Галина Романова - Проклятье волшебной воды

– Ну… да, – выдавил Сэм. – А ты откуда знаешь?

– Знаю, – девушка напряглась, зыркнула исподлобья. – Я их изучаю… У нас на фабрике тут лаборатория и вообще… Мне нужны были образцы тканей, – внезапно пожаловалась она, – а они его уже увезли! Только и успела, что тут немного крови и сукровицы с пола наскрести. А надо было еще и…

– Мисс Смитсон! – к ним с другого конца цеха стремился управляющий. – Извольте не отвлекать рабочих от дела! Или у вас нет своей работы, что вы приходите и смущаете их тут?

– Ухожу-ухожу, мистер Уильямс, – в тоне девушки не было ни намека на подобострастие или почтительность. – Я за образцами приходила! Счастливо оставаться, парни!

Ловко наклонилась, подхватила валявшийся у мостков узелок Джонса и устремилась к выходу. Управляющий долго смотрел ей вслед.

– Стервятница, – сплюнул зло и презрительно. – Феминистка чертова! Нацепила мужские штаны и думает, что ей все позволено!.. А вы чего встали? За работу! Две платформы придется до конца смены разгрузить, иначе вовсе за этот день ничего не получите!

ГЛАВА 3.

Свою дочь Розу сэр Генри любил той полуслепой отцовской любовью, какой только и можно любить единственную наследницу состояния, имени и титула. Правда, к этой любви примешивалась немалая толика горечи – из шести детей, которые подарила ему леди Элинор, его драгоценная супруга, выжила только одна девочка. Все остальные, как назло, мальчики, отошли в мир иной, не прожив и полугода. Последним случился выкидыш, после которого врачи заявили, что леди Элинор больше никогда не сможет иметь детей. И пятнадцать лет, миновавшие с того рокового падения с лестницы, убедили супругов в том, что чудес не бывает.

До определенного момента сэр Генри относился к единственному ребенку с известной долей грусти и даже горечи – ему нужен был сын во что бы то ни стало! – мать, старая леди Патриция Фрамберг, даже поговаривала о разводе. Но в четырнадцать лет Роза Фрамберг неожиданно похорошела, расцвела, обнаружила живой ум и некие таланты в музицировании, живописи и составлении букетов. А в шестнадцать лет, дебютировав в своем первом сезоне, произвела настоящий фурор. Не прошло и двух месяцев, как лорд и леди Фрамберг получили шесть заявок от претендентов на руку и сердце их дочери. К концу сезона таких соискателей было уже четырнадцать, и сэр Генри взглянул на дочь другими глазами. Кроме того, Роза в беседах обнаружила живой ум, готовность учиться, и хотя порой задавала вопросы, какие юным леди задавать не положено, все же отец полюбил разговоры с дочерью. И порой укорял себя за то, что пренебрегал ее образованием прежде. Отчасти этим и объяснялась причина того, что, вопреки ожиданиям, Роза Фрамберг в неполные девятнадцать лет не вышла замуж и даже не была помолвлена в конце своего первого сезона. Сэр Генри не мог допустить мысли, что ему так скоро предстоит разлука с дочерью. Если бы не правила приличия, он бы всюду ездил только в сопровождении Розы – так ему хотелось быть рядом с ней.

Но, прекрасно отдавая себе в этом отчет, сэр Генри считал правильным скрывать свои чувства и часто бывал с дочерью строг, немного стесняясь этой привязанности. Ах, если бы у нее был родной брат! Тогда привязанность к Розе не так бросалась бы в глаза в обществе, и ее не было бы нужды скрывать. Отчасти, чтобы компенсировать это, он и согласился взять на себя заботу о воспитании беспутного племянника.

И сейчас отцовское сердце невольно дрогнуло, когда он заметил идущую навстречу девушку. Услышав, что вернулись отец и кузен, Роза проворно сбежала по ступеням парадной лестницы.

– Папенька, вы уже вернулись?

– Да, моя дорогая, – скинув пальто на руки лакею и, не глядя, сунув еще в чьи-то услужливые руки цилиндр, трость и перчатки, сэр Генри подставил дочери щеку для поцелуя.

– Я вас ждала. Здравствуйте, Джеймс.

– Кузина, – шутливо расшаркался молодой человек, – рад вас видеть.

Девушка ответила ему улыбкой.

– Ты одна дома? Где леди Элинор? – сэр Генри прошел в малую гостиную.

– Мама уехала с визитами, а я сказала, что у меня мигрень и осталась ждать вас, – дочь, как примерная девочка, встала перед креслом, в которое уселся ее отец.

– Это не слишком хороший поступок с твоей стороны, милая, – сдвинул брови тот. – Эти визиты нужны для поддержания доброго имени и нужных связей. Связи – все в нашем мире! Без рекомендаций, без связей ты ничто. Не помогут даже богатство и имя… хотя то и другое могут помочь в их установлении. Тем более, для тебя. В скором времени ты займешь достойное место в свете. И тут все эти визиты, которыми ты столь легкомысленно пренебрегаешь, могут усложнить или, наоборот, облегчить тебе жизнь!

– Но папенька, – Роза присела на подлокотник его кресла, ластясь к отцу, – все эти визиты мы уже наносили вчера, позавчера и третьего дня. А завтра у нас самих приемный день, и я выздоровею от мигрени и буду принимать гостей, как и положено! Но сегодня мне хотелось побыть с вами…Мы так редко видимся… а когда займу, по вашему мнению, свое место в свете, мы будем видеться еще реже… Даже не каждую неделю!

Лесть заставляла дрогнуть и более черствые сердца, но сегодня сэр Генри был настроен мрачно.

– Скажи сразу, кокетка, сколько фунтов ты намерена из меня вытянуть?

– Вы о чем, папенька?

– О твоих расходах на булавки, разумеется! Говори прямо, сколько стоит та безделушка, которую ты возжелала?

– Но папенька…

– Как? Ты не собираешься просить у меня денег?

– Берите, кузина, пока дают! – рассмеялся Джеймс. – Меня бы кто так уговаривал…

– Это потому, что все знают, на что ты готов их потратить! – парировал сэр Генри племяннику.

– Ну и что? Хорошие лошади никому не мешали.

– В наш век?

– Во все века и времена! Ваши хваленые паровые движители еще не скоро заменят лошадей. Они дымят, скрипят, лязгают… вы-то сами, дядюшка, не торопитесь пересаживаться из обычной кареты в механическую!

– Просто потому, что покамест не вижу достаточно удобных экипажей. Но как только в них достигнет необходимый мне уровень удобства и комфорта…

– А, – отмахнулся молодой человек с видом: «Все вы так говорите!»

Пользуясь паузой, Роза позвонила, чтобы принесли чай, бренди и легкие закуски, которые помогли бы господам скоротать время до обеда. И когда горничная принесла требуемое, сама вызвалась обслужить отца и кузена.

– Спасибо, милая, – улыбнулся сэр Генри, принимая их рук дочери чашку сдобренного бренди чая и тарелочку с канапе*.

(*Канапе – здесь разновидность бутербродов. Прим.авт.)

– А куда вы ездили, папенька? – Роза устроилась на кушетке, тоже взяла чашку. – Только не говорите, что с визитами!

– С деловыми визитами, милая. И поверь, что там для юной леди нет ничего интересного!