Сергей Шхиян - Самозванец

Понятно, что я, как только сориентировался, что происходит нечто неладное, кинулся ей на выручку. Мужчина продолжал кричать и ругаться, так и не отпуская ее руку. Я подскочил к нему и рванул за плечо. Однако опомнился не только я, но и вся его пьяная компания. На меня посыпались удары. Били сбоку и сзади, а я удерживал здоровяка за плечо, чтобы он не причинил девушке вреда, и не мог толком оборониться от нападавших.

В любом случае в обычной драке справиться с такой многочисленной компанией было проблематично, если не сказать, невозможно, а у меня еще были заняты руки.

Короче говоря, ситуация складывалась такая: я держал здоровяка, он Наташу, меня лупили его спутники, все больше и больше распаляясь, и все мы кричали невесть что. Причем, мне было непонятно, кто он такой, и что ему понадобилось от девушки. Хвататься за саблю и начинать последний, решительный бой с безоружными пьяницами в центре города, посередине многолюдного рынка, было бы не совсем уместно. Но и получать новые затрещины поверх вчерашних мне совсем не нравилось. Ваня, исполняя свой долг моего оруженосца и нашего спутника, закричал что-то протестное тонким голосом, но какой-то верзила так двинул его кулаком в солнечное сплетение, что мальчишка свернулся пополам и в таком виде побрел в сторону.

Мигом вокруг нас собралась густая толпа и с восторгом наблюдала за красочным зрелищем. Мне, как одному из главных участников, было отнюдь не так весело, как зрителям, тем более что удары становились все увесистее. Кончилось все тем, что я отпустил плечо здоровяка и дал ему в ухо. Он взвыл, но это было последнее, что я запомнил. Кто-то сзади ударил меня по голове, как пишется в милицейских протоколах: «тупым, тяжелым предметом», после чего я очнулся на земле возле той же лавки, из которой мы вышли, с трещащей головой и срезанным кошельком. Рядом лежал мой бездыханный оруженосец, Наталья же бесследно исчезла.

С трудом преодолевая тошноту, я встал на ноги и огляделся. Ни странной компании, ни зрителей вокруг не было. Единственным свидетелем оказался мальчишка-водонос с кувшином и кружкой в руке. Он стоял как завороженный и с глупой улыбкой наблюдал, как я встаю и оглядываюсь по сторонам.

— Дай воды, — попросил я у него.

— Грош, — ответил он.

Я потрогал оставшийся от кошелька ремешок и полез в карман, где должна была быть мелочь. Но и там ничего не оказалось.

— Потом отдам, — пообещал я.

Однако мальчишка только фыркнул и убежал, оглядываясь и строя рожи. Пришлось Ваню приводить в чувство, похлопывая по щекам. Он сначала никак на это не реагировал, но, в конце концов, открыл глаза и застонал.

— Вставай, — попросил я.

— Что это было? — задал он вполне уместный, но бессмысленный вопрос. Я знал ни больше него.

Кругом кипела обычная рыночная жизнь, и на нас никто не обращал внимания. Мы оба были не в том состоянии, чтобы начинать следствие, и я выбрал единственное возможное тогда решение — отправиться домой привести себя в порядок и потом вернуться назад во всеоружии.

— Ты можешь идти? — спросил я Ваню, помогая ему подняться.

— Не знаю, меня сзади чем-то ударил, — виновато ответил он. — Их было вон сколько! А где Наташа?

— Не знаю, сейчас поехали домой, потом вернемся разбираться.

Так мы побитыми и вернулись домой. То, что Наташа не сопротивлялась и никак не протестовала, когда на нее напал неизвестный мужчина, говорило о том, что она как-то связана с пьяным здоровяком. На пропавшего жениха он никак не тянул, скорее можно было предположить, что это ее разгульный папаша. Тогда становилось понятна и его, и ее реакции на нежданную встречу. Непонятно было, что в этом случае нужно делать любовнику, то есть мне.

— Если б меня не ударили под дыхало, а потом сзади, я бы им задал! Ничего, мы с ними еще встретимся, тогда посмотрят! — запоздало начал хвастаться рында.

— Мойся и чисть одежду, — сказал я, не поддерживая его реваншистские мечты. — Скоро едем назад.

Ситуация была самая, что ни есть дурацкая. Не царю же или Разбойному приказу было жаловаться на нападение на нас в самом центре города. Оставалось разбираться самому. Однако у меня после двух дней активной жизни был такой разукрашенный синяками побитый фасад, что скорее я сам должен был вызывать подозрение. Однако времени на лечение у меня не было. Пока я буду приводить себя в порядок, деньги и сабля уплывут так далеко, что потом найти их будет практически невозможно. Самым правильным и эффективным было расследовать преступление по горячим следам.

Переодевшись в свой старый камзол и прихватив денег из отощавшей мошны, мы с Ваней поскакали назад, все те же Охотные ряды. Времени после драки прошло часа три, так что когда я вошел в лавку, возле которой произошел инцидент, ни хозяин, ни два его приказчика меня не узнали. То, что такое может случиться, я подозревал, обычно никто не хочет влезать в чужие криминальные разборки. Однако на всякий случай попытался попросить помощь у свидетелей.

— Ничего не знаю, ничего не видел! — твердо сказал тамошний купец. — Может, это ты сам все придумал, а теперь на людей наговариваешь.

Я никого не обвинял, только спросил, не видел ли он или его люди, кто забрал мои кошелек и саблю, поэтому такая своеобразная позиция купца навела на подозрение, что с ворами не все так просто. Скорее всего действовали местные авторитеты, с которыми купцу нет резона портить отношения.

— И вы ничего не видели? — обратился я к двум его приказчикам.

Те дружно, но отрицательно замотали головами.

— Жаль, — сказал я, — я бы тому, кто что-нибудь видел, хорошо заплатил…

Живец затрепыхался во внимательных ушах молодых парней со смышлеными лицами.

— Пойду, спрошу еще кого-нибудь, может быть, найдутся желающие заработать, — добавил я для их сведения, и вышел из лавки, ожидая, чем моя ловля кончится. Не успели мы отойти и двадцать шагов, как показался один из приказчиков.

— Эй, идите сюда, — тихо проговорил он, вскоре догоняя нас с Ваней.

Мы свернули за какой-то лабаз. Парень подошел, осмотрелся и, соблюдая повышенную конспирацию, встал к нам спиной. Получилось это у него как встреча разведчиков в старинном шпионском фильме.

— Сколько дашь? — не глядя на меня, спросил он.

— Смотря, что ты видел, если будет того стоить, даю пол-ефимки.

— Все видел, и даже знаю того, кто тебя обокрал.

— А тех людей, что на нас напали, знаешь?

— Нет, они не здешние, видел их в первый раз. Но могу сказать, в каком они кабаке гуляли, может, там их знают.

— Хорошо, бери, сколько посулил, если не соврешь, дам еще столько же, — сказал я, вытаскивая деньги.

Плата была более чем щедрая, и парень сразу повеселел.

— Давай сразу ефимку, скажу, к кому за краденым подойти, у нас тут своя воровская артель, атаман все распоряжается. Без его слова тебе все равно ничего не вернут.