Владимир Баранов - Эхо «Янтарной комнаты». Тень «Янтарной комнаты»

На утро Воронцов решил заскочить к Юдину, позвать с собой, всё объяснив по пути в Калининград. Саньку он застал сидящим во дворовой беседке, где вечерами пенсионеры «забивали козла». Тот сидел с десятком бронеподростков, то есть местной шпаны и что-то им вдалбливал в их тупые головы. Подростки Саньку уважали со страшной силой и глядели ему в рот, временами выпадая в осадок. Оказывается, он услышал, как один из них сказал слово «ништяк». Но, когда Санька попросил перевести ему на русский, что это такое, представитель местного юношества, этого сделать не смог. И вот теперь они слушали, как старший товарищ, ездит им по ушам.

– Ништяк, дорогой ты мой недоросль, считается слэнгом из зоны, что обозначает – хорошо, прекрасно. Но, так как все слова на зоне и в тюрьме позаимствованы где-либо, то мы можем рассмотреть версию еврейского идиша, где слово «ништяк» в переводе звучит как «мы успокоимся». А также вспомнить 60-тые, когда наши российские хиппи не брезговали в столовках доедать чужие объедки с тарелок и называли сие «ништяки». Но, тут на сцену выходят акушеры – гинекологи, которые словом «ништяк», называют расстояние между анусом и влагалищем, что никак нельзя путать с расстоянием между копчиком и лобком. Оно называется коньюгата. А если у вас есть знакомые цыгане, то они враз объяснят вам, что так называется конский инструмент. Кстати, когда вы называете друг друга «пацан», то должны помнить, что у евреев словом «поц», называется то, что у коня между ног. И, у вас – тоже. Выпавшие в осадок хлопчики, смотрели на Юденича ошалевшими глазами, с трудом улавливая нить беседы. Но тому было наплевать. Выдав напоследок фразу на латыни, переводимую как: «Было бы услышано…", Санька поднялся, потянулся и тут увидел Володьку.

– О, а вот и Ворон прилетел- обрадовался он – А ты далеко ли путь держишь, боярин?

– Дык ить, за тобой батюшка, за тобой родимый – включился в игру Воронцов. – Надоти нам срочно в стольный град Кёниг попасть, дабы узреть там короля бубнового.

– Коли надо – поехали – буднично сказал Санёк и они направились к Витьке Немцову. Выехали они на воронцовской «Хёндай Солярис». По пути, Фриц подробно расписал что и как. Юдин высоко поднял брови и сказал только одно – Однако! После чего погрузился в глубокие раздумья.

Приехав в славный город Калининград, они припарковали машину возле дома Иваныча и всей гурьбой поднялись к нему в квартиру. Хозяин ждал их в дверях, довольно улыбаясь. Он всегда был рад гостям, которые вносили свежую струю, в его тихую и размеренную жизнь. По установившейся традиции, начали с чая, который хозяин заваривал самолично, из одному ему известного сбора, чаёв и трав. Отдав дань традиции, приступили к делу. Расселись в гостиной, вокруг старинного, круглого стола и Фриц взял слово. Когда было нужно, он умел говорить по теме, не отвлекаясь на второстепенные детали. Закончив рассказ, он подытожил сказанное.

– Итак, что мы имеем. Есть доклад офицера охраны о передаче груза №33, офицеру эсэсовской команды. Есть доклад офицера СС о его погрузке на машину и отправке его в Приморск. И его же доклад, о разгрузке в точке «Ост». Мы с Воронцовым полагаем что это форт Западный, который находится в северной части косы Фрише Нерунг.

– А почему, вы так полагаете? – спросил Сергей Иванович. Его очень заинтересовала эта история. Он брал подсушенные Витькой бумаги и быстро их прочитывал. Отставной полковник знал четыре иностранных языка и прочитать немецкий текст, для него не составляло проблемы.

– Так вот план этого форта – протянул ему бумагу Володька.

– А, кто сказал, что он имеет какое-то отношение к грузу? – поинтересовался хозяин квартиры. – Этот план может и не относится к делу.

– Ну да – усомнился Фриц – А на фига он в этой папке то лежит.

– Ну, на это может быть множество причин – задумчиво ответил Сергей Иванович – Кстати, покажите мне на плане, где спрятан груз?

Все сгрудились вокруг полковника, разглядывая план форта.

– Целый грузовик ящиков – это груз. И что бы их спрятать, нужно много места. А оно там есть?

– Да нету там никакого места – в сердцах махнул рукой Воронцов. —Мы в детстве всё там излазили, всё ход под проливом искали, с косы в Приморск. – И нашли? – оживился полковник.

– Нет – сконфузился Володька —Оружие ржавое находили, патроны, гранаты. А входа, так и не нашли.

– А, ведь он там есть- вдруг хитро прищурился Сергей Иванович – И я точно это знаю.

И он поведал удивлённым друзьям историю давно минувших лет.

Сергей Иванович Вяземский служил в органах госбезопасности. Как только Советская армия перешла границу Германии, вслед за отступающими фашистами, в Москве были созданы группы, основной задачей которых, был поиск культурных ценностей, вывезенных немцами из захваченных стран. Полковник возглавлял одну из таких групп, начавшую работу в Восточной Пруссии. Кроме ценностей культуры, ей предлагалось обращать внимание на необычные заводы, мастерские, необычную технику и прочее. В подчинение Вяземского, пришли люди, способные с первого взгляда опознать картины великих художников. И люди, с первого взгляда оценивающие необычную технику и механизмы, спрятанные от посторонних глаз. Группа шла по пятам наступающих войск, что давало ей шанс, первой найти и взять под охрану, все «артефакты» нацистской Германии. Сотрудники группы допрашивали пленных, вели разговоры с местными жителями, опрашивали наших бойцов и командиров. В войска была спущена директива, согласно которой командиры всех рангов, обязаны были докладывать наверх, о нахождении всего ценного и необычного. Одной из первых находок стал завод, по производству частей к ракете Фау-2, находившийся в Приморске, в районе кладбища. На нём работали военнопленные, которых при подходе наших войск расстреляли. По какой-то причине немцы, при отступлении, завод взорвать не успели, и он достался нашим войскам. А затем были широкомасштабные поиски, с привлечением комендантского взвода и сапёров. Группа методично прочёсывала город и его окрестности. Было найдено много интересного – склады с оружием и боеприпасами, подземное хранилище бензина и дизельного топлива, склад с 200-литровыми бочками спирта. Почти везде склады были заминированы. Непонятно было, почему не взорвали? Или надеялись в скором времени вернуться назад? Ведь ходили потом слухи по России. Что якобы, то ли в Бонне, то ли в Берлине, на центральном железнодорожном вокзале, на табло прибытия-убытия поездов, была надпись, – Кёнигсберг – поезда временно отменены…

Через некоторое время поиски перенесли на косу Фрише Нерунг. Так же были осмотрены все уцелевшие и полу-заваленные блиндажи и катакомбы. В том числе был осмотрен и форт, находившийся на выходе из канала. Ничего интересного там найдено не было. Но, через некоторое время, Вяземский, при допросе пленного немецкого фельдфебеля, услышал, что тот служил на батарее зенитных орудий. Которые охраняли воздушные подходы к форту, называемому немцами Западным. Полковник удивился этой несуразности, ведь форт находился на самой северной точке косы. На что немец, весьма словоохотливо ответил, что форт входит в систему обороны «Люнет» и находится на западе от остальных укреплений. Вяземский уже хотел продолжать допрос, как вдруг неожиданная мысль, пришла в голову.