Дмитрий Шидловский - Противостояние

Посол закончил читать, закрыл папку, сделал шаг вперед, вручил ее Алексею и тут же вернулся на свое место.

— По существу вашей ноты, — размеренно начал Алексей, — готов сообщить вам следующее. По имеющимся у нас данным, никаких обстрелов территории СССР североросской артиллерией не проводилось. Во все указанные вами дни не только не проводилось учебных стрельб, но и все орудия находились в частях и не выводились на огневые позиции. В отношении инцидента пятнадцатого числа напоминаю, что совместная советско-североросская комиссия не нашла подтверждений артиллерийского обстрела советской территории с территории Северороссии. Кроме того, по мнению североросских военных экспертов, обстрел велся с советской территории. Относительно деятельности польских эмигрантов, довожу до вашего сведения, что этим людям предоставлено политическое убежище на территории Северороссии. Напоминаю, что в нотах североросского правительства от пятнадцатого сентября [24], третьего и двадцать пятого октября действия Красной армии в Польше были расценены как агрессия, а присоединение земель восточной Польши — как незаконная аннексия. Что касается организаций — «Ингерманландское возрождение» и «Рабочий союз Северороссии» — то их деятельность была признана Верховным судом Северороссии антиконституционной, а их лидерам уже предъявлены обвинения в антигосударственной подрывной деятельности. Что касается советско-североросской границы, то она была определена мирным договором между нашими государствами в тысяча девятьсот девятнадцатом году, и в настоящее время мы не видим оснований для ее пересмотра. Более того, мы считаем, что, как суверенное государство, имеем полное право размещать свои вооруженные силы на всей территории Северороссии. Кроме того, позвольте выразить вам возмущение в связи с оскорбительным тоном советской прессы в отношении властей и вооруженных сил Северороссии, а также в связи с недвусмысленными призывами к свержению конституционного строя Североросской Республики. Мы обеспокоены также необычайно высокой концентрацией советских войск у наших границ. Нота соответствующего содержания будет направлена вам в ближайшее время. Прошу передать господину Молотову мои искренние заверения в самом глубоком уважении.

— Советский Союз — свободная страна, где пресса привыкла называть вещи своими именами и выражать мнение самых широких слоев населения, — произнес посол. — Советский Союз — суверенное государство, имеющее полное право передвигать свою армию по всей своей территории. Некоторые передвижения войск в Центральном и Западном военных округах связаны с проводимыми там учениями, на случай агрессии со стороны Северороссии.

— Благодарю вас, господин посол, за содержательную беседу, — кивнул Алексей, — Всего доброго.

— До свидания, господин министр. — Посол повернулся и двинулся к выходу.

«Порвал бы и тебя и твоих хозяев, — зло подумал Алексей. — Плохо, когда день начинается с этакой новости. Зачем потребовалось вручать эту ноту именно сегодня с самого утра? Что за спешка?» На столе зазвонил телефон.

— Слушаю, — буркнул Алексей, сняв трубку.

— Господин министр, посол в Симферополе, — доложил секретарь.

— Соединяйте, — процедил Алексей.

— Ваше высокопревосходительство, — услышал он через секунду голос Рененкампфа, — сегодня утром турецкие военные корабли обстреляли Керчь, Ялту и Севастополь. Турецкая военная авиация попыталась нанести бомбовый удар по Симферополю, но была отбита ПВО. Все крымские суда в портах Турции интернированы. Только что я получил известие из дворца президента, что турецкий посол вручил Голицыну ноту об объявлении войны. Ваше высокопревосходительство, это бессмыслица, Турции никогда не взять Крыма.

— Это бессмыслица для Турции, — процедил Алексей, — для Сталина это очень даже целесообразно. Уж не знаю, чем Сталин купил Стамбул, но факт остается фактом. Немедленно отправляйтесь к Скрябину, сообщите о нашей поддержке и попросите подтвердить обязательства по нашему договору о взаимопомощи и военном союзе.

— Слушаюсь, — произнес Рененкампф и повесил трубку.

Алексей тут же схватил трубку телефона прямой связи с президентом. Когда на том конце ответили, он почти прокричал:

— Ваше высокопревосходительство, Турция объявила войну Крыму и начала военные действия. И я получил новую ноту о провокациях от Лапова.

— Понятно, — мгновенно ответил Оладьин. — Приезжай немедленно.

Когда Алексей вошел в кабинет президента, там уже сидели: главнокомандующий сухопутными войсками Маклай, командующий Военно-морским флотом Спиридонович, начальник Управления государственной безопасности Вайсберг и министр внутренних дел, старенький Шульц. Поздоровавшись, Алексей сел за стол для совещаний.

— Ну, — буркнул Оладьин, — сколько у нас времени?

— Сталин уверен, что вывел из войны Крым и руки у него развязаны, — произнес Алексей. — В запасе у нас считанные часы, может, дни, но вряд ли больше недели.

— А он вывел? — сдвинул брови президент.

— Скоро узнаем, — хмуро проговорил Алексей. — В любом случае, помощь Крыма будет куда менее масштабной. Этот раунд Москва выиграла.

— Вы уверены, что Сталин ударит именно по нам, а не по Крыму? — продолжил Оладьин.

— Зачем ему тогда эти провокации на границе? — проговорил Алексей. — Да и сюда стянуто много больше советских войск, чем к Крыму. Полагаю, Сталин считает нас опаснее.

— Конечно, — вставил Маклай, — ведь мы ближе к Москве, и войск у нас побольше, чем в Крыму.

— Не только это, — покачал головой Алексей. — Они знают, что нападать мы не будем, если только этого от нас не потребуют союзнические обязательства. Ни мы, ни Крым, даже при совместном выступлении, не в состоянии разгромить Красную армию. Но СССР — это страна идеологическая, и действует из идеологических соображений. Все знают, что в Крыму очень жесткий диктаторский режим. До Сталина им далеко, но все же… А вот мы — страна по-настоящему свободная. Обратите внимание: те, кому удается бежать из СССР, если только они не убежденные монархисты, не великоросские националисты и не сторонники жесткой власти, предпочитают селиться у нас. Доходит до смешного: бежавшие из СССР партийцы селятся в совершенно антикоммунистическом Крыму, а инженеры, ученые, даже крестьяне предпочитают либеральную Северороссию, где коммунистическая партия разрешена. Как бы ни работала пропаганда, шила в мешке не утаишь. Победа Симферополя над Москвой — это лишь способ перекрасить красный диктат в белый. Мы же показываем, что есть совсем иной путь, по которому могут пойти все осколки Российской империи. Исторический идеал Сталина — Иван Грозный, а Северороссия сопротивлялась ему еще тогда. Нас Сталину надо удавить в первую очередь.