Олег Касаткин - Царское время

Сам хозяева – снявшие дом якобы под гравировальную мастерскую мещане Гордей Петров и Лука Турасов (паспорта как уже ясно фальшивые) успели скрыться. Местная полиция правда подозревает что это уголовные подбиравшиеся к стоявшему через улицу зданию Русско-Азиатского банка – но жандармы ведут особую проверку.

Это уже породило волну разговоров что мол «нигилисты» в ожидании визита Государя – который якобы будет венчаться в Нижегородском соборе (странный однако слух), заранее сняли лабазы и ведут подкопы под все главные улицы, чтобы взорвать царский кортеж и всех тех, кто с ним будет.

Но это все пустяки – вздор и чушь. Высечь дураков – болтунов – и все дела.

А вот это уже серьезнее.

Арестованный на днях буквально народоволец Юделевский в присутствии агента желчно предъявлял претензии друзьям по организации. Мол Первое марта де не принесло успеха оттого что революционеры изменили своим собственным словам что «что цареубийство будет производиться систематически» и оружие не будет сложено до тех пор, пока самодержавие не сдастся… И что нужно вернуться на это путь. Возобновить и расширять борьбу террористическую, не давать правительству ни минуты передышки, «будить выстрелами и взрывами спящую Россию» вселять ужас в сердца верноподданных, смущать колеблющихся, и ободрять тайных сторонников… Ну, а если уж нынешний царь не по зубам – то надо убивать его слуг и опричников. Ну – с этот то уже не опасен – если не петля то бессрочная каторга обеспечены.

Сообщения из Привислинского края.

Некий Викентий Матушевский – портной-социалист и член рабочего кружка – как доносят также агенты рассуждает о всем том же – о цареубийстве. Правда не так как можно было бы ожидать. Дескать, убивать нынешнего «мальчишку-царя» смысла нет – что толку если не он правит, а двор и родня? Нужно одним ударом покончить со всей династией как хотел Халтурин. «Если бы на месте этого неумелого русского мужика был я или другой настоящий польский борец – Польша была бы свободна уже десяток лет!» – приводит его слова бумага. Халтурин, Халурин…

Однако же не зря с прошлого года режим в Зимнем усилен и все помещения где царь бывает – особенно рабочий кабинет получили особый порядок охраны. Никто в отсутствие императора не мог входить в них, а после отъезда императора из резиденции кабинет опечатывался. А слуги и мастеровые могут заходить в эти помещения для уборки и разного рода мелкого ремонта только в сопровождении чинов Дворцовой полиции.

Надо потребовать от ее главы Знамеровского чтобы от этого правила отступлений не допускали.

Из-за границы державы – из Парижа – сообщают – хотя тоже о поляках. Старый бунтовщик и смутьян – еще 1863 года – и член какого-то «Интернационала» – Валерий Антоний Врублевский в присутствии Феликса Волховского и Дебогорий-Мокриевича с Судзиловским (народовольцы успевшие удрать) рассуждал о польской «вильности» – о чем же еще? И привел в пример ирландцев. Старая уже история – в октябре 1883 года в лондонском метрополитене в один день взорвалось две бомбы подложенные «Шинн Фейн». Более полусотни пассажиров получили ранения. А всего в течение полутора лет в Лондоне было тринадцать таких взрывов. И ни одного динамитчика не удалось поймать! Британцы наводнили столицу полицейскими, запретили на месяц продажу взрывчатых веществ и так далее, и тому подобное…

Но взрывы продолжились… И немудрено – ведь весь Лондон под охрану не поставишь. «Динамитная война» закончилась лишь тогда, когда члены британского парламента поставили вопрос о введении в Ирландии «гомруля», то есть автономии. Сильнейшая мировая держава попятилась и отступила перед горсткой храбрецов. Неужели же мы – поляки – создавшие могущественнейшее европейское государство? – вопрошал Врублевский – хуже каких то пьяниц с жалкого ничем не примечательного островка за спиной которых ни славной истории ни взятой Москвы ни отбитых от Вены турецких полчищ – вообще ничего?

(«Однако какая ж гордыня и самодовольство!» – покачал головой Кауфман)

Метрополитена в России нет и никогда скорее всего не будет – не по силам варварам такое («Тьфу, пшекская морда!»). Но есть железные дороги, вокзалы, присутственные места…

Подобрать организацию из хорошо говорящих по русских поляков, найти средства, обучить их изготовлять гремучий состав чтобы не зависеть от одной мастерской – и власть будет бессильна…

Это сообщение надо будет отослать Плеве и Шебеко. Однако ж эти поляки и впрямь как больной зуб – и рано или поздно нужно будет что-то делать. Ну да слава Господу это не его, Кауфмана забота!

Но от этого опасностей не меньше. Вот перехваченное письмо в Лондон Степняку – Кравчинскому – от кого узнать не удалось – вез его студент ехавший в Берлин к которому подошел на вокзале некий господин обыденной внешности и попросил бросить его в почтовый ящик по прибытии в Германию. Мол послание даме сердца, а он не хочет рисковать тем что строки любви прочтут полицейские ищейки-перлюстраторы… Неизвестный корреспондент в числе прочего пишет следующее: «Ни для кого в столице не является секретом что нынешний царь похотлив как гимназист… (Ну что за сравнения – не иначе по русской словесности «два» будучи тем самым гимназистом имел). В этом аспекте возможно было бы поискать среди девушек разделяющих идеи освобождения России ту которая по внешности могла бы рассчитывать попасть в его харем и тем самым бы стать для мсье Жоржа тем кем была Юдифь для Олоферна…» Как раз что называется в строку!

Да – увы – навсегда прошли времена Николая Павловича когда царь в одиночестве гулял с любимым пуделем по столице даже и не думая ни о какой угрозе… Коротко постучав, в дверях появился денщик.

– Ваше благородие – к вам поручик Сарматов.

– Пусть войдет…

Лейб-гвардии поручик Сарматов Евгений Степанович оказался черноусым высоким, стройным, молодым человеком высокого роста. Пролистав еще утром его дело полковник понимал – перед ним обычный по сути петербургский гвардеец.

Скачки, карты и вино время от времени – адюльтер с замужней скучающей чиновницей или купчихой… Служба – лишь от сих до сих. Прикажут изучить картечницу Норденфельда или этот новомодный пулемет Максима – изучит досконально, а так – даже не поинтересуется.

– Итак, господин поручик – сухо бросил Кауфман – прошу вас доложить о позавчерашнем происшествии. Как случилось что вы допустили к Его Величеству постороннюю даму? – Ваше превосходительство – начал Сарматов. Я хочу сказать что в данном случае…

– Не хочу знать ни о каком таком случае! – отрезал полковник. Ибо вы во всяком случае обязаны не допускать к охраняемой особе посторонних. Но вы ее допустили? Не так ли?