Артур Прокопчук - Мужи земли Беларусь. 1000 лет истории от эпохи княжеств до образования Республики Беларусь

« А нынечи Богъ намъ далъ городъ Полтескъ, а братъ нашъ князь Скиригайло Божіею помочью и нашею взялъ свое место въ свои руки, што еще отецъ ему уделилъ такожъ и мы ему даемъ, и дали есмы тотъ городъ Полтескъ, а иному никому въ Полтескъ не вступатися, только князю Скиригайлу володети городомъ Полоцкомъ и всеми тыми месты и городы и волостьми и людьми, всею тою землею, што коли тягло и тягнетъ къ городу Полоцку» [23].

Вернемся ко времени после подписания Унии и брака Ягайло с Ядвигой. Князь Скиргайло становится Великим князем, занимает княжеский престол в Вильне, князь Витовт «в бегах», живет у крестоносцев в «Марьинграде», как записано в «Хронике Быховца», то есть в Мальборке, в замке, живет «со всеми своими чадами и домочадцами», собирает коалицию против брата. Там же живет и воспитывается по-европейски его дочь Софья, которой еще предстоит стать Московской княжной. Князь Витовт строит планы и просто так отдать «свою Литву» не намерен.

В «Слуцкой летописи» автор ошибся – Скиргайло не был убит, а был взят в плен, позднее Ягайло «великодушно» отпустил его и дал ему «во княжение» Киев, хотя прекрасно знал, что в Киеве престол занят Владимиром Ольгердовичем, его же братом, но сводным. Все-таки, в конце концов, князь Витовт сдержал обещание и помог изгнать Владимира Ольгердовича из Киева, после чего, с согласия короля Ягайло-Владислава, на киевском престоле утвердился князь Скиргайло, в православном крещении – Иван. Там же в Киеве, вернувшись после охоты и обильного застолья (летописцы отмечали склонность Скиргайло к выпивке.

« …накануне крещения, y четверг, и на тых мест до Киева приехал немочен, и болел 7 днеи и умер y ceреду. И кияне вси понесли его на головах, священницы поюще отходныя песни, со свещами, из города Киева до святыя Богородица Печерские, и положон князь Скиргаило чудныи и добрыи подле гроба святаго Феодосия Печерскаго» [21].

Вечная ему память, а место его захоронения, Киево-Печерская лавра, будет почётнее любого «мавзолея»…

Сам же Витовт снова вернулся « в Немьци… у Марьин город» и продолжил политику завоевания «своей Литвы». Ему нужна была поддержка усиливающегося Московского княжества, так как он готовился разорвать союз с крестоносцами. В таких случаях лучший способ – сватовство и женитьба на «нужном» князе, желательно, сильного княжества, да и дочь «на выданьи» была готова – Софье Витовтовне 18-ый годок миновал. Да и Московскому княжеству, постоянно воюющему с соседями за расширение своих «угодий», нужны были союзники.

« Того же лета к великому князю Витовту y Немци, y Марьнрод, приидоша послы из города Москвы от великаго князя Василиа Дмитреевича, просячи дщери князя великаго Витовтовы за великаго княза Василя Дмитровича. Князь же великии Витовть дасть дщерь свою, княгиню Софью, и отпусти ю из Марьина города, a з нею посла князя Ивана Олгимонтовича из грода Кданьска. И поидоша в кораблех за море, и приидоша к граду Пьскову, они же великыи чести уздаша имь, проводиша ихь чста до Великаго Новагорода Новгородци же пакы честь имь воздаша и проводиша ихь и c честию до Мысквы к великому князю Василью Дмитреевичу» [21].

Все закончилось к общему удовольствию:

«И сотвори брак честны, и венча и великаго князя Василья Дмитреевича И c великою княжною Софею, и бысть брак честен и чти достоин, и веселию многому» [21].

Что бы ни говорили лингвисты, но Уния дала толчок к «полонизации» старобеларуского языка. «Полонизация» проходила не только стихийно, ввиду значительных контактов местного, беларуского (литвинского) населения с польским, часто на основе заключающихся браков, особенно в «шляхетской» (дворянской) среде. Этот процесс регулировался и целенаправленной государственной политикой, в частности, проведением законов о высших государственных должностях в Великом Княжестве Литовском. Польский язык становился таким же отличием «благородства», маркером аристократизма, каким станет через четыреста лет в России французский язык высшего света. Особенно следует отметить, в этой связи, решительное наступление князя Ягайло на своих «бояр», на православие и на старобеларуский язык. Князю приходилось выполнять предсвадебные обещания, данные Польскому епископату.

20 февраля 1387 года Ягайло подписывает «Грамоту о привилеях» («о привилегиях»): «всем вообще литовцам и каждому в отдельности, рыцарям или боярам», о переходе в католическую веру.

«Для удостоверения этой грамоты привешена наша печать». Присутствовали знатные князья: Скиригайло – Трокский, Витовт – Городенский, Корибут – Новоградский, Казимир или Коригайло – Мстиславский, Александр или Вигунт – Керново литовского, Кондрат – Олеснитский, Иван и Земовит – князья Мазовецкие. Мужи: Бартош из Висенбурга – воевода Познанский, Кристин – каштелян Сандомирский, Володка – чашник Краковский, Николай – каштелян Вислинский, маршал двора нашего, Спытка – подкаморий Краковский, Клемент – каштелян Радомский» [24].

Братья, тем временем, нашли компромиссное решение вопроса наследования земель ВКЛ и в тайных, от магистров Ордена, переговорах выработали план совместных действий.

4 августа 1392 года на встрече в Острове под Лидой (Беларусь) они подписали соглашение, по которому власть в Великом Княжестве пожизненно передавалась Витовту. Получил он и отцовскую вотчину с Гародней (Гродно), Троками и Луцком. Ягайло отрекся от непосредственного владения своими уделами в княжестве. Присягнув на верность Ягайле, Витовт стал во главе государства. Так был положен конец многолетней гражданской войне между ближайшими родственниками. Вначале с титулом «князь литовский», а затем – «великий князь литовский и пан и дедич руский» и «великий князь Литвы и Руси» Витовт стал единственным правителем Великого княжества, хотя номинально верховный суверенитет Ягайлы над землями ВКЛ сохранялся».

Война за земли ВКЛ, настоящая, братоубийственная, в прямом смысле этого слова, гражданская война, затеянная детьми Ольгерда, оканчивалась. Король Владислав-Ягайло возвёл своего брата Витовта на виленский престол. Витовт признавался пожизненно Великим князем литовским, а самому Великому Княжеству Литовскому гарантировалась автономия в союзе с Королевством Польским под верховной властью короля Владислава. Немного погодя братья договорились о том, что в случае смерти Витовта Великое кяжество перейдет в руки Владислава или его наследников. Были написаны соответствующие «Акты», из них следовало, что если смерть настигнет Владислава ранее, то Ягайло получит право участвовать в выборе короля. (Виленско-Радомская уния 1401 года и Городельская уния 1413 года). Акты 1401 года были подтверждены всем «боярством» ВКЛ, то есть удельными князьями, церковными иерархами и княжеской знатью, что удостоверялось личными печатями, привешенными к Акту, всего было 40 печатей, с «литовской стороны». С «польской стороны» аналогичный Акт согласовала польская высшая знать, к нему было «привешено» 49 печатей.