Роман Злотников - Швейцарец. Возвращение

– Вот как? И чем же я их так заинтересовал?

Сесидовец пожал плечами.

– А мне откуда знать? – он легкомысленно взмахнул рукой: – Да не напрягайтесь вы так. Ребята из ФБР плавают в золоте [19] Испанский аналог русской пословицы: «Денег куры не клюют». , не то что мы. Так что, скорее всего, это обычная «отработка флажка».

– Отработка флажка? – озадаченно спросил Алекс.

– Ну да, – сесидовец поднял бокал, поднёс его к носу, с явным удовольствием принюхался, после чего сделал большой глоток и пояснил: – Вы никогда не задумывались, почему вполне себе средним людям, служащим в правоохранительных органах, практически всегда удается поймать любых, даже самых умных, талантливых и изощренных преступников? Ведь гениальные сыщики типа того же Шерлока Холмса или комиссара Мегрэ на самом деле существуют только в романах. А в жизни разбираться с преступлениями приходится таким вот серым, скучным и унылым типам без особенных физических и интеллектуальных достоинств типа меня.

– Ну, уж так-таки без особых достоинств? – улыбнулся Алекс.

– Увы – истинно так, – усмехнулся сеньор Бесерра. – Просто я умею хорошо притворяться… Так вот, могу вам сказать, что нам удается ловить любых умников благодаря особому секретному оружию, которое называется… – тут сесидовец сделал многозначительную паузу, окинул своего собеседника горделивым взглядом и торжественно произнес: – ЗАПРОС!

Алекс несколько мгновений озадаченно пялился на него, а затем, не выдержав, расхохотался. Его собеседник, добродушно улыбаясь, дождался, пока он успокоится, а затем продолжил:

– Зря смеетесь. Всё именно так и есть. Ни один одиночка, каким бы умным, талантливым и гениальным он ни был, неспособен сколько-нибудь долго противостоять «машине». Потому что, пусть даже «машина» и состоит из весьма серых и примитивных «винтиков», – она неумолима, всеобъемлюща и никогда не спит. Так что обычный более-менее умелый «винтик», знающий, как именно работает эта система, способен изловить любого гения. Вот, например, представьте такую ситуацию – преступник действительно гениален и не оставляет практически никаких следов. С чего начинается работа сыщика? С составления запроса на обход всех окрестных квартир, офисов и магазинчиков. После чего десятки унылых серых людей, и в подметки не годящихся нашему гениальному преступнику, начинают день за днем, упорно стучаться в двери разных людей и задавать им одни и те же, крайне скучные и однообразные вопросы. И вот, спустя пару недель, появляется несколько зацепок. Преступник мог быть одет в синий макинтош, или в зеленую куртку, или в старую шляпу. Что делает наш унылый и скучный сыщик? Правильно – он составляет следующий запрос. Даже несколько. На поиск людей, одетых в синий макинтош. Или в зеленую куртку. Или, там, с большой бородавкой на носу… А потом, получив очередную порцию информации и проанализировав ее, он снова составляет запрос. Например, на владельцев синих макинтошей, которые с пятого по двадцатое июля могли находиться в Алкала де Энарес. А потом ещё пять-шесть, да даже двадцать или тридцать запросов – и всё! Преступник опознан, загнан в угол, и ему ничего не остается, как сдаться. Слышали выражение: «Система бьет класс»?

Алекс согласно кивнул.

– Вот то-то и оно… – наставительно произнес сеньор Бесерра.

– Но при чем здесь «флажки»?

– Ну-у-у… у нас так называют неперсонифицированные запросы, запускающиеся автоматически. Вы же, как мне сообщила великолепная сеньора Амайя, – при воспоминании о ней сесидовец аж причмокнул, – кроме спонсорской помощи нашему университету ведете и какие-то исследовательские программы в США?

– Ну да, но ничего такого я не…

– Ну, вот – скорее всего, на какой-нибудь из тем этого вашего «ничего такого» в какой-нибудь канцелярии и архиве и стоял подобный «флажок», то есть требование – в случае проявления интереса к данному вопросу немедленно проинформировать ФБР. А у них сразу же запустился унылый канцелярский механизм по формированию очередного запроса, – и сеньор Басерра весело рассмеялся. А Алекс поежился. Блин, полученная информация весьма полезна, но осознавать, что буквально случайное движение пальцем может привести в движение неумолимую махину, способную размазать тебя слоем толщиной едва ли больше миллиметра, было… пугающе.

– Ну, так во что такое вы вляпались, сеньор Ожеро? – отсмеявшись, перешел к делу сесидовец. – Мне же надо будет писать отчет. Судя по запросу, вы интересовались какой-то весьма замшелой историей, случившейся десятки лет назад. Это убийство Кеннеди? Нет? Или ваши исследования затрагивали американскую атомную программу? Опять нет? Тогда, может быть, ракетную? Хм-м… А вы не интересовались интернированием японцев [20] Интерни́рование япо́нцев в США – насильственное перемещение в специальные лагеря около 120 тысяч японцев (из которых 62 % имели американское гражданство) с западного побережья США во время Второй мировой войны. во время Второй мировой? Хотя бы краем. Тоже нет? Странно… – сеньор Бесерра задумался. – Может, инцидент в Паламаресе? [21] Инцидент с ядерным оружием, произошедший 17 января 1966 года, когда американский стратегический бомбардировщик «В-52» с термоядерным оружием на борту столкнулся с самолетом-топливозаправщиком «КС-135» во время дозаправки в воздухе. В результате катастрофы погибли 7 человек и были потеряны четыре термоядерные бомбы. Три из них приземлились на суше и были найдены сразу, четвёртая, упавшая в море – лишь после двухмесячных поисков. Впрочем, это ещё не самый вопиющий случай. Например, одну из четырех термоядерных бомб потерянных американцами в Гренландии в 1968 году, не нашли до сих пор… И снова нет? Ну тогда я не знаю… А какие именно исследования вашего фонда связаны с нашим заокеанским союзником?

– Наши исследования затрагивают куда более давнее время. Мы интересуемся периодом Великой депрессии.

– Бинго! – сесидовец довольно откинулся на спинку диванчика и вновь сделал большой глоток.

– Вы серьезно? – удивился Алекс. – ФБР отслеживает исследования, связанные с Великой депрессией?

– А как вы думали? – усмехнулся сеньор Бесерра. – Никакому государству не понравится, когда кто-то будет копаться в их грязном белье, а уж этому нашему «Сияющему граду на холме»… – да-да, в этой реальности американцев не любили ничуть не менее, чем во всех прошлых. В том числе и в его «изначальной». Даже их собственные союзники. Нет, речи официальных лиц были крайне… м-м-м… «верноподданными» и, если можно так выразиться, слащавыми, но вот простые люди в подавляющем большинстве европейских стран относились к США весьма негативно. Вне зависимости от того, где они жили и кем работали. И, прожив в Европе даже весьма недолго, парень начал понимать почему…