Юрий Максименко - Откуда ты, белый человек? Поиск исторической истины…

Изучая историю астрономии, Ж. Байи обнаружил, что времена до Гиппарха и Птолемея подарили нам великие, но обособленные истины, которые возвышались над общим невежеством. Он собрал то, что ускользнуло от разрушения, ему открылось, что эти останки принадлежат к глыбе разрушенных и уцелевших в виде обломков знаний. Эта глыба, собранная воедино, позволяет быть более высокого мнения касательно первоначального состояния знаний. Байи привел доказательства этому в труде «Истории древней астрономии», и ему удалось умножить их в «Истории новой астрономии». Он увидел, что эти знания вовсе не являются плодом трудов существующих народов, известных в Азии, и что, несмотря на древность индийцев, следует отнести эти чудные открытия к народу предшествующему и более искусному . И он приводит исторические свидетельства этому. Однако о принесшем просвещение чужеземном народе не остается никаких следов прежде всего у народа, который безмолвствует, ничего не записывая. Наставники умирают, ученики же оказываются неблагодарными: примерами такого забвения совершенных благодеяний пестрит история всякой страны и всего рода людского.

Но в Индии остались следы этого великого события. Эти следы слишком отчетливы, чтобы их не заметить. До нас дошел чудный памятник от арийских предков, в виде привитой философии и наставлений, воспринятых в Индии без какого-либо последующего развития последних. Это – санскрит, тот ученый язык, что был оставлен теми, кто говорил на нем с народом, который его более не разумеет. Ученые мужи Индии проводят свою жизнь за изучением его в словарях, но не владеют им, ибо, с одной стороны, сохранившихся трудов крайне мало и пишется там о материях отвлеченных, а с другой, сами ученые еще крайне невежественны. Какое более убедительное доказательство можно еще предъявить, спрашивает Байи. Он уверен, что мертвый язык 9предполагает погибший народ. Это есть незыблемая истина, поэтому, «не беря в расчет памятники астрономии, не говоря об общем духе древних установлений, которые громогласно свидетельствуют о давнишнем народе, санскрит есть памятник его существования и сохранившийся след пребывания оного в Индии».

Для установления данной истины выслушаем свидетелей. Первым будет Платон. Он советовался с египетскими мудрецами, именно они наставляли греков его устами. «Прекраснейший и наилучший род людей, – говорили они, – жил некогда в вашей стране. Ты сам и весь твой город происходите от малого семени, оставленного этим родом, но вы ничего о нем не ведаете <���…> Ведь, по свидетельству наших записей, государство ваше положило предел дерзости несметных воинских сил, отправлявшихся на завоевание всей Европы и Азии, а путь державших от Атлантического моря». Вот он, древний род людей, почти целиком уничтоженный, ибо Платон не скрывает от греков, что они являются лишь малым семенем того. Причем Платон приводит нам не один народ. Тому, который оборонялся, он противопоставляет народ, державший путь от Атлантического моря (из Атлантиды), отправившись дерзновенно на завоевание Европы и Азии.

Вторжение атлантов оказалось огромным событием: такое нашествие на Европу и Азию не могло обойтись без потрясения всего земного шара. Захватчики, закованные в латы, крушат все на пути, и вздымающаяся вслед за ними пыль покрывает все, что те оставляют за собой, все заканчивается и возобновляется вместе с ними. Потоки воды, огня и людей в состоянии лишь опустошить землю. Зло этого переворота как раз и повергло во мрак времена более древние. Завоевание, что все возмутило вокруг, положило преграду в виде бескрайней пустоши между народами, о которых повествует нам Платон, и народами, известными из истории. Вести отсчет стали с новых установлений, все остальное исчезло. Народ атлантов, как и сопротивлявшийся ему народ, потерялись во времени. Неведомо, к каким векам их следует причислять, они исчезли в пространстве, ибо исчезла сама Атлантида. «Ах, Солон, Солон! – молвил египетский мудрец. – Вы, эллины, вечно остаетесь детьми, и нет среди эллинов старца! <���…> Все вы юны умом, ибо умы ваши не сохраняют в себе никакого предания, искони переходившего из рода в род, и никакого учения, поседевшего от времени <���…> Между тем древность наших городских установлений определяется по священным записям в восемь тысяч лет. Итак, девять тысяч лет назад жили эти твои сограждане, о чьих законах и чьем величайшем подвиге мне предстоит вкратце тебе рассказать».

Повествование Платона, уверен Ж. Байи, имеет все признаки правдивости. Это не вымысел ради развлечения и наставления своих читателей. Вот доказательство того, что Платон передал, а не выдумал: Гомер, бывший за шесть веков до него, Гомер, сведущий в географии и иноземных нравах, в «Одиссее» говорит об атлантах, об их острове. Имя Атлант или народа атлантов встречалось у всех писателей древности: Диодора Сицилийского, Страбона, Плиния, Солона, Еврипида и прочих. Философ не придумал эти имена. А поскольку имена предполагают вещи, то это указывает на древнее существование самого народа. Байи считал, что эти писатели никак не подражатели философа, ибо те сообщают нам подробности, которых не отыщется в его диалогах. Стало быть, там содержится историческое зерно или отголосок предания. Стало быть, имелись подлинные источники, к которым эти сочинители обращались подобно Платону. Диодор Сицилийский и древний Санхониатон сохранили нам родословные и деяния героев атлантов. Байи приводит некоторые выдержки из их рассказов.

Первым царем Атлантиды был Уран. Он вывел людей из дикости и собрал в городах. Его владения охватывали почти всю землю, но, прежде всего, западную и северную часть. Меж чад Урановых были Гиперион, Атлант и Сатурн. Его старшими дочерями были Базилея [Великая Мать] и Рея, именуемая также Пандорой. Гиперион, став преемником отца, женился на своей сестре Базилее. Их добродетельность, благополучие людей под их водительством, все, что раздражает злонравных, возмутило титанов, братьев Гипериона. И те решили умертвить его вместе с сыном Гелиосом. Они перерезали горло отцу, а сына утопили в реке Эридан. Базилея, их мать, спустилась к реке в надежде хотя бы отыскать тело сына, но усталость сморила ее. Гелиос явился ей во сне и сообщил ей, что хранимый на небесах священный огонь обретет его имя и станет называться Гелиосом, сиречь Солнцем, а ночное светило, именовавшееся прежде Месяц, будут величать как его сестру Селеной, сиречь Луной. Страдающая мать радостно лицезрела появление своего сына вслед за утренней зарей и скорбела со своей дочерью ночью. Нет необходимости замечать, говорит Байи, но этот рассказ, либо история или миф, подкрепляет историю или миф в Египте об Осирисе, который погиб от козней Тифона, и об Исиде, ищущей останки своего сына Гора и своего мужа по берегу Нила. Это несомненное доказательство родства обоих народов и преемственности египтян.