Владимир Мищенко - Воспоминания одной человеческой души

– Удар хорош, но не совсем точен, – сказал старейшина Эру и слегка обнял его за плечи.

– Да, я однажды уже говорил себе такое, – подумал Эр, – выступая в Колизее, когда фракиец своим ударом рассек мой щит надвое, но удар прошел рядом с плечом, поэтому я успел ткнуть его в горло пикой.

Вокруг них раздавались радостные крики охотников и жалобные предсмертные крики убиваемых животных. Людям надо было жить, поэтому в природе устроено так, что один всегда становится жертвой другого. И в то тяжелое время Эр давно усвоил принцип – убей его, пока он не убил тебя. Обстоятельства заставляли Эра жить по этому принципу и, поэтому, со временем он разучился жалеть тех, кого ему приходилось убивать ради сохранения своей жизни. Охота прошла удачно. Зверей было набито столько, что пришлось делать три ходки, пока все было перенесено в селение. По возвращению старейшина честно разделил добычу между всеми жителями, не забыв рассказать и о великане кабане, которого повалил Эр. Старейшина из скромности, правда, не добавил, что сердце кабана, все-таки, было пробито его копьем. Но жители селения, разглядывая кабана, видели результат удара копья Эра, и у них появлялось уважение к незнакомцу за его силу и мужество. Даже мертвый кабан своим видом внушал ужас. Пацанята, толпившиеся вокруг туши, удивлялись, как этот чужеземец устоял, а не влез на дерево от страха.

Эру было указано, где он может построить себе дом. И Эр, по привычке жить в каменных домах, построил себе дом из огромных валунов, в изобилии разбросанных по берегу реки, скрепив их между собою глиной. Все подходили к его дому, щупали руками камни, которые они каждый день видели, и удивлялись, как это они сами до этого не додумались, а тащили тяжеленные бревна аж с самого леса. После постройки дома авторитет Эра вырос еще больше. Эр и Кристина уже бойко говорили на языке русичей. По характеру они были веселые, общительные люди, поэтому они вскоре стали “своими” в этом племени.

И вот, наконец – то, у них родился ребенок. И, конечно же, это был мальчик. Кристина лелеяла своего малыша, а Эр деланно хмурился и говорил с ребенком строгим голосом, как и подобает воину, но в душе он безумно любил этого карапуза, и ему очень хотелось с ним баловаться и трепать его за пухлые щечки. Но он думал, что ему – воину-гладиатору, это не солидно. Поэтому он разговаривал с малышом только строгим голосом, но глаза выдавали его отеческую любовь к сыну. Когда ребенку исполнилось три года, Эр из конских хвостов сплел длинную веревку, привязал ее к потолку, а нижний конец сделал петлей. В эту петлю, он закреплял сына и раскачивал его из стороны в сторону, чтобы тот слегка касался стен дома. Малыш был вынужден ограждать себя от ударов руками. Вскоре, даже сильно раскачав веревку, малыш всегда мог защитить себя руками и ногами, как бы он не летел на стенку. Это упражнение развивало у него ловкость, гибкость, быстроту реакции. В четыре года, когда у малыша сформировались первые черты характера, Эр и Кристина, по обычаю, сели решать, как же назвать ребенка. Эр предложил назвать его Кристофер – как объединенное от Кристины и Эра. Но Кристина сказала, что имя должно помогать сыну стремиться к победе, чтобы имя было, как талисман победы, поэтому она предложила ему доселе не бывшее у русичей имя на эллинский манер – Никита, от греческого слова “никетс”– победитель. Эр очень любил свою Родину, и это имя напомнило ему о ней, поэтому он сразу согласился. Тем более это имя было чем-то созвучно с именами русичей. На этом они и порешили. А на следующий день прибыл гонец и известил, что старец – волхв попрощался со всеми и куда-то ушел, наказав им помнить то, чему он их учил. Тут Эр вспомнил, что старец предсказал наступление тяжелых времен для русичей после его ухода, и ему стало почему-то грустно. Он уже привык жить без войны. Он давно уже не убивал людей и это его радовало. Тут он вспомнил, что его сыну еще очень далеко до настоящего воина и в случае его гибели некому будет обучить сына гладиаторскому искусству с их секретами и уловками. Для малыша Никиты наступили тяжелые времена ежедневных тренировок. Эр давал малышу в руку палку и заставлял держать ее в вытянутой руке по несколько минут, а потом и часов. Учил его плавать, нырять, сидеть долго под водой не дыша или дышать через соломинку. Заставлял его лазить по деревьям и прыгать с высоты. Эр свалил дерево и стоя на этом поваленном дереве, он обучал сына владеть, пока деревянным, мечем. Со временем он поднимал дерево над землей, а толщину дерева уменьшал. Через полгода Никита мог без страха переходить с дерева на дерево по перекинутой между ними палке. Эр завязывал Никите глаза и заставлял его так биться на мечах без щита. Буквально с каждым днем Никита становился более сильным, ловким. Никита умел владеть своим телом. Он был уверен в себе, а эта уверенность давала уму мужества. К восьми годам Никита мог натягивать тетиву лука, которую мог натянуть не каждый десятилетний мальчишка. Никита метко стрелял из лука и бросал дротик, который ему сделал отец. Копья русичей были слишком длинны и были хороши только для конной атаки, а для метания они были неудобны. Эр научил Никиту владеть неизвестным для русичей оружием – пращей. С двадцати шагов Никита мог подбить зайца камнем, выпущенным из пращи. Естественно, все мальчишки селения, даже и старшие, завидовали ему. Но все это давалось Никите собственным трудом, собственным потом, собственной болью от ударов и падений. Постепенно Никита стал вожаком всех мальчишек селения. Все они слушались каждого его слова. Даже взрослые при встрече с этим малышом почтительно здоровались, так как они видели в этом малыше настоящий характер воина и умели ценить упорство при достижении цели.

Однажды вечером при свете лучины Эр точил дротик для завтрашней охоты, но тут он вспомнил, что девять лет назад именно в это время, когда как раз была полная луна, у них родился их Никита, то есть сегодня был его день рождения. Они устроили себе праздник и веселились до самого утра. Поэтому утром Эр проспал, когда все мужчины племени ушли на охоту. Вернувшись в дом, Эр сказал:

– Да-а-а, Никитушка, тебе пошел десятый год, а я в первый же день проспал. Что со мной случилось, не пойму? Никогда такого не было!

Тогда Эр решил отремонтировать свои доспехи, ведь не все мы и не всегда умеем читать знаки судьбы. Он разобрал их и стал менять износившиеся пластины. За окном раздался какой-то шум, потом цокот копыт.

– Гонец что ли прибыл? – Подумал Эр.

Но тут раздался крик боли и несколько криков – Степняки напали! Эр выхватил из ножен свой короткий меч, в левую руку взял небольшую острогу, которой он бил рыбу в реке, и выбежал на улицу. По улицам селения носились на лошадях кочевники и рубили женщин своими кривыми саблями, а молодых девушек ловили арканами, били по голове и оглушенных перекидывали через седла, чтобы увезти в полон.