Алексей Живой - Спартанец: Спартанец. Великий царь. Удар в сердце

– Спасибо, – сказал Тарас, осторожно поворачиваясь к девушке, по-прежнему задорно смотревшей на него, – позволь узнать, как тебя зовут?

– Елена, – просто ответила та, – дочь Автония. Он учит эфебов биться на мечах в Амиклах.

– Елена Прекрасная [48] Из-за Елены Прекрасной, жены спартанского царя Менелая, бежавшей в Трою, и началась Троянская война, продлившаяся около 12 лет. , – проговорил Тарас, усвоив информацию о ее отце, и зачарованно глядя в зеленые глаза стоявшей перед ним прелестницы.

– Так меня еще никто не называл, – ответила девушка, отвернувшись в сторону и выказав тем самым странную скромность.

– Ты будешь еще выступать на празднике? – спросил Тарас, стремясь продолжить разговор и размышляя о том, что предложение «пойти вместе прогуляться на закате» может быть неверно истолковано. Да и к тому же Элой приказал провести еще какую-то дурацкую разминку. В общем, никакой личной жизни.

– Конечно, мы все будем, и не только петь гимны, – бодро ответила Елена, обернувшись к своим подружкам и не слишком торопясь уходить, – я даже буду выступать завтра на состязаниях.

– Ты будешь состязаться? – переспросил удивленный Тарас.

– Да, – почти обиделась Елена, – я метаю диск дальше всех из равных мне по возрасту спартанок.

И она даже продемонстрировала свои упругие мускулы, сжав руку в локте.

– Так ты гимнастка, – догадался Тарас, обреченно вздохнув.

Впрочем, девушка ему понравилась и без отцовского наказа.

– Да, – гордо ответила Елена. – Менандр говорил нам, для того чтобы родить здорового ребенка для своей родины, надо быть гибкими и сильными. А я хочу родить героя.

– Менандр, – выдохнул Тарас, припомнив имя главного педонома Спарты, – ясно. Значит, это он вас обучает премудростям жизни?

– Нет, – ответила Елена, тряхнув волосами, – у нас хватает надзирателей и без него. Ну мне пора идти, победитель.

И, уходя, улыбнулась, исчезнув в толпе таких же голых прелестниц. Тарасу показалось, будто рядом кто-то скрипнул зубами от злости.

– Прощай, – нехотя кивнул он и, обернувшись, заметил в двух шагах Деметрия, которому никто из дев не предложил помощи, – надеюсь, еще увидимся на празднике.

Снова надев венок и бросив на Деметрия снисходительный взгляд, Тарас гордо направился к зданию гимнасия. Перед сном, сделав положенную разминку, ему еще раз удалось мельком увидеть Елену, которая вместе с подругами тоже выполняла вечернюю гимнастику чуть в стороне, закончив пробежкой по дромосу. Вид этих молодых кобылиц долго не давал ему заснуть, и Тарас без конца ворочался с боку на бок на деревянном полу, но все же смог упорхнуть в объятия Гипноса [49] Гипнос – сон ( греч. ). на несколько полновесных часов. Этого оказалось достаточно, чтобы полностью восстановиться для новых подвигов, которых он теперь хотел даже больше, чем вчера.

На следующий день Элой поднял их ни свет ни заря и заставил провести общую тренировку под руководством одного из своих помощников. Затем их немного покормили – до вечера ведь никто сюда не вернется – и вновь повели на Хорос.

Причем всех, несмотря на то что состязаться из агелы Деметрия должны были только лучшие. А это были: он сам, Гисандр, Эвридамид, Тимофей, Архелон и Эгор. Остальным Элой приказал занять места на трибунах и «болеть» за своих, оглашая окрестности неистовыми криками.

Услышав этот приказ на утреннем «разборе полетов», Тарас даже позавидовал тем, кто особо не выделялся спортивными достижениями. Он-то сюда попал против воли, можно сказать, исключительно из-за стойкого нежелания танцевать и петь, которое его, впрочем, не избавило от этой тяжкой доли. И сейчас с удовольствием посидел бы со всеми на трибунах. Но, как говорится, попал – служи.

