Урс Кузнецов - Восхождение

– Племя уже приняло решение, и ждут тебя, для вердикта. – Даже сквозь защиту плаща друга, Матвей чувствовал озадаченность Гилири.

– Пошли.

Выйдя на порог, Матвей показал стоящим перед домом охотникам на кресло, видневшееся через открытую дверь.

Двое молодых охотников бросились и сразу же установили кресло перед домом.

Матвей не спеша, плавно сел, осмотрел молчащую толпу. Повернулся к старосте:

– Говори!

– Им смерть!

Староста волновался, а всматриваясь в уставшее, осунувшееся лицо молодого русского, не мог понять, какая сила может собраться в таком юном теле? Защитит ли его племя вмешательство этого махатмы? Но, внутренне собравшись, встал, склонив голову перед Великим по Духу, подробно изложил, почему такое решение племени. Рассказал и о страхе племени перед бандой, которая пришлёт ещё хунхузов и повторится всё, будет потом то же самое.

Выпрямившийся Матвей, царственно сидел в этом простом деревянном, очень старом кресле с естественным достоинством, которое превращало изделие местных мастеров в трон достойный кремля Москвы или трона императора Запретного города. Осмотрев толпу, причём, постаравшись, взглянуть в глаза каждого и получая параллельно идущую информацию от сканирующего собрание людей, Михайло с РД бота, он начал объяснять возможность для племени просто:

– Есть два пути. Первый, вы оставляете у себя всё, что вы сняли с этих бандитов, потом вы их убиваете, а я помогу, сделать так, что их души навсегда забудут о тех, кто их убил, и дальше живёте так, как ваша жизнь сложится. Второй путь другой. Я отдаю их души тому злу, которому они служили, но тогда вам придётся вернуть каждому из них оружие и одежду, а так же, и их коней. Оружие и кони не обязательно должно быть тем, которое принадлежало этим бандитам, но они обязаны все быть с ездовыми лошадями. Потом они ускачут на свою Базу. На Базе, по своей злобе, сами на неё нападут. Но в таком случае, вы вступаете в торговые взаимоотношения с людьми генерала Цзи и будете поставлять все ингредиенты от животных и сбора трав уже этим людям. Оплата будет обычной и без попыток вас обмануть. Более того, одного человека выделите для постоянного отслеживание этой работы и её поддержания. Тогда я буду вам помогать и в дальнейшем, когда буду в этих местах.

Матвей на этом остановился и следил за племенем. Понятно, что оружие, кони, одежда были дорогими приобретением для племени. Но они сами выберут свою судьбу. Намёк на то, что можно заменить оружие и коней, эти ушлые охотники поняли сразу, а кто не понял, тем разъяснили рядом стоящие соседи.

Прошло минут пятнадцать. Вперёд вышел староста, поклонился и спросил:

– Великий по Духу, мы, всем племенем обсудив, решили, что только смерть всем этим бандитам может быть для нас лучшим выходом, то есть, второе твоё предложение. Но как осуществить его, как только они придут в сознание, так сразу же набросятся на нас? – смущённо, сбавив тон голоса, а глаза вообще при этом потерялись в морщинках, закончил обращение староста.

– Я вам объясню порядок, как мы это будем проводить. Вы уж постарайтесь его соблюдать, ибо это не сложно. Как только всё будет готово для обмундирования бандита, вы тело, с его одеждой и оружием, подносите ко мне. Я привожу в чувство хунхуза, он послушно одевается, берёт выделенное оружие, и вы отводите его в дом, где они будут все ночевать, а рано утором они, ничего не спрашивая, выедут на Базу, даже, без завтрака. – Голос Матвея в ответ старосте звучал ровно, сильно, в каждой интонации было повеление, не допускающее сомнения в необходимости его исполнения, которое требовало немедленного действия.

Гилири передал: – «Ты собираешься сделать то, что я думаю»?

– «Друг мой, я знаю как тебе это тяжело, но вопрос надо решать. И решать максимально эффективно и эффектно. Ты же следишь за театром оперативных действий вокруг наших предприятий, и знаешь, во что это может вылиться для БНЭ»?

Гилири смирился с неизбежным вмешательством в мозг хунхузов, при этом не изменил ни на миллиметр своё положение за креслом Матвея, но теперь он старался только наблюдать за теми процессами, которые его друг запустил и взвалил на свои плечи.

Матвей пояснил ему: – «в полученном „инструменте“, эта ментальная возможность входит в первый десяток осваиваемых. К тому же, не из-за важности по экстренности применения по жизненным обстоятельствам для собственника „инструмента“, а по лёгкости её применения, исполнения инструментом». – Матвей замолчал, его эмоции, наполненные печалью, хорошо чувствовал Гилири, благодаря полному, мысленному контакту, развитому за время их дружбы. – «От меня только мысленное воздействие на символ, или, даже, не открывая вирт интерфейса, просто – мысль, имеющая этот подтекст и…».

Гилири увидел, как одна фигура, из выложенных на площади, – погасла в телеметрии. Этот самый никчёмный, не имеющий ничего человеческого за душой, как раз за его мерзкой душой накопилось более чем достаточно гнусностей, и издевательств над девочками, что… сто тысяч раз сжечь его на костре было бы нормально, но он не сможет нанести урон на Базе, а подставить своей деловой ничтожностью наших запрограммированных – может.

Ирекай, наблюдающий за происходящим на площади, невольно возвращался и выделял взглядом четвёрку, лежащих в первом ряду его силами, и силами всего селения вся банда выложена на площади тремя рядами. Он только собирался вернуться в дом, чтобы собрать, во что одеть и чем вооружить эту четвёрку, прикинув, что старая английская винтовка, хорошая замена немецкому манлихеру, как бросив последний взгляд на хунхузов, заметил, что гнусавый, которого остальные высмеивали за его «сучью радость», стал мёртвым. В одно мгновение остановилось дыхание, биение жилы на шеи, отвалилась челюсть…

А затем раздался голос человека, которого староста назвал – Великий по Духу.

– Тот, который около здоровяка, мелкий – мёртв, на него экипировка не нужна, просто сбросьте в реку или в какое-нибудь ущелье.

Великий по Духу и сопровождающий его странный монах в плаще с капюшоном больше не издали ни звука, пока племя выполняло их указание.

Любая работа имеет свой срок и около каждого спящего тела появилась экипировка, весьма далёкая по качеству от той, в которой те приехали в посёлок.

Великий по Духу поднялся из скрипнувшего кресла, как только староста с поклоном доложил, что всё приготовлено и даже дом для ночёвки всей банды вычищен от лишнего сена. Великий по Духу подошёл к крайнему, слева в ряду, обездвиженному телу хунхуза. С его руки сорвался прозрачный, почти не видимый, тёмно-фиолетовый импульс. Тело вздрогнуло, поднялось, не обращая внимания на окружающих, стало одеваться в то, что лежало перед ним.