Николай Захаров - Смутные времена. Книга 7

– Люк что ли, как в танке?– голос прозвучал в пустом пространстве глухо, но отразился эхом и вернулся в уши едва слышным "анке, анке, анке".

– Танк,– прошептал Хрюкин и встал на колени, взобравшись на полированную поверхность. Склонившись над люком, он стукнул по нему костяшками и запел вслед за услышанным звуком.

– У-у-у-у-у-у,– стукнув несколько раз и провыв в унисон получающийся звук, Хрюкин толкнул, выступающий на пару сантиметров эллипс и тот легко скользнув в сторону, открыл перед его носом темный провал такой же формы.

– Точно – люк это,– Хрюкин достал коробок спичек и чиркнул, освещая провал. Огонек высветил уходящий вниз колодец, глубиной метров пять с совершенно гладкой вертикальной поверхностью.

Вертикаль через метровые промежутки, с двух сторон, была аккуратно прорезана овальными отверстиями-углублениями, явно предназначенными для спуска. Хрюкин повертел головой, не решаясь спуститься в овальный колодец и спрыгнув с квадратной возвышенности, прошел к "факелу". К его удивлению он подпрыгнув, легко выдернул его из отверстия в стене и при этом, коснувшись случайно лицом огня, ожога не получил. Набалдашник светился, едва нагревшись.

– Вот это спичка,– пробормотал Хрюкин, дотрагиваясь до светящегося места рукой и убеждаясь, что оно чуть теплое.– Это кто же такую придумал?– вопрос повис в воздухе и Артур хмыкнув, пошел обратно к колодцу. Осветив теперь его, как следует, он рассмотрел не только овальные ступеньки, но и метрах в двух от пола овальный опять же выступ. На сантиметр выступающий из стены он был расчерчен вдоль и поперек и не сумевший разглядеть его как следует, Артур спустил ноги в валенках в отверстие. Спускаться ему было страшно, так что коленки снова затряслись, но стиснув зубы, он пересилил страх и вставил носок в первый овал. Спустился без приключений и облегченно вздохнул, опасаясь все же опускаться на дно колодца и зависнув на последней ступени. Была она довольно широкой и оба валенка уместились в ней свободно. Перед лицом Хрюкина оказался как раз тот самый овал, который он заметил сверху и он мог теперь рассматривать его вблизи. Упершись левой рукой в противоположную стену, он поднес "факел" к овалу размером с обеденную тарелку и принялся рассматривать рисунки на нем изображенные. Именно рисунки. Исчерченный прямыми овал разделялся ими на восемь сегментов, в каждом из которых был изображен человечек. С ручками и ножками фигурка в каждом сегменте что-то делала. Стояла, сидела, лежала, шла, бежала, стояла на коленях, стояла с поднятыми вверх руками, в которых сжимала стрелу и наконец, спускалась по ступеням. Рисунки просматривались на овале отчетливо, но слегка запылились и Хрюкин протер их рукавицей, вытащив ее из кармана полушубка. В результате овал засветился весь сразу, мягким матовым светом и фигурки стали видны совсем отчетливо. Хрюкин, разинув рот, разглядывая их, ткнул пальцем с опаской в тот, где фигурка спускалась по ступеням. Ему она показалась наиболее понятной и безопасной. Совершающей вполне понятные действия. Остальные можно было понять по-разному. Стоящий, например, очень не понравился Хрюкину, потому что на его личике был изображен ротик раскрытый явно в крике. Остальные головки тоже, то хмурились, то сводили рот линию в точку, а вот этот шагал по ступеням, и голова его была без глаз и рта.– "В профиль потому что",– сообразил Хрюкин и вздрогнул от раздавшегося шипения. Будто кошка рядом выдала этот звук, и следом за шипением раздался шорох задвигающегося над головой люка. Колодец слегка дернулся и явно пополз вниз. Набирая скорость и пугая Хрюкина так, что он взвизгнул по-поросячьи, вцепившись руками в ступени и выронив "факел" из руки. Факел кувыркнулся и упал на пол, продолжая светить, но теперь уже снизу вверх. А скорость движения нарастала и шипение усиливалось. Хрюкина трясло от ужаса его охватившего так, что он едва держался на весу, уперевшись лбом в светящийся овал. А на нем человечек марширующий по ступеням светился гораздо интенсивнее прочих, а в центре появился еще один сегмент, зеленого цвета. Хрюкин взвизгнув еще раз, ткнул в эту зелень пальцем и движение плавно прекратилось. Человечек, спускающийся по ступеням, уровнялся в интенсивности свечения с остальными, но высветился стоящий с поднятыми руками и стрелой в них. Шипение так же прекратилось, а в малом радиусе овала, справа от Хрюкина, распахнулся проход от пола до потолка. Он даже не понял, как это произошло. Только что серела стена и вдруг ее не стало. "Факел" на полу по-прежнему сиял, как маленькое солнце и Хрюкин, спрыгнув вниз, поднял его и высунулся в образовавшийся проем. Открывшийся ему интерьер напоминал обычный коридор, в каком-нибудь земном учреждении и он вышел из овальной камеры, сделав несколько шагов по этому, метров пяти в ширину, коридорищу, конец которого тонул во мраке. Целая анфилада дверей с обеих сторон, отбрасывали тень в свои квадраты и, Хрюкин шагнул, к тем, что ближе. Ручки он на дверном полотне, серого цвета не обнаружил и озадаченно поскреб затылок. Рука натолкнулась на шапку ушанку, и он снял ее с вспотевшей головы. Ручки не было, а было уже привычное овальное углубление, прорезанное поперек полотна с правого краю в метре от пола. Дернув вверх полотно, Хрюкин никакого результата не добился и принялся барабанить в него, сообразив, что звук и здесь может оказаться ключом. Опробованный метод сработал, дверное полотно легко скользнуло вверх, приглашая войти. Сунув "факел" в дверной проем, Хрюкин сразу понял, что попал в складское помещение со стеллажами из прозрачного, но запыленного на открытых участках материала.

– Из стекла что ли?– спросил сам себя Хрюкин и шагнул к ближайшему. Был он в шесть этажей и заставлен плотно коробками. Материал, из которого изготовили их, был похож на плотный картон коричневого цвета и Хрюкин попробовал шевельнуть одну из коробок. Оказалась она легкой и он, вытащив ее, опустил к своим ногам. Верхняя часть контейнера сдвигалась, как у школьного пенала и Хрюкин это сообразил, увидев овальное углубление с одного из краев. Потянул, и крышка скользнула вбок, открывая взгляду содержимое. Коробка была набита коробками поменьше, плотно уложенными и Хрюкин, зацепив одну ножом, вытащил ее из плотных объятий таких же рядом. Размером с пачку "Беломора" никаких надписей она не имела, зато имела рисунок. Яблоко, румяное с одного бока и узнаваемое с первого взгляда. Хрюкин повертел большую коробку и обнаружил такой же рисунок и на ней.

Пожав плечами, он принялся вертеть маленькую коробку и понял, что она тоже открывается как пенал. Одна из узких сторон сдвинулась, и Хрюкин увидел внутри порошок. Сунул в коробку два пальца, зацепил щепотку и осторожно понюхал. Пахли пальцы яблоком несомненно.