Алексей Молдаванин - Прапорщик с острова Березка

Хотя Серые ифлинги отозвались о новом наркотике как о неудачном препарате. Дело было в том, что Серые ифлинги любили бодрые наркотики, которые заставляли их танцевать до упаду. А тут был обычный разговор с богом и голубое сияние вокруг. Хотя нашлись свои любители «Голубого сияния», которые, разбившись на пары, запирались в комнате и начинали балдеть по очереди. Причём тот, кто употребил «Голубое сияние», отвечал на вопросы своего оппонента и получал удовольствие и облегчение для души.

Вспомнив какой эффект от репеллентного наркотика из лаборатории Кирюши Купоросова, Князь Марий повернулся к своим телохранителям и прошипел:

– Быстро найти этого придурка, пока он не заработал себе тело Пляжной бески.

Маха и Эпона, поняв что скандал с сыном Императора Карфагоса заставит их папика встать на крыло и уйти за Грань Миров, тут же сорвались с места и убежали в сторону Портальной площадки. Князь Марий, проводив глазами двух конвойных упырей, сопровождающих полосатого Альбионского кота, услышал:

– За дочкой присмотри.

На что полковник Кирилл Купоросов, усмехнувшись, крикнул вслед полосатому Альбионскому коту:

– Матроскин, твоя дочка тебя в соседней камере дожидается. Всё для тебя друган.

– Купорос, не я, так мои внуки тебя поджарят, – крикнул Альбионский кот.

– Сначала своих детей научись делать, – крикнул полковник Купоросов.

Но хорошее настроение полковнику Кириллу Купоросову испортила упёртое в пах кривое лезвие эпоны.

– Кирюша, я даже Махе таких вещей не прощаю, – напомнил Князь Марий. – Так что там Мишина дочь натворила?

– Банк со стрельбой на Альбионе ограбила, – пролепетал полковник Купоросов.

– Приведёшь её на Скотобойню, – приказал Князь Марий. – И пусть Зайка Салтыкова тоже присутствует. И не надо трепать языком. Научный мир тебя помянет и забудет, а серым всё равно чем ширяться. Ещё раз узнаю, что ты торгуешь из-под полы «Достоевским», сошлю к твоему другу Прорубщику в качестве секретарши.

– Я не знаю, где он достал мой препарат, – произнёс полковник Купоросов. – Но он очень недоволен своим отцом. Будь осторожен и не садись с ним в карты играть.

– Если он меня выкупит, то это будут мои проблемы, – прошипел Князь Марий. – А если станет известно из чьёго сейфа был украден «Достоевский», Замшелый Пенёк тут Санитарный день устроит. А теперь иди и не просто иди, а бегом в лабораторию и чтобы через час там даже лабораторными мышами не пахло.

Когда полковник Купоросов убежал в сторону Института Малахая, Князь Марий вытащил айфон и, набрав номер, произнёс:

– Серёжа, ты? Пора по долгам платить. А ты на те деревянные ноги, что в сейфе хранишь посмотри и поймёшь. И пусть твои Карпатоские дружки тоже подъедут на Цирцею.

Захлопнув тонкую папку, в которой лежали донесения ефрейтора Спичкиной и отписка особиста женской разведшколы соседней дивизии, полковник Васин отошёл к окну и закурил папироску.

Дело, которым занялся полковник Васин по просьбе разветотдела дивизии, для кого-то пахло орденом, а для кого-то – трибуналом. Дело было в немецком шпионе, который под видом сбора продовольствия с населения раскатывал вдоль фронта и даже проникал в прифронтовую полосу, где ему по должности было нечего делать.

Соседняя дивизия вела наступление и это позволяло шпиону наглеть. Но попытка обратить внимание Особого отдела дивизии на мутного старшину привела только к отпискам и обещаниям проверить информацию. Ичёрт бы с этими соседями, если бы мутный старшина не болтался в зоне ответственности дивизии, в которой служил полковник Васин.

Сунув папироску в пепельницу, полковник Васин вернулся за стол и вновь открыл папку с делом некоего старшины Тимофеева, который не только раскатывал вдоль линии фронта, но и пользовался популярностью среди солдат и командного состава соседней дивизии. И не просто пользовался, а ещё успел засветиться, когда прокатился за линию фронта в компании особистов и дочери командующего дивизии.

Но участвующие в рейде особисты пропали сразу после возвращения, а дочь генерала тут же укатила в сторону Москвы. Поэтому полковнику Васину пришлось довольствоваться сведениями, полученными от болтливых радисток, которые успели посплетничать с дочерью генерала.

А судя по этим сведениям лихой старшина проехал по всему немецкому тылу нигде не предъявляя документы, но при этом его не только никто не пытался задержать, но у него оказалась много знакомых среди немецких офицеров.

– Знакомые офицеры, – произнёс полковник Васин. – Ещё и на каждом посту. Идиоты. Дураков из особистов сделал. Ещё и эта дурочка нашему генералу напела про лихого старшину.

Тяжело вздохнув, полковник Васин взял в руки первое донесение ефрейтора Спичкиной и вчитался в текст. Донесение датировалось началом мая, когда ефрейтор Спичкина в составе разведгруппы проникла на территорию центральной Белоруссии.

Ефрейтор Спичкина под видом местной жительницы должна была проникнуть в посёлок, где базировалась тыловая база немцев. Но при прохождении поста ефрейтор Спичкина обратила внимание на красноармейца в солдатской пилотке, который играл с немцами в карты прямо на посту.

Причём на пилотке была красная звезда, а немцы так были увлечены игрой в карты, что «положили» на проверку документов. Разглядеть звание красноармейца помешала камуфлированная накидка, наброшенная на плечи.

Дальше было еще чудней. Этот же красноармеец вышел из немецкой комендатуры с телом связной на плече и, сев в машину коменданта, укатил из посёлка. На следующий день в посёлке появились одетые в гражданскую одежду люди и вывезли в неизвестном направлении всё еврейское население.

Взяв следующий листок с донесением ефрейтора Спичкиной, полковник Васин тут же швырнул его обратно. Таскание на территорию соседней дивизии было обычным делом не только для вороватых старшин и тыловиков, но и дивизионных разведчиков и особистов.

С тыловиками было понятно. Война шла уже третий год и тыл был основательно подчищен. Причём в строй начали призывать даже пожилых хозяйственников. Но старикам, помнящим ещё Русско-японскую войну, в окопах делать была нечего. А вот в тыловых частях, бывшие директора магазинов и товарных баз сразу занялись хорошо знакомым делом.

Конечно было жуткое воровство, но с этим боролись только когда начиналось затишье. Соседняя дивизия вела местечковые бои, чем и пользовались вороватые тыловики. И не только они. Вот и ефрейтор Спичкина, навязавшись в попутчики к тыловику из своей дивизии, оказалась на Дивизионном складе соседней дивизии.

На этом складе и обнаружила ефрейтор Спичкина подозрительного красноармейца, которого она видела в занятом немцами белорусском посёлке. Но на этот раз красноармеец был с погонами старшины и играл с пьяным начальником склада в карты. После чего старшина погрузил ящики в крестьянскую телегу и укатил. Ефрейтор Спичкина не купилась на весёлого старшину, который попытался хлопнуть её по заднице, но, получив по шее, не обиделся, а пообещал жениться на упрямой ефрейторше после войны.