Анна Ермолаева - Жулики. Книга 7

– А что тут делать? Отключим пороги, да и все. Пропустим зэков, потом опять включим.

– Сможешь?

– Без проблем.

Военнопленных после завтрака ледяного опять загнали в пещеру и паре человек приказали войти в черный провал, со спекшимися от жара краями. Те обреченно шагнули внутрь и двинулись в темноту. Ринувшиеся следом эсэсовцы с электро-фонарями рявкнули:

– Хальт!– останавливая их и спустив дальше овчарок, которые умчавшись в одну сторону, через минуту выскочили с противоположной стороны, радостно повизгивая.

Командовавший эсэсовцами штурмбанфюрер и полковник, посовещавшись, пришли к однозначному выводу, что открывшийся туннель, очевидно, закольцован и следует его тщательно обследовать. Для этой цели всех заключенных тут же разбили на две равные партии и отправили в разные стороны по туннелю с сопровождающей их охраной.

Через две минуты по рации доложили, что группы встретились и ждут указаний. Никаких ответвлений из туннеля не обнаружено.

– Очевидно, герр штурмбанфюрер опять нужно искать пустоты на внутренней стене туннеля,– высказал предположение Йоган Вернер.– Пусть полосатые свиньи ходят и стучат, но не сильно. Нам нужно только определить пустоту, а не получить еще пару сотен трупов,– штурмбанфюрер недовольно скривился, но возражать не стал, предупрежденный руководством, что этот полковник в форме Вермахта не так прост и вхож к самому Фюреру.

– Гауптштурмфюрер, вы слышали? Распорядитесь,– скомандовал он и машина завертелась. Рычали овчарки, добавляя энтузиазма и, охрана забегала, распределяя военнопленных по всему периметру туннеля.

Послышались первые робкие стуки камнем о камень и, вот уже дробные перестук заполнил тоннель, вытесняя из него вековую тишину.

Проход вероятный был определен довольно быстро, не прошло и десяти минут, как уже примчался лично с докладом шарфюрер и доложил, что есть что-то.

Место, у которого топтался военнопленный верзила двухметрового роста, было освещено сразу десятком фонарей, но даже при таком освещении обнаружить каких либо признаков входа не удалось.

– Ударить нужно сильно, как в предыдущий раз. Молотом, – принял решение полковник, обращаясь исключительно к штурмбанфюреру.

– Нужно вывести людей. Оставить вот этого Ивана. Пусть ударит. Я ему сейчас сам все объясню.

– Вы знаете русский язык?– обрадовался штурмбанфюрер.

– Учил в Гамбургском Университете пять лет.

– Это очень хорошо. Наша переводчица больна и сейчас мы вынуждены использовать русского еврея. Но что там переводит им эта свинья? Объясните герр полковник, остальные марш отсюда, – охрана засуетилась, подгоняя к выходу полосатую толпу, а полковник, оставшись рядом со здоровяком, подсвечивая фонарем ему в лицо, принялся объяснять русскому, что от него требуется:

– Иван, ты должен сильно стучать в этот стена. От верх до низ молот. Я ушел, тогда ты стучать. Все понимал?– Русский кивнул, щурясь от бьющего в глаза электрического света.

– Я оставлять фонарь,– полковник положил фонарь на пол, направив луч в сторону военнопленного.– Стучать по моей команда. Крикну "марш", стучать,– полковник повернулся и торопливо пошел прочь. Дойдя до пролома в пещеру, он шагнул в нее, и крикнул:

– "Марш",– однако, звука ударов не последовало.

– Свинья,– выругался полковник.– Где этот русский еврей?– охрана выхватила из толпы полосатой, бледного с ярко выраженными семитскими чертами лица человека и швырнула его к ногам полковника.

– Слушай, юде, пойди и скажи этой русской свинье, что если он не начнет стучать, то мы начнем расстреливать по десять человек каждую минуту, после того как ты ему это передашь, – еврей нырнул в туннель и помчался в сторону здоровяка, крича ему на бегу:

– Дмитрий, немец сказал, что расстреливать начнет по десять человек, стучать нужно.-

Мишка с Серегой наблюдали, как скривилось в судороге лицо Дмитрия, как взял он за рукоять кувалду, неизвестно откуда взятую здесь в горах эсэсовцами, как размахнулся и грохнул ей по стене, проламывая её. Еще два удара и камни, с глухими шлепками валясь в озерцо нефтяное, обозначили следующий проход.

Немцы с идентификацией жидкости справились в рекордно короткое время. Ткнули штыком в маслянистую субстанцию, нюхнули:

– Нефть, герр штурмбанфюрер,– глубину тоже определили озерца нефтяного оперативно, столкнув в него русского еврея, удачно под руку подвернувшегося.

– Полметра, герр штурмбанфюрер,– столкнув туда же еще десяток военнопленных, заставили обойти по периметру, подсвечивая им фонарями через пролом. Естественно, что ничего примечательного ими обнаружено не было и совместным мозговым штурмом руководителей было принято единственно правильное решение – вычерпать к чертям собачьим, силами заключенных эту вонючую нефть.

Послали сообщение, с требованием доставить несколько десятков ведер и через пару часов живая полосатая цепочка уже передавала их наполненные нефтью из пещеры.

Последний военнопленный выливал нефть и мчался с пустым ведром в туннель, подгоняемый прикладами и зубами собак, поэтому процесс осушения озерца занял не сутки, как предполагал Мишка, а всего лишь пять часов.

Последние лужи и собирать не стали, увидев открывшийся квадратный люк посредине озера.

– Стоп!– прозвучала команда, и полковник со штурмбанфюрером лично изволили ступить на скользкое от остатков нефти дно. Размахивая руками, они добрели до люка и принялись его рассматривать в лучах фонаря.

– Отложим до следующего утра. Время ужинать,– бросил взгляд на часы штурмбанфюрер.– Или у вас есть, герр Вернер, иное предложение?-

Полковнику, конечно же, не терпелось схватиться за торчащее из люка кольцо, но… режим есть режим. С этим не станет спорить ни один настоящий немец. Поэтому он кивком выразил свое согласие и направился к выходу.

Заключенных опять выгнали вон на мороз, повторив процедуру кормежки. Но в этот раз баланда еще не успела замерзнуть и, каждому была выдана алюминиевая миска с роскошным нацистским орлом, отштампованным на ее дне.

Ложки, правда, выдавать не стали, зато хлебом обрадовали, хоть и с опилками, но вполне съедобным. А уж когда принялись в конце кипяток плескать из термоса в миски, то у многих военнопленных даже слезы на глаза навернулись от радости.

На ночь всех опять загнали в пещеру и к полной радости заключенных в туннель, в котором было и суше и вони меньше. У входа залег пулеметчик, отогнав полосатых метров на тридцать в глубину и ствол МГ, поворочавшись влево и вправо, замер, удовлетворенно уставившись в овальный свод тоннеля.

Заключенные опять сбились в плотную кучу и, вскоре туннель наполнился сонным дыханием, хриплым, простудным с лающим кашлем, но все же сонным.