Дмитрий Ю - Кировская весна 1938-1939

Генерал Сарабия стремился вернуть инициативу ударом в долине реки Альфамбры 25-29 января. Но усталые и плохо накормленные войска лишь потеснили неприятеля к западу на 3-5 километров, не разбив ни одной его бригады или дивизии. Линия фронта выгнулась в сторону националистов, облегчив им последующие фланговые удары.

Переутомление и холод, отсутствие смены вызвали бунты в нескольких республиканских дивизиях, где большинство составляли теплолюбивые каталонцы и андалузцы.

Связав неприятеля у Теруэля, 7-8 февраля 1938 года националисты нанесли неожиданный комбинированный удар по выступу фронта в долине Альфамбры. Операцией руководили Аранда и Ягуэ. Кавалерия полковника Монастерио, с успехом заменившая танки, в тесном взаимодействии с ВВС прорвала оборону на флангах и постепенно окружала республиканцев, те в беспорядке отступали к Каталонии. У Альфамбры они продержались всего несколько суток. Большие массы конницы выполнили роль высокоподвижных войск, решивших исход операции.

Всего за два дня националисты при минимальных собственных потерях разбили две неприятельские дивизии, продвинулись на 40 километров, захватили 7000 пленных.

17 февраля националисты развернули пятое по счету наступление на Теруэль. Через три дня они охватили город с трех сторон и просочились в его пределы. Сарабия при непротивлении Прието и Рохо разрешил обескровленным войскам отступить.

Оставление Теруэля 22 февраля сопровождалось новыми ссорами между командирами-коммунистами. Три дивизии вовремя выскользнули из мешка, но оставили неприятелю массу военного имущества и умышленно покинули без поддержки 46-ю дивизию Кампесино (по его мнению). Остатки дивизии с трудом прорвались через боевые порядки врага. Подозреваемые же – Листер и Модесто уверяли, что причиной окружения 46-й дивизии была заносчивость и неповоротливость Кампесино.

Те и другие обвинения остаются недоказанными.

Потери сторон в «морозной битве» были жесточайшими. Республиканцы лишились почти 55 000 человек, из них около 20 000 – пленными, а также 68 орудий и 45 танков. Метели и туманы препятствовали воздушным боям, тем не менее потеряно 54 самолета.

{28}

ПРОБЛЕМЫ ОБОРОНЫ ФРАНЦИИ

Французский генерал Мордак в статье, помещенной в швейцарской газете «Журналь де насьон», ставит вопрос о том, какой путь изберут германские фашисты для вторжения во Францию.

«Немцы, – пишет Мордак, – по всей вероятности, воздержатся от стратегической ошибки и не бросятся на «линию Мажино», на наши укрепления в Лотарингии, которые они сами называют «лотарингской мышеловкой».

Можно не сомневаться в том, что на сей раз они постараются протянуть свой правый фланг до морского побережья. Пусть не говорят о сопротивлении со стороны Голландии или Бельгии. На это теперь полагаться не стоит. Если Голландия или Бельгия не позволят немцам пройти через их территорию, то последние быстро справятся с ними и добьются их нейтралитета.

В нынешней обстановке внезапный удар, замышляемый германским генштабом, имеет значительно большие шансы именно на этом театре военных действий. Условия местности прекрасно приспособлены для этого. Они не представляют никаких серьезных препятствий для движения германских мотомеханизированных дивизий».

Генерал Мордак указывает, что на данном секторе будущего фронта имеются еще два благоприятных для германского агрессора условия. Подвоз германских эшелонов и оружия облегчается тем, что в районах, лежащих к северу от Майнца, сконцентрированы конечные станции крупнейших германских железнодорожных магистралей. Новые германские укрепления тянутся в непосредственной близости от границ Люксембурга, оставляя свободной всю зону, лежащую вдоль Бельгии и Голландии.

«Принимая во внимание, – продолжает автор статьи, – что немцы явно намерены действовать врасплох, без объявления войны и дипломатических переговоров, нельзя себе представить, как голландские или бельгийские войска состава мирного времени устоят против подобного натиска. Тем более, что вслед за первым ударом в действие вступят основные силы германской армии, мобилизованной тайно и очень быстро (на протяжении нескольких дней).

Что сможет в данных условиях сделать Англия? Не очень много. По той простой причине, что у нее нет сухопутной армии. Она, очевидно, тотчас же пошлет свою авиацию. Но это, разумеется, не сможет остановить движения германских войск к французской границе».

Не попробуют ли немцы атаковать Францию, вторгнувшись в Швейцарию? – спрашивает Мордак, указывая, что швейцарский нейтралитет нарушался не раз. Еще в 1800 году французские дивизии Лекурба перешли Рейн между Базелем и Шафгаузеном. В 1814 году 150 тысяч австрийцев под командованием Шварценберга также перешли Рейн и через Северную Швейцарию направились на Париж.

«Немцы, – пишет генерал, – смогли бы в случае войны с Францией использовать этот путь. Но я не считаю, что им удалось бы легко справиться с швейцарской армией. Последняя, отступив в горы к югу от линии Ивердон – Тун – Люцерн, могла бы представить большую угрозу для германских коммуникаций.

Не попытается ли Германия атаковать сразу и через Голландию и через Швейцарию? Трудно ожидать, что германский генштаб пойдет на это, помня о грубой ошибке, которую совершил Мольтке в 1914 году. Напоминаем, что, внося изменение в первоначальный план Шлиффена, германский главнокомандующий усилил тогда свой левый фланг тремя корпусами, концентрируя свой маневр на двух оконечностях клещей. В итоге получилось «поражение на Марне».

Поскольку германские фашисты не остановятся перед тем, чтобы вторгнуться в Швейцарию, Мордак подчеркивает значение строительства укреплений оборонительной липни на Юре и в Верхнем Эльзасе. «К этим работам, – пишет он, – уже приступили, но продвигаются весьма медленными темпами. Нужно торопиться не теряя ни минуты, ибо с такими соседями, каких мы имеем на Востоке, все возможно, в особенности если Италия будет на стороне Германии и ударит в тыл швейцарским войскам, отступившим в горы».

В общем, заканчивает автор, либо начнет войну одна Германия, и в таком случае многое говорит за то, что она бросит свои армии через Бельгию и Голландию. Либо к ней присоединится Италия, и тогда весьма вероятен двойной удар со стороны Бельгии и Швейцарии. Единственный выход, пишет Мордак, – разместить французские кадровые дивизии у самых границ, создав из них возможно более глубокий заслон.

«К этому, – пишет Мордак, – собственно сводится и требование маршала Петена, который писал: «Заслон должен в любой момент отразить неожиданную атаку. Если же он будет смят, то вся система нашей национальной обороны рухнет, не вступив еще в действие. Для организации армии заслона необходимо использовать все крупные соединения нашей кадровой армии».