Яков Нерсесов - «СВЕТ и ТЕНИ» Спасителя Отечества М. И. Кутузова. Часть 2

Можно сказать, что скамейка запасных у Александра I была слишком маленькой, ее, по существу, практически не существовало. Недаром в письме своей крайне сметливой сестричке Катиш он писал: «…что при обстоятельствах, в которых мы находились, мне нельзя было не выбрать из трех генералов, одинаково мало подходящих в главнокомандующие, того, за кого были все».

… Между прочим , Александр I в своих письмах к сестре Екатерина Павловне и Барклаю внятно объяснил причины такого своего поступка – «это было общее желание» и «… мне не оставалось ничего другого, как уступить всеобщему мнению». И в тоже время, весьма примечательно, что уже после указа о назначение Кутузова российский император встретился в финском городе Або с бывшим французским маршалом Ж.-Б. Бернадоттом – ставшим в 1811 г. наследным принцем Швеции Карлом-Юханом – отменно знавшим нюансы полководческой манеры Бонапарта. Он в свое время рекомендовал российскому императору «не давать большого генерального сражения, но маневрировать, отступать, затягивать войну надолго; таков должен быть способ действий против французов». Русский царь предложил ему пост… главнокомандующего русской армией! Правда, с некоторыми нюансами: шведские войска должны были высадиться в Прибалтике и оттуда вместе с наличными там русскими войсками обрушиться в тыл «генералу Бонапарту». Но тот, проявил столь присущую ему дальновидность и вежливо отклонил царское предложение. Ему французу, отчасти, родственнику Бонапарта через свояченицу его брата Жозефа Бонапарта Дезире Клари, являвшуюся женой Бернадотта, было явно «не с руки» после «немца» Барклая-де-Толли сражаться во главе русской армии против Наполеона! В тоже время, не следует забывать, что обсуждая эту «услугу», прагматичный беарнец Бернадотт попросил передать во временное управление Швеции Финляндию, совсем недавно завоеванную у той Россией, на что уже Александр пойти не мог никак. Скажем сразу, что Бернадотт, как никто другой «умел сидеть на заборе и ждать своего часа». И он дождется его, но никак не в суровую для России годину. Правда, это уже другая история и я расскажу ее вам как-нибудь в другой раз…

Новый главнокомандующий, помимо того, что он был самым старым из всех дееспособных полных генералов российской империи, единственный имел титул светлейшего князя (повторимся: совсем недавно , но явно загодя , присвоенный ему государем) . Столь высокий титул Михаила Илларионовича не только отличал его из всех генералов, но и усиливал непреложное старшинство. Этот, безусловно, весомый нюанс, а также концентрация почти неограниченной власти в одних руках внешне утихомирили генеральские страсти в армии по поводу главнокомандующего, хотя количество недовольных, у которых выбили главный козырь, все же, не уменьшилось. Теперь во главе армий стоял полководец с русской фамилией (правда, не чисто русский по происхождению), воевавший в свое время под началом «иконы №1» отечественного полководческого искусства, неистового старика Souwaroff, в частности, штурмовавший Измаил. Он был популярен среди младшего и среднего офицерства и, к тому же, пользовался поддержкой консервативных кругов дворянского общества.

В результате такого «маневра» очень «непрозрачного» императора высоко мнившему о себе генералитету оставалось лишь выражать недовольство в частных разговорах и они, действительно последовали, но, как говорится в таких случаях, «поезд уже ушел».

… Кстати, сказать , рескрипт о назначении Кутузова общим главнокомандующим действующих армий был подписан императором 8 августа…

Правда, при этом фактически Кутузов мог распоряжаться только войсками 1-й и 2-й Западных армий, а император через его голову отправлял распоряжения П. Х. Витгенштейну, А. П. Тормасову и П. В. Чичагову – командующим другими (фланговыми) армиями и корпусами. Умел «лукавый» государь оставить за собой главенство даже когда назначение выглядело ему навязанным. По рекомендации членов «ЧК» государь отстраняет Михаила Богдановича Барклая-де-Толли и от должности военного министра. Им (правда, только с 24 августа) станет князь Алексей Иванович Горчаков 1-й (или старший).

Кутузов полагал, что в рескрипте на имя Барклая государь сообщит тому не только о назначении Кутузова, но и об отставке с поста военного министра. Однако «непрозрачный» царь медлил, по-видимому, считая нужным иметь «противовес» не любимому им Кутузову. Более того, быть или не быть Барклаю во главе 1-й армии предстояло решить самому! Принято считать, что Барклай, получивший сообщение об этом «судьбоносном» решении-назначении из Санкт-Петербурга на марше, с присущей ему шотландской стойкостью вынес это испытание, но на самом деле не все было так благостно-«радужно»: обиженный Барклай прошелся по своим «совместникам» в письмах к сместившему его императору. А 1-я армия в составе мощных корпусов генералов Багговута, Остермана-Толстого, Дохтурова и 5-го гвардейского (резервного) корпуса Лаврова осталась по-прежнему под его началом.

… Кстати сказать , ходили слухи, что назначение Кутузова пролоббировали высокопоставленные российские масоны. Михаил Илларионович, как известно, был членом сразу нескольких влиятельных масонских лож. С другой стороны, не исключается, что кандидатура Кутузова была очень «по душе» такому весьма влиятельному человеку в ближайшем окружении российского императора, как адмирал, член Российской Академии и «по совместительству» главный идеолог русского патриотизма, А. С. Шишков, составлявший для императора все приказы, рескрипты и обращения к русским людям. Впрочем, тема масонства и патриотизма в вопросе назначения Кутузова на пост главнокомандующего в Отечественной войне 1812 г. весьма скользкая и, хотя о ней сегодня пишут весьма охотно, но пока что ставить точку над «i» в этом вопросе рановато. Тем более, что именно Михаилу Илларионовичу удалось «выйти сухим» из войны с турками в 1806—1812 гг., где существенно подпортили свою полководческую репутацию такие его предшественники на посту главнокомандующего в той затяжной войне, как генерал от кавалерии И. И. Михельсон, фельдмаршал А. А. Прозоровский и генералы в расцвете сил и таланта Багратион с Н. М. Каменским 2-м! Кутузов смог военно-дипломатическим «маневром» понудить Оттоманскую Порту к столь нужному для России миру в преддверии нашествия Наполеона. Не учитывать этот фактор нельзя. Противостоять Бонапарту должен был человек «премудрый и изворотливый» – в общем «старая лисица севера», «премудрый пескарь», если хотите…

Мы не будем оценивать и сравнивать сугубо военные дарования Барклая и Кутузова. Занятие это неблаговидное и бесполезное: «о вкусах не спорят»! Скажем лишь, что мало расположенный к Кутузову прусский штабной офицер из 1-го кавкорпуса русской армии Карл фон Клаузевиц (1780—1831), очевидно, очень лаконично и доходчиво подметил причину назначения именно Кутузова: «… Он знал русских и умел с ними обращаться…» Ему вторит офицер-квартирмейстер Н. Н. Муравьев: «… Солдаты его действительно любили, ибо он умел обходиться с ними». Позднее эту «аксиому» гениально сформулировал А.С.Пушкин русское происхождение Михаила Илларионовича сделало его более подходящим человеком на роль главнокомандующего в час народных испытаний, когда все иностранцы казались подозрительными. Выражая общие чувства, великий поэт, потом написал: