Леонид Волчек - Огг

– Вообще-то, это ты виноват, – заявила мне жена. Ей хотелось до конца выплеснуть свои эмоции и лучшей мишени для этого, чем я быть не могло.

– Я?

– Ты, ты! Это с помощью твоей ветоши они пытались сделать поджог.

– Каким образом? – во мне проснулось любопытство.

– А ты у них спроси.

– Слушаю вас, молодые люди, – обратился я к детям.

– Я уже говорил и повторяю ещё раз, что я ни в чём не виноват. Я был наверху и рисовал, – возмущённо заявил Арся.

– Ты старший и в наше отсутствие отвечаешь за младшего брата, а так же за его поступки. Мы вроде об этом уже говорили? – погасила его возмущение жена.

Я уселся за стол напротив Женьки.

– Рассказывай, приятель.

– Тряпка висела на гвозде и сама загорелась, – пробубнил мой младший сын.

– А гвоздь где был? В стене?

– Ага.

– А тряпка изначально в гараже?

– Ага?

– И как она оказалась на гвозде? Да и откуда там появился этот гвоздь?

– Я забил и повесил.

– Почему же она загорелась?

– Не знаю. Сама вспыхнула.

Вот такой у меня немногословный младший сын. Каждый раз приходилось прилагать некоторое усилие, чтобы получить от него необходимую информацию. Если он считал, что ответ на вопрос очевиден и лежит на поверхности, его молчание было нерушимым.

В процессе «допроса» я выяснил, что от скуки Женька решил выплавить себе новую игрушку, вылив расплавленную пластмассу в резинового зайца, которому он предварительно обрезал нижнюю часть со свистком. Для этого, недалеко от сарая Женька развёл костер и соорудил импровизированный очаг из кусков кирпича, которые нашёл за гаражом. На кирпичи поставил большую консервную банку из-под солидола и набил её старыми поломанными пластмассовыми игрушками, которые предварительно измельчил молотком. Для того , чтобы снять банку, когда её содержимое расплавится и при этом не обжечься, он сначала хотел использовать кухонное полотенце, но зайдя на кухню и взглянув на него, понял, что вымажет полотенце в сажу и тогда порки ему точно не избежать. Подумав немного, Женька не нашёл ничего лучшего, как вытащить из ящика для ветоши, который стоял в гараже, большую промасленную тряпку.

Вот тут и появился гвоздь в стене сарая, единственного сооружения во дворе, сложенного из брёвен, а не кирпича, ведь нужно же было на что-то повесить тряпку, чтобы она была под рукой, благо молотком он управлялся неплохо. К несчастью и вполне закономерным образом процесс изготовления игрушки пошёл не так, как запланировал Женька. В определённый момент содержимое банки из-под солидола, достигнув необходимой температуры, вспыхнуло. Женька метнулся к тряпке, чтобы с её помощью снять горячую банку и спасти материал для будущего зайца от уничтожения, но зацепил в спешке кирпич ногой и опрокинул расплавленную массу в огонь. Пламя, получив большую порцию благодатной пищи, разгорелось с новой силой, а от увеличившейся температуры и без того нагретая солнцем, и костром промасленная тряпка вспыхнула гигантским факелом.

Спасая положение, Женька сорвал тряпку с гвоздя и начал трясти ею, чтобы сбить пламя, но вместо того, чтобы погаснуть, пылающая тряпка, словно живая, обмотала ему руку по локоть. На его счастье, Женька был без майки, в одних шортах и отделался только ожогами руки, а не вспыхнул сам. Вовремя подоспевшая с рынка жена успела схватить сына в охапку, подскочить к бочке с дождевой водой, что стояла на углу сарая и целиком затолкать в неё сына, так как с испугу ей показалось, что пламя объяла Женьку с головы до ног.

К удивлению всех и в первую очередь для самого виновника происшествия, Женька отделался лёгкими ожогами правого предплечья. Ожоги были настолько незначительными, что перепуганная жена даже не вызвала скорую помощь, а сама наложила на ожоги тампоны пропитанные облепиховым маслом и забинтовала руку, отчего забинтованная рука смотрелась намного ужасней, чем до наложения бинтов. В этот момент появился я.

Дошла очередь до Арсена.

– Мама права, говоря, что ты в ответе за поступки брата, когда вы дома одни. Мне кажется, что я разговаривал с тобой на эту тему, после того, как мы переехали в этот дом и отказались от услуг няни. Ты уже почти совершеннолетний по законам Римской Республики, – я улыбнулся сыну, но моя улыбка не убрала хмурого выражения с его лица.

– А у галлов в семнадцать лет наступало частичное совершеннолетие, а полное, как у викингов и спартанцев, только в двадцать, – угрюмо произнёс Арся.

– Ты забываешь, сын, что Галлия при Цезаре стала частью Римской Республики, потому, на неё распространялись римские законы, – я был доволен, что Арсений самостоятельно искал дополнительные сведения по Рим и Галлии, ведь это означало, что его тронула моя история про двух братьев, но в силу серьёзности разговора, я конечно же, не подал виду.

– Всё равно, я ещё ребёнок! – Арсений ещё больше надул губы.

– Ты, безусловно, ребёнок, но ты к тому же и старший брат, и старший сын. Как старший, ты являешься главой дома в наше отсутствие, потому часть наших обязанностей по присмотру за Женькой автоматически перетекают на тебя. Надеюсь, ты, наконец, поймёшь это, тогда мы сможем и дальше оставлять вас дома вдвоём. В противном случае маме, когда она снова соберётся на рынок и в магазины, придётся брать вас с собой. А это, как ты знаешь, далеко не весело.

– Хорошо, па, но ты и Геньчика отчитай, чтобы помнил.

– Обязательно, сын…

Школа Кезона была первой гладиаторской школой, появившейся в Риме. Она была основана его предком и с тех пор передавалась по наследству старшему из сыновей. Кезон, несмотря на свою прижимистость, был заботливым и рачительным хозяином и никогда не экономил на своих бойцах. Гладиаторы, чувствуя его внимание и заботу, относились к Кезону с уважением. Им даже не приходило в голову, что они для Кезона были имуществом, с помощью которого он извлекал для себя пользу и прибыль. Кезон заботился о гладиаторах так же, как хороший продавец заботится о прилавке, а хороший цирюльник о бритве и ножницах. На Арса он смотрел аналогично, не смотря на то, что мальчишка достался ему бесплатно, да ещё с указанием дать ему умереть как можно быстрее в качестве неприятного довеска. Невзирая на дерзость и женственность не знавшего бритвы лица, этот молодой галл понравился Кезону. Он видел в нём потенциал и ему совсем не хотелось с ним расставаться, не получив от него максимальной выгоды.

Ближе к вечеру Кезон позвал к себе Кастула.

– Постарайся не калечить мальчишку. Накажи его за дерзость, отшлёпай плашмя мечом, а поиграв с ним какое-то время, выруби ударом по голове. Я договорюсь со своими друзьями, чтобы они первыми подняли большой палец вверх, а там, хвала Юпитеру, и остальные зрители сделают так же. Жалко мальца, хоть он и глупый хвастун.