Дмитрий Свиридов - 500 лет назад – 2, или Некогда скучать

Правда, бодрый с утра Данило за завтраком, немного сбавив голос, предупредил, что сегодня у них по курсу будет Тихвин, и лучше бы им сейчас решить, как размещаться. Сам он там останавливаться не собирался, бояре тоже, а в расстановке решили ничего не менять – Семен, как заказчик похода, и Гридя остаются на лодье, остальные сидят на барке в машине и не отсвечивают. На всякий случай передали Гриде подорожную грамоту, собрались и отплыли.

Первые пару часов с утра местность очень напоминала вчерашний день – мелкая речка, плотинки и запани, обжитые и обустроенные берега. Река здесь текла с востока на запад, добавляя лодье немного скорости. После того, как они вышли в Тихвинку, которую по объему воды можно было сравнить с Чагодой, скорость еще увеличилась, правда, большое число довольно крутых поворотов русла (при общем направлении течения на северо-запад), расслабиться речникам не давало. Встречались и заболоченные участки, но в основном край был и заселен, и обжит гораздо больше, чем земли в первой половине их путешествия. Хотя Седов и бояре знали, что полноводность Тихвинки обеспечивается такими же мощными болотами, как те, по которым плыли они, только расстилающимися немного севернее. В этом их вчера просветили Данило с Пименом, как и в том, почему здесь, при не самых лучших землях, довольно плотное (ну, для 16 века, конечно) заселение. Все оказалось немного печально, но очень просто – до этих краев не дотягивались набеги врагов Руси, да и особых княжеских междоусобиц здесь не было. Вот и вышло, что народ перебегал сюда, даже на не лучшие по качеству местности, в леса и болота, и при спокойной жизни довольно быстро обустраивался, превращая их в приличные земли.

Ничего удивительного, что при этом сам Тихвин, по словам кормщика, стал большим поселением, в котором даже по заказу князя Московского строили каменную церковь в местном монастыре. Обязательное наличие в нем москвичей, кстати, было еще одним аргументом в пользу того, чтобы боярам не раскрываться без необходимости, а князю так вообще не высовываться – мало ли, кто попадется.

Так они и плыли, следуя крутым поворотам русла Тихвинки и обсуждая местные особенности. Так они доплыли и до Тихвина, перед которым разбросанные тут и там деревеньки превратились чуть ли не в сплошную (по местным меркам, конечно) застройку, перемежаемую, впрочем, обработанными полями. Пока проплывали сам городок, все сидели в машине и не высовывались, но ни остановок, ни какой-то проверки их не было. Может, сказалась все та же пасмурная, серая погода, когда все сидели по домам и без особой необходимости не выходили, может, Данило перестраховывался, однако осторожно выглянули наружу они только примерно через час. Сам Тихвин к этому времени остался позади, а по берегам снова тянулись поля и довольно частые деревеньки. Так, в общем, и продолжалось еще часа два, после чего свист с лодьи обозначил время обеда. По словам кормщика и Семена, с которыми прошел короткий разговор, действительно, в Тихвине к ним никто не сунулся, ну, и хорошо. Данило выглядел довольным.

После обеда (вчерашние хозяйкины пироги за ночь ничуть не стали хуже) они некоторое время еще посидели на улице, но и количество деревень уменьшилось, и погода не улучшилась, так что пришлось вернуться в машину. Там они и оставались вторую половину дня, разговаривая о том, о сем, то возвращаясь к экономическим вопросам, то вспоминая о войнах княжеств и политике отношений с ливонцами, Литвой и другими воинственными соседями Руси. А воинственными в эти времена были все, причем, когда Седов раньше слышал выражение «война всех со всеми», он не воспринимал его буквально. Оказалось, что для теперешних государств (и их правителей) это самое обычное дело, и военные действия большей или меньшей степени организованности ведутся практически постоянно и именно – всех со всеми, пользуясь каждым удобным случаем, ну, или если он только кажется удобным.

Пикантности сюда добавляло то, что среди правителей всех славянских княжеств, включая Литву и Польшу, нормальной практикой было жениться между своими (об этом Николай Федорович знал), так что, мало того, что все князья были в родстве, часто бывало и так, что дочь, например, одного князя, выданная замуж за другого, через некоторое время вынуждена была участвовать в войне между отцом и мужем. Ну, как участвовать – быть на хозяйстве, обеспечивать тыл, но при случае и ополчение собирать или что-то подобное. Последним таким примером, который был еще у всех на слуху, и о чем рассказали бояре, была дочь прежнего князя Московского Ивана и сестра теперешнего князя Василия Елена, отданная за князя Литвы. Войны с Литвой были часто, а пограничные набеги – вообще постоянно, и это замужество должно было решить часть этих проблем. Увы, оно только ухудшило ситуацию – католики, особенно польские, с которой Литва сейчас была в унии, то есть, некоем совместном правлении, встали на дыбы, православную Елену постоянно в чем-то обвиняли, и после смерти своего мужа, литовского князя Александра, она была сначала фактически сослана и не по обычаю лишена своего большого наследства по мужу, а вскоре умерла (по слухам, была отравлена), что послужило, наоборот, еще одной причиной обострения отношений Москвы и Литвы, и привело, в конечном итоге, к (еще одной) войне между ними.

Так что при планировании каких-то серьезных действий в эти времена надо было учитывать и семейные отношения – и в плане, кого можно позвать на помощь, и в плане, кого, наоборот, лучше не трогать с учетом его родни. Седову это было, в общих чертах, известно, но при таких рассказах картинки из исторических книг оживали, помогая ему пропитываться духом этого времени. А еще внезапно включился на полную мощность его мозг, подкинув сам себе вопрос – задание «на ком женить князя?». Такое бывало, что подсознание Николая Федоровича выделяло что-то, считая некую мелочь важной, и он не стал по этому поводу ничего предпринимать, просто запомнил проблему и отложил на потом. Да и что сейчас-то можно сделать…

Под эти разговоры они не забывали периодически выходить наружу. Там, после приличного куска реки, на котором берега были в основном заросшими лесом и кустарниками, без признаков жилья, снова начались обжитые участки. А с ними почему-то и вернулись резкие повороты русла, хотя до этого река текла почти по прямой с востока на запад. Так они миновали пару приличных деревень (в одной снова была мельница), когда резко усилившийся матерно-командный голос Данилы подсказал, что снаружи что-то происходит. Осторожно высунувшись, они обнаружили, что ничего страшного нет, а есть слияние двух рек. Было еще светло, и можно было в подробностях разглядеть, что Тихвинка здесь соединялась, видимо, с Сясью, так как реки были примерно одного размера, обе с достаточно заметным течением. Поток, образовавшийся после слияния, соответственно, стал еще мощнее, пожалуй, его можно было сравнить с Мологой. Ну, и на таком месте, конечно, на берегу было приличное поселение. Как оказалось, берега Сяси были обжиты тоже хорошо, по крайней мере, первое время и деревни, и обработанные поля были видны очень часто. А еще – русло, повернув на северо-запад, стало почти прямым, и даже появился какой-то ветерок, что послужило (с соответствующими командами от Данилы) причиной постановки корабельщиками паруса. Тем самым они еще немного увеличили и так хорошую скорость.