Сергей Шхиян - Волчья сыть

— Тимофей, ты не знаешь, что за этим лесом?

— Деревенька Дерюгино, — подумав, ответил кузнец, — однако до нее далеконько будет, верст тридцать с гаком.

— Тридцать верст таким лесом мы и за три дня не пройдем, — задумчиво сказал Иван. — Нужно выбираться из мелколесья и искать проход, здесь мы только теряем время.

В его словах был резон, но только где искать этот проход, было непонятно.

— Пошли по кругу, может, где и найдем путь, — предложил Тимофей.

— Ладно, — согласился я, — давайте попробуем. Если в глубине леса кто-нибудь живет, то должны же они как-нибудь туда попадать. Только смотрите в оба, прозеваем тропинку — зря потратим время и силы.

Мы прервали привал, встали и пошли перпендикулярно прежнему азимуту. Сначала идти было так же тяжело, как и раньше, но потом мелколесье немного поредело, и дело пошло легче.

В этой части леса больших деревьев не было, он рос на месте лесного пожарища, случившегося в здешних местах в 1789 году, в большую засуху. Как памятники этого страшного бича лесов еще изредка попадались обугленные стволы деревьев, до сих пор не съеденные сыростью и временем.

Время приближалось к полудню.

По-прежнему ничего интересного нам на пути не попадалось, к тому же меня начала доставать мошкара, а комары — те совсем обнаглели — кусали во все доступные места.

Нужно было на что-то решаться, и я хотел уже предложить поворачивать в сторону дороги, когда Иван, шедший несколькими саженями левее меня, что-то заметил и негромко свистнул. Мы поспешили к нему.

— Тут кто-то ходил, — сказал он, присаживаясь на корточки и указывая на примятую траву.

— Может быть, это какие-нибудь звери? — предположил я, не замечая на земле ничего необычного.

— У зверя другой след, — категорически заявил он, — здесь шел человек в лаптях.

— Ну, тогда это не наши клиенты. Наши оборотни наверняка носят сапоги. Наверное, это просто местные крестьяне.

— Мужик сюда не пойдет, — не согласился Тимофей. — В эти места никто не заходит. Здесь наверняка дело нечистое.

— Пойдемте, посмотрим, будем знать наверняка, — попытался я положить конец досужим рассуждениям.

— Не ндравится мне это, — тревожно произнес кузнец, — неравен час, диких людей встретим.

«Вот бы увидеть снежного человека», — подумал я, а вслух сказал:

— Что такого, у нас же есть оружие. И что это еще за дикие люди?

— Всякое болтают, — ушел от прямого ответа Тимофей, — говорят, что по лесам живет нечисть всякая. Хотя, может быть, это беспоповцы или беглые крестьяне, а то иноки из раскольников.

— Ну и что?

— Так им не резон, чтобы про них проведали. Зачем им соглядатаи? Убьют, и вся недолга, чтобы другие какие сюда нос не совали.

— Это мы еще посмотрим, как убьют! — усмехнулся Иван, поглаживая свой отточенный за время отдыха бердыш. Это еще посмотреть нужно, кто кого убьет.

— Ты, не очень-то заносись, — вмешался я, — навалятся кучей, и никакое оружие не поможет, очень даже возможно!

— Коли трусишь, тогда пошли назад! — недобро усмехнулся солдат.

— Ну, почему сразу назад, пошли вперед, только предельно осторожно, — против своей воли пошел я на попятный.

Кузнец, слушая наш разговор, не возразил, только приотстав на несколько шагов, истово перекрестился. Я креститься не стал, но на душе и у меня тоже было тревожно. Лес своей нехоженой густотой, высокими кронами, закрывающими небо, действовал на нервы.

У меня появилось чувство, что за нами внимательно наблюдают из чащи. Я несколько раз резко поворачивал голову, надеясь застать соглядатаев врасплох, но ничего подозрительного не увидел.

Не знаю, что думал в эти минуты Иван, скорее всего, тоже трусил, но никак этого не показывал — шел впереди нас упругим шагом, только рука на древке бердыша побелела стиснутыми пальцами.

Как обычно бывает в таких ситуациях, никто друг перед другом не хотел показать робость, и ради самолюбия совершали явную глупость — рисковали неизвестно для чего. С полчаса мы молча двигались вперед, замирая на месте, всматриваясь в подозрительные кусты и вслушиваясь в шум деревьев. Кругом было спокойно и больше не попадались следы пребывания здесь людей, даже такие эфемерные, как примятая лаптем трава.

Мне все это порядком надоело, и я решил взять решение на себя.

— Сейчас три часа пополудни, — сообщил я, незаметно посмотрев на ручные часы и демонстративно поглядев на небо в просвете между деревьями. — Идем вперед, сколько успеем до четырех часов, потом поедим и будем возвращаться, иначе и до ночи не доберемся в Завидово.

Никто не возразил, и я пожалел, что не предложил повернуть назад тотчас же. Мне давно стало понятно, что так далеко от имения и в такой глухой чаще никакого Вошина нам не найти, а искать себе на одно место приключения не было ни времени, ни желания. Пусть уж местные тайны волнуют станового пристава, продолжавшего проводить «следственные действия» за хлебосольным столом Трегубова. Мне осталось вздохнуть и двинуться вперед, стараясь не наступать на хрусткие сухие ветки. К этому времени вид леса немного изменился. Он сделался чище и светлее. Идти стало легче.

— Что меня удивляет, — впервые за последние два часа прервал молчание кузнец, — здесь нет следов зверей.

— Я видел, — возразил Иван. — Хозяин о дерево когти чесал, всю кору содрал.

— Здоровый? — спросил Тимофей.

— Больше сажени, — уважительно ответил Иван. — Такого встретишь, считай, пропал.

— Сейчас Топтыгин сытый, на человека не пойдет, — без боязни сказал кузнец. — Если только на медведицу с медвежатами выйдешь, та не пожалеет!

— Тише вы, — торопливо сказал я и замер на месте. Откуда-то из глубины леса мне послышался звук топора. — Там кто-то дерево рубит!

Тотчас вся наша троица замерла, на месте, обратившись в слух. Сначала было тихо, а через несколько минут, действительно, мне не показалось, застучал топор.

— Никак, леший пугает! — испуганно сказал Тимофей и перекрестился.

— Какой еще тебе леший, — оборвал я, — напридумывали сказок! Это наверняка люди. Пойдем и посмотрим.

— Чего им в такой глуши делать, — возразил Иван, не двигаясь с места, — решили возвращаться, пошли назад!

— Раньше нужно было думать, готовьте на всякий случай ружья, мало ли что!

— Пошли, коли тебе на тот свет ни терпится, — усмехнулся солдат и подсыпал свежего пороха на полку своего аглицкого ружья. — Ладно, Бог не выдаст, свинья не съест!

Мы приготовили оружие и двинулись вперед с предельной осторожностью, перебегая от ствола к стволу. Со стороны такие маневры выглядели, вероятно, довольно забавно: три здоровые мужика, как будто играя в прятки, крались и прятались неизвестно от кого в совершенно пустынном месте.