Евгений Шалашов - Декабристы-победители

Армия Самсон-хана была расквартирована в самом трудном и опасном месте – в провинции Хой, где сходились два опасных направления – русское и турецкое. И хотя Аббас-Мирза был главнокомандующим, но бехадыраны подчинялись только самому Самсону и шаху. Будь у Аббаса-Мирзы хотя бы десять-пятнадцать (а лучше двадцать!) тысяч таких солдат, то Ермолов был бы не страшен вместе со всем корпусом. Однако в случае войны гвардейцы будут в нее втянуты. Особенно те, кто стоит на границе. Но все же ждать еще год не хотелось.

– Ваше Высочество, – как бы между прочим сказал Якобс. – Нам действительно нужен минимум год, чтобы сделать ваши войска регулярной армией. Однако, – сделал он многозначительную паузу, – в свете последних новостей, сроки можно и сократить.

– И что за новости? – насторожился Аббас-Мирза.

– Вам известны декабрьские события в русской столице?

– Ходят разные слухи, – задумчиво произнес наместник. – Но, – выделил он, – только слухи. Я не получал достоверных сведений из Петербурга с декабря прошлого года. Говорят, там был мятеж против нового царя. Но неизвестно, чем он закончился. Вероятно, как это всегда было в России: либо мятежников поймали и повесили, либо возвели на трон того, кто более приятен армии.

– На сей раз все по-другому, – улыбнулся уголками рта Якобс. – После смерти Александра должен был править Константин. Но он отрекся. Новый император Николай убит.

– Однако у императора Павла оставались еще сыновья, – показал свою осведомленность наместник.

– Императором провозглашен младший сын – Михаил. Но он в Москве. В Петербурге власть принадлежит Временному правительству.

– Временному правительству.… От кого или от чего? От какого времени? – не понял Аббас-Мирза.

– Временному – это означает, что власть захватила горстка офицеров, которые управляют страной до выборов общенародного правительства.

– Народ будет выбирать правителя? – ужаснулся персидский принц.

– И даже не одного правителя, а нескольких. Одни будут править, а другие – следить за тем, как они правят.

– Могу себе представить, что будет с такой страной, – покачал головой Аббас-Мирза. – В одной древней поэме говорится о том, что некий принц решил отдать власть народу. Выстроил город, где все должны жить счастливо. А что было дальше, господа?

– Кажется, на город напали враги и всех уничтожили, – неуверенно сказал Харрингтон.

Англичанин не читал «Шахнаме» великого Фирдоуси. Но догадаться о последствиях было несложно.

– Значит, в России началась гражданская война, – пришел к выводу мудрый Аббас-Мирза. – Но корпус Ермолова достаточно силен. Он насчитывает пятьдесят тысяч регулярной пехоты и сорок тысяч казаков.

– Кавказский корпус сейчас не настолько силен, – сказал Харрингтон. – Наши люди сообщают, что полки Ермолова разбросаны по всему Закавказью. Наш посол в Петербурге еще летом получил известие, что генерал неоднократно просил прислать подкрепление – несколько казачьих полков и пехотную дивизию. Подкрепление должно было прибыть нынешним летом.

– Новости прекрасные, – не скрыл своей радости персидский военачальник. – Вероятно, в суматохе гражданской войны подкрепления генерал не получит. Значит, если мы начнем, то…

– Не забывайте, Ваше Высочество, что если вы начнете, то за спиной у русского корпуса остается непокоренный Кавказ.

– Я помню, – кратко сказал наместник.

Англичане успели неплохо изучить Аббас-Мирзу – если тот стал говорить коротко – значит, уже что-то замышляет. Что ж, пусть замышляет. Если не хочет им что-то рассказать – не суть важно. Они и так знали, что летом прошлого года мятежный шейх Бек-Булат поднял восстание. Горцы овладели постом Амараджиюрт, пытались взять крепости Герзель и Грозную. Восстание еще продолжалось и, не исключено, что оружие для восставших поступало из Ирана. Кроме того, им было хорошо известен муштенда провинций Тебриза и Хой Мирзы-Мехты, за которым шли сотни мулл и десятки тысяч мусульман. Мечтой муштенды было отбросить русских не только из Закавказья, а загнать их за Кавказ. А потом преследовать, преследовать и преследовать неверных до тех пор, пока вся Русская империя не исчезнет с лица земли, а все гяуры не встанут под зеленое знамя ислама. Покончив с русскими можно приняться и за франков и дойти до Британских островов.

Мирзу – если тот стал говорить коротко – значит, уже что-то замышляет. Что ж, пусть замышляет. Если не хочет им что-то рассказать – не суть важно. Они и так знали, что летом прошлого года мятежный шейх Бек-Булат поднял восстание. Горцы овладели постом Амараджиюрт, пытались взять крепости Герзель и Грозную. Восстание еще продолжалось и, не исключено, что оружие для восставших поступало из Ирана. Кроме того, им было хорошо известен муштенда провинций Тебриза и Хой Мирзы-Мехты, за которым шли сотни мулл и десятки тысяч мусульман. Мечтой муштенды было отбросить русских не только из Закавказья, а загнать их за Кавказ. А потом преследовать, преследовать и преследовать неверных до тех пор, пока вся Русская империя не исчезнет с лица земли, а все гяуры не встанут под зеленое знамя ислама. Покончив с русскими можно приняться и за франков и дойти до Британских островов.

Далекие планы туземного владыки интересовали англичан мало. Но пока персы и дикие горцы могут прекрасно послужить в борьбе против соперника в Азии и на Кавказе. Потом, когда русских удастся вытеснить с Кавказа, нужно думать – как обуздать дикарей. Лучше всего найти для них нового врага.

Кавказ. Месяц спустя.

В доме Хаджи-Магомеда, самого уважаемого человека аула Алерой, собрались старейшины ближайших селений. Аксакалы неспешно вешали на деревянные колышки в стенах оружие и бурки, рассаживались на подушки вокруг длинного невысокого стола, на котором были только камгены с водой и чурек. Не от жадности Хаджи-Магомеда, нет. Хозяин мог позволить себе забить десять черных барашков, чтобы угостить гостей. Сегодня собрались не ради еды и питья. Главное, зачем собрались уважаемые люди – послушать послание, привезенные Ахмедом.

Ахмед – одноглазый посланник далекой Персии, был не простым человеком. Когда-то его звали иначе. Как именно, он уже и сам забыл. В юности он хотел стать муллой, учился в медресе. У него было три старших брата, любивших его и считавших, что младший, толковавший Коран как настоящий кади, будет не простым муэдзином, а улемом. А может, если будет на то воля Аллаха, то и имамом. Но однажды братья вместе с друзьями-джигитами отправились за Терек отбивать табуны у русских, но вместо добычи домой вернулись их кони, навьюченные трупами. Джигиты попали в засаду. И хотя они храбро сражались, но силы были неравны. Казаки, перестреляв и перерубив весь отряд, оставили в живых только старшего брата, отрубив тому правую руку. Брат отвез домой страшный груз, а потом, взяв кинжал в левую руку, ушел мстить русским.