Но этим «разбор полетов» не ограничился.

– Где Эгис? – поинтересовался вдруг главный надзиратель, посмотрев на шеренги своих воспитанников.

– В гимнасии, – ответил Деметрий, – вчера во время бега он вывихнул ногу. Эгор ему вправил кость, но ходить пока не может.

– Та-а-ак, – произнес нараспев главный надзиратель тоном, не предвещавшим ничего хорошего, – значит, мы остались без одного метателя копий.

Он помолчал.

– Гисандр, – произнес он вдруг, и боец даже вздрогнул от неожиданности при звуках своего имени, – у тебя тоже неплохо получалось метать копье, ты его заменишь. Тем более что сектора метателей дисков и копий рядом. Все, выступаем.

Тарас вздохнул, но возражать не стал. Бесполезно.

Пройдя на Хорос в этот ранний час, спартанцы обнаружили перед воротами все ту же толпу, которая радостно приветствовала агелы, подтягивавшиеся с разных концов города к стадиону. Взрослые спартиаты, разбившись на компании, бойко обсуждали что-то, но едва рядом показывались обнаженные эфебы, как они прекращали все разговоры и вскидывали руку вверх, приветствуя своих любимцев. В общем, толпа бурлила, предвкушая новый день праздника.

Проходя мимо очередной группы бородатых мужиков в гиматиях, сладострастно пялившихся на голых мальчиков, Тарас поймал себя на мысли, что после разговора с Еленой стал ощущать себя немного раскованнее в обнаженном виде, но в педерасты все равно не собирался. Кроме них попадались среди спартанцев и нормальные мужики, и, что самое приятное, красивые девчонки.

Войдя на стадион, агелы разделились – часть молодых спартанцев, оказавшихся «не при делах», отправилась на трибуны под руководством надзирателей, а остальных Элой привел в сектор для метания диска. Рядом находился сектор для метателей копья. Ни тот, ни другой не были огорожены, как привык видеть Тарас по телевизору в прошлой жизни. При желании диск мог улететь на трибуны, искалечив там кого-нибудь, но зрителей это, похоже, не пугало. А сектор для метания копья заканчивался несколькими десятками столбов – плотно обвязанными снопами сена, – изображавшими мишени, больше напоминавшие вражеских солдат, которых требовалось сразить. Тут соревнования шли и на дальность, и на меткость.

Народу вокруг было меньше, чем вчера, на общем торжественном построении, но все равно хватало. Сотни эфебов, разобравшись на группы согласно жеребьевке, готовились к выступлению, разминаясь. Тарас тоже лениво потянулся, ожидая команды.

Перед началом состязаний один из эфоров вновь произнес речь, которую продолжили оба царя, пожелавшие эфебам быть достойными Спарты и не опозорить своих отцов. Потом девушки спели новый гимн Аполлону, после чего некоторые из них сами рассредоточились по секторам метателей, вызвав там оживление. Трибуны тотчас подняли рев и свист, призывая эфебов показать свою ловкость. Состязания начались.

Оказалось, что молодые спартанки будут выступать в «женском зачете», но одновременно с мужчинами. Присмотревшись, Тарас увидел среди двадцати спартанок, пришедших метать диск, и Елену, но подходить у всех на виду не решался. Да и девушка не стремилась продолжить знакомство. Она была сосредоточена и с серьезным видом делала разминку, словно собиралась взять все призы. Тарасу волей-неволей тоже пришлось сосредоточиться на своем деле, хотя это было нелегко. Голые девушки, разминавшиеся среди парней, то нагибаясь вперед, то садясь на шпагат, то вставая на мостик прямо перед глазами, никак не способствовали сосредоточенности. На несколько минут Тарас и думать забыл о состязаниях, стараясь смотреть в другую сторону, чтобы не перевозбудиться. А девушки вели себя так, словно их ничуть не волновала мужская аудитория, окружившая их плотными рядами. Будто у них и в мыслях не было «ничего такого». Хотя иногда Тарас и сам ловил на себе женские взгляды, заставлявшие его сердце учащенно биться.