! Хотел спассредство на место принайтовать.

– Какое еще спассредство?! – рявкнул Кондратьев.

– Так вот же, – матрос продемонстрировал бело-красный пробковый круг с номером одного из участвовавших в десанте сейнеров. – Болтался на волнах почем зря, все одно б в море унесло. А мы как раз наш потеряли, осколком срубило. Вот я и решил… виноват!

– Ладно, понял, – хмуро буркнул лейтенант, остывая. – Тут такого добра теперь полно, но ты ухитрился пулей покоцанный подобрать. Хотя какая разница, пробка есть пробка. Все, дуй в кубрик, и чтоб я тебя до самой базы в глаза не наблюдал. Да куда с кругом-то?! Давай сюда, сам закреплю…

Новороссийск, район Мысхако, наши дни

Вынырнув, Степан несколько секунд щурился отвыкшими от солнечного света глазами, после чего замысловато выматерился, отплевываясь горько-соленой водой. На поверхности был ясный солнечный день, определенно летний, о чем ненавязчиво свидетельствовала и температура воды, буквально за несколько секунд поднявшаяся как минимум градусов на десять-двенадцать. По иссиня-голубому небу неспешно плыли легкие облачка, на море царил полный штиль, ничуть не напоминавший трехбалльное волнение, двумя неделями назад (или все-таки почти восемью десятками лет назад… или, блин, вперед?) отправившее на дно командирский БТР-80. Да и то, другое море, по которому на полных парах шел «морской охотник», окружающая обстановка тоже, мягко говоря, не напоминала.

Рядом шумно, до рвоты и судорожного кашля отфыркивался намертво вцепившийся в спасательный круг Шохин. Откуда взялся этот самый круг, Алексеев, если честно, помнил смутно – вроде бы сорвало ударной волной, что-то такое отложилось в памяти, когда нырял за погрузившимся под воду оглушенным товарищем. По крайней мере, снять его с леерного ограждения, как требовал контрразведчик за пару секунд до взрыва, он точно не успел, сразу бросившись следом за Серегой. Ну, значит, повезло – иди, знай, сколько тут до берега… точно, как же он сразу не подумал! Берег! До Геленджика оставался приблизительно час хода, значит, если их выбросило в той же самой точке, добраться до побережья вплавь практически нереально. Замерзнуть – не замерзнут, водичка теплая, просто обессилеют, а один круг двоих не удержит. Если, конечно, не попадется навстречу какая-нибудь подходящая – да хоть бы и самая что ни на есть неподходящая! – посудина…

Степан оттолкнулся ногами, по пояс выталкивая тело из воды и осматриваясь. А вот и берег, совсем недалеко, метрах в двухстах. И местный пейзаж смутно знаком: очень на то похоже, они где-то между Южной Озереевкой и Мысхако, скорее всего, ближе к последнему. Любопытно, отчего их выбросило (а в том, что их именно «выбросило», причем не только в пространстве, но и во времени, морпех уже практически не сомневался) именно тут? Впрочем, сейчас не до того, об этом можно будет и позже подумать, когда до суши доберутся. Главное, что не открытое море, так что шансы на выживание стремительно возрастают.

– Где… мы? – отплевавшись, нервно осведомился окончательно пришедший в себя контрразведчик. – Почему день?

– Когда под Озерейкой вынырнул, этот же вопрос задал, – буркнул Степан. – Только тогда ночь была, а сейчас наоборот. Остальное потом объясню, ежели сам не догадаешься, когда доплывем.

Ухватившись за линь спасательного круга, старлей развернул товарища в нужном направлении:

– Берег там, метров с двести, так что почапали помалеху. Серега, забыл спросить, ты плавать-то вообще умеешь?