Евгений Петров - ПАКАЛЬ. Сказание продолжается…

Быстрое обводящее движение, конец шеста в глубоком выпаде устремился в грудь противника. Юноша отскочил в сторону, пропуская деревянное оружие мимо себя. Резкий разворот – и Пакаль провел новую атаку. Шест понесся для горизонтального удара по голове. Противник отчаянно отмахнулся, загораживаясь шестом.

Древки столкнулись. Последовала серия стремительных ударов. Противник Пакаля лихорадочно отступал под таким бурным натиском. Сложилось впечатление, что он отбивается просто случайно.

Пакаль взмахнул шестом. Противник выставил оружие навстречу.

Слегка усмехнувшись, молодой Бакульский правитель мгновенно изменил направление удара. Древко резко ударило по ногам, опрокидывая незадачливого бойца…

Ах-Холом досадливо махнул рукой.

– Он еще не готов, – произнес мастер боевых искусств, – посмотришь другого?

– Нет.– Пакаль взял его под руку, отводя в сторону.

Озадаченный Ах-Холом последовал за молодым человеком.

– Вот я и предлагаю, – продолжил Пакаль, – зарисовать все приемы на листах для письма. И тогда…

– Все движения окажутся для всех одинаковыми, – моментально ухватил мысль мастер…

– Осталось найти того, кто смог бы сделать эти рисунки…

– Я могу, – подол голос только что поверженный противник Пакаля, – я собирался когда-то идти в ученики к жрецам.

– Добро! Вот и займешься этим. Кстати, как тебя зовут?

– Я – Келем, – коротко представился будущий художник.

– Так вот, Келем, – доверительно проговорил Пакаль, положив руку на его плечо, – у меня к тебе будет еще одна просьба, но… ладно, там узнаешь. Пошли.

Боец-художник удивленно прошествовал следом за молодым правителем.

Прозвучали их шаги по каменной лестнице.

– Продолжайте занятия, – обернулся Пакаль с верхней ступеньки…

Иш Цак рассеянно перебирала приготовленные для занятий листы своеобразной бумаги.

Возле ступеней входа в здание, подобранного Пакалем под школу, робко толпилась небольшая стайка ребятишек. Ученики Ах-Холома с интересом наблюдали за ребятней с верхней площадки здания. Келем единственный из всех бойцов медленно прокручивал в перепачканных краской руках тренировочный шест.

Один из мальчишек тряхнул головой, так что с волос веером полетели брызги, украдкой оглянувшись, поспешил вперед. Босые ноги прошлепали по ступеням, оставляя влажные следы. Мальчик остановился возле Келема.

– Дай! – попросил он, протягивая руку.

Вместо ответа боец отшатнулся назад.

– Ну, чего тебе, Келем, жалко что ли?

Келем крепко схватил мальчишку за длинные мокрые волосы.

– Опять у водопада купался? – строго проговорил боец-художник, слегка встряхивая младшего брата.

– Да, ладно тебе, – отмахнулся мальчик, – ничего же не случилось…

– Дядя Келем, мы с Ах-Яшуном вместе купались, – подскочил к ним еще один парнишка.

– Помолчи, Хун-Пек, – строго перебил его Келем.

В проеме одного из входов появилась фигура Пакаля. Некоторое время он молчаливо стоял, привалившись к каменному косяку.

– Что там случилось? – присоединилась к Пакалю Иш Цак, – Почему ученики не заходят?

Звук ее голоса заставил Ах-Холома критично взглянуть на своих подопечных. Привлекая внимание бойцов, мастер боевых искусств хлопнул в ладоши. Бойцы нестройной группой двинулись через анфиладу зданий во внутренний двор.

Пакаль поспешил следом.

– У меня возник новый проект, – проговорил он, догоняя Ах-Холома.

Мастер удивленно обернулся к молодому правителю.

– Слушаю тебя, владыка К’инич-Ханааб.

Пакаль ухватил собеседника под локоть. Ах-Холом дернул рукой в надежде освободиться от крепкого захвата.

– Из твоих бойцов я предлагаю создать особый отряд воинов.

– Особый отряд?

Хун-Пек проводив взглядом воинов Ах-Холома, растерянно крутил головой.

– А я? – вопрос мальчишки неожиданно прозвучал на редкость жалостливо.

Иш Цак ободряюще положила ему на плечо руку. Свежий ветер шевельнул волосы девушки. Шелохнулись широкие листья расположенных рядом высоких растений.

– А где твой приятель? – удивленно спросила Иш Цак.

– Я здесь! – из дверного проема выглянула виноватая рожица Ах-Яшуна, – я… я услышал…

– Все поднимайтесь сюда, – решительно пригласила Иш Цак собравшимся внизу ребятишкам, – Живо!

Словно горсть камешков рассыпалась по плитам ступеней, когда многочисленные босые ноги протопали наверх.

В невообразимо голубых безоблачных небесах хрипло прокричала неведомая птица.

– Священный кетсаль приветствовал тебя, – потрясенно пробормотал кто-то из ребячьей компании.

Слабый треск пламени нескольких факелов наполнял небольшую комнату. Ребятишки испуганно столпились у входа, не решаясь проходить дальше. Не говоря ни слова, Иш Цак подтолкнула вперед ближайшего мальчишку. Тот машинально просеменил к центру комнаты. Взгляд его выловил разложенные циновки и стопки бумаги. Рядом стояли каменные сосудики с краской.

– Ух ты! – восторженно воскликнул Ах-Яшун, это оказался именно он, занимая крайнюю циновку, – зачем нам все это?

– Сейчас увидишь, – Иш Цак опустилась на циновку неподалеку от мальчугана.

Она бережно разгладила лист на небольшом столике перед собой.

Кисточка замедленно погрузилась в баночку с краской. Изящное движение рукой, и на чистом листе прочертилась яркая линия. Еще несколько линий – перед Иш Чак появилось схематичное изображение цветка.

– Вот это да, – восхитился Ах-Яшун.

Он решительно взял в руку кисточку. Краска в каменном горшочке всплеснулась, оставив рядом неопрятные уродливые черные кляксы.

Иш Чак украдкой прикрыла рот ладошкой, стараясь скрыть усмешку: а вдруг мальчуган обидится.

– А теперь вы попробуйте, – предложила девушка.

Ребятня устроилась возле столиков.

– А зачем? – снова заговорил Ах-Яшун.

– Мы с вами будем учиться, – вдохновенно воскликнула Иш Чак- вы научитесь читать и считать. Узнаете о движении небесных тел… И много чего еще…

– Мы не жрецы, – недовольно пробурчал Хун-Пек, – и никогда-никогда ими не станем. Для того, чтобы стать одним из посвященных, необходимо знать еще и особый язык…

– Язык суйва, – торопливо вставил Ах-Яшун.

«Дескать, смотрите, какой я умный». Он победоносно огляделся по сторонам.

Ученики удрученно склонились над листами, постепенно заполняя их корявыми рисунками. Девушка медленно обошла учащихся, внимательно заглядывая в результаты их творчества.

– А это у тебя кто? – удивленно всмотрелась Иш Цак в рисунок, изображенный на листе перед непривычно притихшим Ах-Яшуном.

Изображение показалось ей странно знакомым. Складывалось впечатление, что она уже видела раньше нечто подобное. Но где? И когда?