Сергей Шхиян - Прыжок в прошлое

Мы не разговаривали. Генеральшу слишком захватили новые ощущения, а меня немного мучила совесть перед Алей за свои осязательные удовольствия. Здесь я не мог ничего с собой поделать, пациентка была слишком привлекательной женщиной.

Княгиня изредка стонала, когда «ощущения» делались слишком острыми, но не закричала, когда ее начал сотрясать оргазм.

Инстинкт самосохранения у нее оказался сильнее чувственности. Обследование с применением технологий конца двадцатого века продолжалось больше часа и вконец вымотало пациентку.

Под конец сеанса этой «магии» она с благодарностью поцеловала мучившую ее руку и прижалась к ней щекой.

В этом было слишком много личного, и я вежливо отобрал у нее свою конечность.

…Мне оставалось лишь надеяться, что на расстоянии, отделяющем дом портного от генеральского, Але не удастся уловить мои мысли и оценить подвиг самоограничения, который я ради нее совершил.

С генералом дело обстояло проще. Я выбрал такую позицию на его супружеском ложе, что если он и подглядывал за нами, то мог видеть только укрытую жену и мою сосредоточенную, одетую спину.

— Ну вот, голубушка, и все лечение, — сказал я, лицемерно не замечая ее горящих, счастливых глаз. — Думаю, теперь наступит облегчение.

— Доктор, — принимая игру, попросила пациентка, — вы не смогли бы навестить меня завтра?

— Сударыня, — как можно мягче сказал я, — давайте поговорим серьезно. Вам это лечение нужно проводить как можно чаще, минимум два-три раза в неделю, а я на днях уеду. Неужели в вашем городе нельзя найти никого, кто бы вам в этом помог?

— Господь с вами, доктор, в нашей глуши об этом на следующий день узнает весь город. А если я обрюхачусь! Муж меня просто убьет. Он со мной… последнее время не бывает… Вы понимаете, что я подразумеваю?

Я понимал. В восемнадцатом веке с неверными женами не церемонились.

— Я что-нибудь придумаю, — пообещал я. — Беременеть вовсе не обязательно. Я объясню вам как этого избежать. А кроме людей вашего круга… Нельзя ли подобрать неболтливого молодого человека из другого сословия?

— Это как? — не поняла княгиня.

— Есть молодые люди из простых, которые вам бы нравились?

— Я не знаю, — растеряно ответила княгиня, — я как-то не обращала внимания.

Меня такое сословное высокомерие неприятно поразило.

— Вспомните, в дворне есть кто-нибудь подходящий на роль вашего фаворита?

— Но они же… они же мне не ровня!

— Вы что, знатнее императорской фамилии? — поинтересовался я, приступая к психотерапии.

— Как вы можете так думать?!

— Почему же Петр Великий не побрезговал женится на простолюдинке и посадить ее на престол, а у Екатерины Великой сколько было аматеров простого звания? Нет, конечно, если ваш род более знатен, чем у Романовых, то прошу меня извинить…

Княгиня задумалась.

Идея быть ничем не хуже императоров, да еще в таком приятном деле, кажется, начинала ей нравится. Да и «фаворит» — слово не грубое, а как бы даже возвышенное.

— А вдруг он проболтается?

— Нужно найти молчаливого. Вспомните, кто у вас в дворне есть подходящий.

— У нас даже немой есть! — не без гордости сказала княгиня.

— И как он вам?

— Не знаю, я его не рассматривала.

— Так давайте рассмотрим, уж чего лучше…

— Вы с ума сошли, а что если узнает муж?

— А мы мужа обманем, — пообещал я и, нырнув рукой под одеяло, потеребил одно местечко, чем очень ее рассмешил. — Так что надевайте ваши панталоны, а я пойду переговорю с генералом.

— О чем? — с тревогой спросила она.

— Расскажу, что у вас расстроены нервы и вам нужны длительные прогулки за город, — начал импровизировать я. — Подберем вам кучера, такого, о котором мы говорили. Я осмотрю его, если у него все окажется в порядке, и он понравится вам, то будете с ним кататься по окрестностям… и лечиться.

Деликатное определение ее возможных приключений как «лечения» княгине так понравилось, что она захлопала в ладоши:

— Как я хочу быстрее вылечиться, чтобы быть здоровой! — мечтательно сказала она. — Так может, сегодня и поедем?!

Генерал ждал меня, тревожно расхаживая по гостиной.

— Ну, как она, доктор? — спросил он, как только я вошел в комнату.

— Положение серьезное, но стабильное, — замысловато для него ответил я. — Есть тенденция к улучшению.

— Ну, слава Богу, — обрадовано сказал генерал. — Значит, ей лучше?

— Значительно лучше, — успокоил я его. — Я провел сеанс динамической терапии на психоневрологической сексопатологической основе. Однако это только начало лечения. У вашей жены сильно расшатаны нервы и ей необходимы длительные прогулки в одиночестве.

— Почему же в одиночестве? — удивился генерал. — Я могу ее сопровождать.

— Можете, — согласился я, — только пользы от этого не будет. При психомоторном состоянии необходимо полное одиночество. Если не верите, прочитайте трактат «Антидюринг» Фридриха Энгельса, там подробно изложена вся методика.

От моей учености и обилия непонятных слов у генерала отлегло от сердца. По-моему, он думал, что я не прочь найти случай попользоваться его супругой. Чтобы успокоить его окончательно, я рассказал, что приехал в город исключительно для того, чтобы восстановить украденный в дороге гардероб. Что мой странный наряд — не признак чудачества, а результат плохой службы дорожных смотрителей, попустительствующих воровству на большой дороге.

— Но позвольте, — не сдавался генерал. — Кататься одной, без сопровождения… Чего ей дома не хватает? Кто ей здесь мешает? Думаю, это просто неприлично!

— Князь, — удивленно сказал я, — как можно вам, генералу и кавалеру, считаться с мнением лавочников и коллежских регистраторов?! Чтобы княгиня, супруга героя, не могла совершить прогулку по городским окрестностям из боязни, что ее может осудить жена какого-нибудь титулярного советника! Притом, она будет ездить не одна, приставьте к ней какого-нибудь благонравного кучера. Я вам помогу такого подобрать. В конце концов, вам что, не дорого здоровье жены? Вам нравятся истерики?

— Упаси Боже! — воскликнул генерал, крестясь. Между тем мы, разговаривая, вошли в спальню, где в постели лежала свежая, как заря, улыбающаяся княгиня. Генерал остановился как вкопанный, глядя на преобразившуюся жену.

— Анна Сергеевна, голубушка моя, как ты?!

— Ах, мои шер, иди, поцелуй меня, — ангельским голосом сказала княгиня, — я так тебе благодарна за твою заботу и за доктора… Он просто кудесник! Ты знаешь, как я тяжело больна, но теперь мне легче. Ну, иди ко мне, друг мой, поцелуй меня, я так по тебе соскучилась!

От такого приема генерал, как пень, остался стоять на пороге, не зная, что и подумать.

— Ну, иди ко мне, — опять позвала его супруга и даже протянула к нему ручку.