Олег Кожевников - Михаил II: Великий князь. Государь. Император

– А как же ты узнал, что дворник татарин?

– Так он своему пацанёнку что-то по-татарски крикнул. У меня студенческий друг татарин (это у него я в гостях в Казани был), так он обычно, когда выпивал, меня татарским словам учил.

– Понятно, с этим всё ясно, но в связи с предсказаниями Распутина у меня в голове вообще всё запуталось. Если мы здесь появились и, по твоим словам, в нашем мире всё начало кардинально меняться в связи с изменениями, которые произошли в прошлом, то значит, история пошла другим путём. Получается, что и предсказания этого «божьего человека» неверны?

– Скорее всего, это именно так. Давай проведём эксперимент – возьмём у него новые предсказания и сравним с этими.

– Да жди… так тебе он и сделал эти новые предсказания! Прошлые откровения он отдал только в руки Николая II. Вот и сейчас он если и согласится сделать новые предсказания, то только по просьбе царя, и передаст их исключительно в его руки. Конечно, тогда мы их всё равно получим, так же как и эти. У Натальи уже налажен канал получения конфиденциальной информации из близкого царского окружения. Но боюсь, что у Распутина, в связи с нашим появлением здесь, в голове всё перемешалось. И пока всё не устаканится, его дар бесполезен.

– Согласен! Но на всякий случай я закуплю ящик хорошей мадеры, а когда ты уедешь в свой корпус, постараюсь познакомиться с Распутиным. Твоя Наталья с ним знакома, вот и сделает мне протекцию. Я, конечно, сомневаюсь, что он передо мной откроет душу и поделится своими откровениями, но хоть пойму, что он за человек, да и хорошего вина попью.

– Хорошо, тогда ты работаешь по Распутину лично, а я буду действовать сверху. Мне по-любому нужно будет, перед тем как я приеду в корпус, отметиться в ставке, увидеться с Николаем (брат всё-таки) и оставить у него самые лучшие впечатления о себе. Обязательно переговорю с ним о «святом старце». Во-первых, скажу ему, что в Питере ходят слухи, что Распутина зимой убьют. Поэтому нужно, чтобы «святой старец» уехал из столицы, и лучше всего под защиту императора, в Могилёв. А во-вторых, намекну Ники, что если Григорий Распутин приедет к нему в ставку, то его прогнозы будущего изменятся. Так как само будущее от этого шага поменяется.

…Я так углубился в свои мысли, что прослушал все выступления. Только прямое обращение ко мне Николая Николаевича вернуло в действительность. Он попросил высказать своё мнение о положение дел на фронте. И какие шаги следует предпринять присутствующим для укрепления нашей армии в свете прозвучавших здесь слов. Как будто я эти слова слышал. Но что делать? Пришлось выворачиваться. В голове по этой теме сидела только мысль о катюшах и напалме. Но нужно было как-то связать это с положением на фронте, но об этом я тоже ничего не знал, кроме того, что наступательная операция Брусилова пока продолжалась. А из истории мне было известно, что в сентябре наступление Юго-Западного фронта выдохнется. А сейчас была середина августа, и значит, наступление вот-вот закончится. А заканчиваются такие операции по двум причинам – из-за усталости наступающих и увеличения сопротивления обороняющихся. А так как я (Михаил Александрович) был командиром 2-го Кавалерийского корпуса, входящего в Юго-Западный фронт, и непосредственно участвовал в операции Брусилова, то мне и нужно озадачить присутствующих пробуксовкой наступления. И скорым переходом Юго-Западного фронта к оборонительным боям.

Судя по слухам (мы с Кацем их усиленно собирали) и материалам, публикуемым в газетах этого времени, никто даже и не предполагал, что блестящее наступление Брусиловского фронта скоро выдохнется. Если великий князь это озвучит, то, скорее всего, его слова вызовут у присутствующих негодование и шок, но через некоторое время (когда фронт действительно остановится) все эти люди будут считать Михаила Александровича очень опытным военачальником, умным и прямым человеком. Авторитет его возрастёт и будет основываться не только на том, что он брат императора, но и на его личных качествах. Вот я и начал зарабатывать этот авторитет. Когда закончил говорить о том, что наступление выдохлось, и пора уже остановиться и готовиться к отражению контратак противника, шум в зале возрос многократно. Явно присутствующие были недовольны моими словами. Пришлось почти кричать:

– Деревья до небес не растут! Время начинать рассаживать саженцы – готовить наступления на Западном и Северном фронтах. А когда это произойдёт, враг окончательно дрогнет и побежит, преследуемый нашей доблестной кавалерией. Но вы сами понимаете, чтобы сбить немцев с позиций, одной доблести мало. Техника нужна – артиллерия, броневики, самолёты и дирижабли. А по этим позициям мы отстаём от Германии. Но это исправимо, есть у нас некоторые наработки, которые как можно быстрее нужно воплотить в жизнь. А это во многом зависит именно от вас. Мы на фронте готовы умирать за отечество, так и вы будьте готовы пожертвовать хоть чем-нибудь, чтобы дать нам в руки меч Немезиды, тогда мы убавим спесь проклятым тевтонам.

После моего экспрессивного монолога зал несколько успокоился, стало тише, и я уже обычным голосом начал излагать проекты изготовления «Катюш» и напалма. Особое внимание уделил тому, что это даст русской армии. Не удержался и опять скатился на патетику и ура-патриотизм. Но народу это понравилось, и мою речь проводили бурными аплодисментами. Выход в свет пришельца из XXI века удался. Теперь я этими весьма влиятельными людьми буду ассоциироваться не как легкомысленный брат императора, а как умный и решительный генерал, который имеет собственное мнение и умеет его отстаивать. А как же? Ведь он самому Николаю Николаевичу возражал, когда тот утверждал, что наступление Юго-Западного фронта будет продолжаться до тех пор, пока Австро-Венгрия не запросит пощады.

Я действительно вступил в полемику с Николаем Николаевичем, но сделал это хитро, чтобы великий князь не подумал, что я его принципиальный противник. Повернул наш спор так, что мой визави сам пришёл к выводу, что Юго-Западному фронту скоро придётся отражать атаки немецких дивизий, переброшенных из Франции. Мне, конечно, конкретно не было ничего известно, но я, пользуясь данными, случайно прочитанными когда-то в Интернете, с уверенным видом заявил:

– По сведениям, которые я получил в ходе допросов плененных австрийских офицеров, мне стало известно, что немцы начали переброску дивизий с Западного фронта в Галицию. Даже из-под Вердена перебрасываются две дивизии. Командовать контрнаступлением германских войск на этом участке фронта назначен генерал Линзинген. Кроме этого, австро-венгры прекратили успешное наступление на итальянском фронте и спешно начали перебрасывать высвободившиеся дивизии из Трентино под Ковель.