Владимир Свержин - Фехтмейстер

— Да, — с невольной усмешкой подтвердил контрразведчик. — Именно в Харькове.

— Все остальное было делом техники. Конечно, я знал о каждом предпринимаемом вами шаге. Хотя, признаюсь, появление этих злополучных нотеров — хранителей совершенно не входило в мои планы.

— А вам известно, что одного из них мы вот только что задержали в вашем доме.

— В моем доме?

— Именно так.

Лунев почувствовал тайное удовлетворение оттого, что ему удалось осадить этого всезнайку, претендующего на роль вершителя мировых судеб. Однако же общей картины это не меняло. Если Чарновский и впрямь не преувеличивал, судьба миров висела на волоске. И ему, усталому, вовсе не героическому человеку, предстояло удерживать этот волосок, не давая ему разорваться!

— Черт возьми, как он, интересно, сюда попал. Впрочем, если вы утверждаете, что сей негодяй уже арестован, остается лишь поблагодарить вас. Видите, на что-то сгодилась и жандармерия! Лаис сейчас вне опасности. Но все равно, спасибо.

Однако вернемся к нашему делу. Понимаю, что вас мучит вопрос, какое отношение имеет наша миссия к подделке государственных казначейских билетов. Хочу сделать вам подарок. Не стану говорить, что он небольшой, поскольку это будет неправдой.

Итак, вам известно, старший брат разыскиваемого вами Конрада Шультце снискал себе громкую славу в определенных кругах как виртуозный фальшивомонетчик. Его брат, работавший в Управлении рижской таможни еще когда Шультце-старший начинал свою бурную деятельность, активно помогал ему, как затем помог и в побеге.

— Насколько мне известно, вы также активно помогали Артуру Шультце избегнуть должного наказания.

— Вы и до этого докопались? — Чарновский широко улыбнулся. — Браво, браво. Я в вас не ошибся. Да, это действительно так. Именно я предупредил Артура, что его намерены арестовать. А Лис-атаманец-Сережа вывез его из Петербурга на известном вам «делоне-бельвилле».

— Даже так? — Лунев заерзал на месте, чувствуя глухое раздражение от того, что последние дни ездил, быть может, на том же самом сиденье, на котором прежде сиживал опасный государственный преступник.

— Ну да. Кто же станет досматривать автомобиль из императорского гаража?

Лунев насупился.

— Ну, ну, не стоит сердиться, — вновь улыбнулся Чарновский. — Я должен был это сделать, иначе бы полиция арестовала Артура, и мне бы пришлось искать иные способы действия.

— Поясните.

— Итак, Артур Шультце сбежал. Сбежал, прихватив клише всех купюр, имеющих хождение в Российской империи, понятное дело, кроме мелких — выпускать их невыгодно. Я стал его доверенным лицом, и когда мои люди помогли Шультце предложить свои услуги Австрийскому Генеральному штабу, первый, к кому обратился Артур, был, конечно же, я.

— Да, мне известно, вы встречались с ним, возвращаясь из Парижа.

— Вот-вот. — Чарновский хитро улыбнулся и достал из золотого портсигара длинную кубинскую сигариллу. — Вы не возражаете, если я закурю?

— Да, пожалуйста, — кивнул Лунев.

— Все именно так, как вы говорите. Не зря же сказано: архивы — смерть для шпиона. Это вам господин Снурре накопал?

— Он самый, — подтвердил контрразведчик.

— Я так и думал. А вот вам то, что Снурре знать не может: бумага, на которой отпечатаны новые купюры, поставлялась Артуру непосредственно из специальной лаборатории института.

— Даже так? Но зачем?

— Зачем? — переспросил ротмистр и выложил на стол сотенный билет с портретом Екатерины Великой. — Видите, эта купюра — точнейшая копия настоящей за исключением одной, весьма существенной детали.

— Какой же? — Контрразведчик взял со стола сторублевку и начал крутить в руках, выискивая, где укрылась от взора экспертов та самая существенная деталь, о которой говорил конногвардеец.

— Будьте любезны, положите купюру на стол.

Михаил Георгиевич аккуратно разгладил «катеньку» и поднес к ней давешний портсигар. Драгоценный камень на нем вспыхнул густо-фиолетовым цветом, и на бумажном прямоугольнике четко проступила надпись, идущая по диагонали из конца в конец — «фальшивка». — На всех банкнотах работы мастера Шультце, выполненных им, так сказать, в изгнании, присутствует эта надпись.

— То есть вы хотите сказать, — ошарашенно спросил полковник Генерального штаба, — что при помощи этого устройства можно изъять все выпущенные австрийцами рубли?!

— Теоретически да, — подтвердил Чарновский. — Но вот с этим будет куда удобнее. — Он придвинул лежащий чуть в стороне увесистый том, такой, какими обычно бывают дорогие географические атласы. Он открыл книгу, как показалось Луневу, посередине, и контрразведчик увидел прекрасно сделанную карту России, на которой дивным образом светились какие-то точки. Большинство их находилось в Европейской части, однако же некоторое количество располагалось и за Уралом.

— Что это? — заинтересованно глядя на диво дивное, спросил Лунев.

— Эта штуковина именуется ноутбук или лэптоп. Однако суть не в названии. Дело в том, что состав, которым обработаны купюры, позволяет нам, сидя в этом кабинете, определить местонахождение каждой из них. Вот здесь, — Чарновский указал на светящиеся точки, — основные места их скопления. Если мы наложим на эту схему карту политической активности, то увидим, — ротмистр провел по странице чем-то похожим на стило, — что они полностью совпадают. При желании можно взять подобную карту за любой из дней последних двух лет и проследить точный и полный маршрут движения купюр. Как говорится, идите по следу денег!

— И-и-и… Что же все это значит? — окончательно теряясь от всего происходящего кругом, спросил Лунев.

— А значит это, уважаемый Платон Аристархович, лишь одно — практически вся политическая активность в России на сегодняшний день, включая партии всех цветов и оттенков, имеет в своих «жилах» фальшивые деньги австрийского Генштаба. Конечно, не всем из этой пещеры Али-Бабы досталось одинаково щедро.

Социал-демократы и эсеры получили куда больше, чем кадеты и октябристы. Но причастились все. Большевикам платили за пораженчество, эсерам — за террор, кадетам помогали с прессой. Как вы понимаете, многие газеты должны были оставаться формально независимыми. В целом же вся думская работа довольно серьезно финансировалась нашим, с позволения сказать, совместным предприятием.

Специально для контроля над денежными потоками Артур решил устроить своего младшего брата управляющим к Лаис. Князь Миклош Эстерхази, исполняющий при австрийском императоре роль гения тайной войны, с немалой выгодой использовал открывшееся родство с этой нежной девушкой. А поскольку выплаты шли по большей мере именно отсюда, нужен был верный человек, который не спугнул бы саму госпожу Эстер. Я же, как адъютант великого князя Николая Николаевича, был слишком ценен, чтобы мною рисковать.