Евгений Красницкий - Случайная глава

Долго ли, коротко, но изловчилась как-то Макошь, добыла немного силы и ярости отцовской, да влила в своего Ладо. Еще краше стал ее ненаглядный — в глазах огонь появился, силой и ловкостью молодецкой, на радость жене, во всяческих состязаниях побеждает, да и в любви плотской такую радость ей стал доставлять, о какой она раньше и не думала. Всем хорош! Стала Макошь даже подумывать, чтобы показать своего Ладо Ильмаринену — пусть убедится старый в своей ошибке. Но не долго она радовалась, стала замечать, что Ладо ее больно уж лихим глазом на служанок поглядывает, а потом и на месте преступления застала. Ох и взыграла у нее кровь! От нее, от благодетельницы, которой всем и даже самим существованием своим, обязан, к какой-то служанке! Единым махом девку в мокрицу оборотила, хотела было и Ладо своего в распыл пустить, да больно уж жалостно он прощения просил, каялся, клялся, что больше ни-ни… Пожалела, одним словом. Какое-то время все по-прежнему шло, а потом опять попался Ладо на блудодействе. И снова простила его Макошь. Но на третий раз не стерпела — оборотила его в петуха.

С тех пор все петухи такие и есть. Собой хороши: вид гордый, осанистый, красавцы — гребень алый, перья в хвосте переливчатые, до любви ярые — кур топчут всех подряд и прозванья не спрашивают. Но горласты, драчливы, а если коршун налетит, сами первыми в курятник и улепетывают.

Погоревала Макошь, позлилась, а потом решила ошибку свою исправить — нового Ладо себе сотворить, но уже совсем другого. Изготовила детинушку сложенья богатырского, нрава крутого, самой Макоши преданного и, на всякий случай, от греха, не шибко умного. По началу радовалась — за таким мужем, как за каменной стеной, и батюшка Перун не насмехается. Только стало ей постепенно как-то скучно. Песен, шуток-прибауток новый Ладо не знает, гусли, свирель или гудок у него в лапах только хрустят, да трещат, умственной беседы не дождешься — только о лошадях, да об оружии. Приятно, конечно, если тебя раскрыв рот слушают, но рано или поздно захочется чтобы и отвечали, а у нового Лады ответ один — в охапку, да на постель.

Отлучилась как-то Макошь по делам на несколько дней, возвращается, а в доме разор полный. Шум грохот, крики, все поломано, Ладо новый кого-то лупит, кого-то срамными словами поносит… Макошь кричит: «Стой! Ты что твоишь?», а он отвечает: «Тебя столько времени не было, должен же я куда-то свою страсть растратить!». Ничего не успела Макошь ответить — явился на шум сам отец богов Сварог. Посмотрел на беспорядок, сказал: «Эх, внучка, внучка, зря ты Ильмаринена не послушала», и оборотил второго Ладу быком. С тех пор все быки такими и стали: сильные, ярые и тупые. Ни шерсти с них, ни работы, только и пользы, что коров покрывают, да на мясо забить можно. [1] Ильмаринен — популярный персонаж карело-финского эпоса. Его именем даже был назван построенный в 30-х годах броненосец береговой обороны. Советская авиация безуспешно охотилась за ним и в Финскую войну, и в Отечественную, но «Ильмаринен» избежал бомбово-торпедных ударов, подорвавшись и затонув на минном поле. Макошь, перемешенная в христианскую виртуальность, стала Параскевой Пятницей, а о ее «языческом периоде биографии» ученым известно довольно мало, поэтому автор позволил себе сочинить про нее сказку. Будем надеяться, Макошь не обиделась.

Не стала Макошь пенять деду Сварогу за то, что мужа ее лишил, только сказала: «Один был ласковый, но слабый, второй сильный, но грубый, в третий раз не ошибусь — найду золотую середину». А Сварог ей отвечает: «Зачем? Вон они, золотые середины по земле толпами ходят, выбирай любого». «Так они же все с изъянами!» — отвечает Макошь. «Правильно, внучка, с изъянами, и иначе быть не может, потому, что вы, бабы, испробовав силы, начинаете хотеть слабости, упившись покорностью, жаждете властности, пресытившись мягкостью, алчете ярости, а потом все наоборот и так до бесконечности. Раз и навсегда на вас не угодишь, и это прекрасно! Если женщина всегда одинакова, предсказуема и не содержит в себе толику тайны, рано или поздно от нее сбежать захочется, а поскольку язык у вас длинный и тайны вы хранить не умеете, то ваша тайна — тайна и для вас самих. Чего вам на самом деле хочется, точно не знаете и вы сами. Так было и так будет впредь, ибо на том зиждется женская привлекательность».

С тех пор Макошь мужа без изъяна не ищет, да и сама со смертными мужами… не очень, или в тайности все творит. Но женщинам, время от времени, посылает таких мужчин, которые как раз их тайным желаниям, про которые они и сами не знают, подходят. А сама радуется их радостью, счастлива их счастьем и… плачет их слезами. Вот такая история, Гунюшка.

— Выходит, мне Миньку Макошь подсунула? — сонным голосов поинтересовалась Юлька.

— Тебе, не знаю, а вот Алексея мне… — протяжного вздоха, завершившего фразу Настены, Юлька уже не услышала — заснула.

Ильмаринен — популярный персонаж карело-финского эпоса. Его именем даже был назван построенный в 30-х годах броненосец береговой обороны. Советская авиация безуспешно охотилась за ним и в Финскую войну, и в Отечественную, но «Ильмаринен» избежал бомбово-торпедных ударов, подорвавшись и затонув на минном поле. Макошь, перемешенная в христианскую виртуальность, стала Параскевой Пятницей, а о ее «языческом периоде биографии» ученым известно довольно мало, поэтому автор позволил себе сочинить про нее сказку. Будем надеяться, Макошь не обиделась.