Олег Сергеев - Путь к Великому

А когда с год назад я познакомился с одним человеком, в корне переменившим мою жизнь, то понял, что живу в мире стереотипов, который невозможно сломать. Меня вдруг осенило, что я все тот же Кроха, каким одна удивительная, но так и не понятая мною знакомая прозвала меня в пору моей юности, и я не в состоянии вместить в себя то, что куда грандиознее моего собственного разума. Я, возомнивший себя царем и Богом, ибо сфера мой деятельности вполне позволяла дремавшему тщеславию проснуться и начать бурную жизнь, вдруг рухнул камнем вниз. Я ударился лбом о стену своего сознания – ограниченного сознания. Утешало лишь одно – наличие стены говорило лишь о том, что что-то есть и за этой стеной, что это не конец. Хотя и это понять уже было достижением.

Произошла смена идеалов. Лиза Калитина, до тех пор счастливо царившая на пьедестале с золотой диадемой в волосах, показалась лишь отзвуком какой-то давно забытой мелодии, не имевшей уже никакого отношения к реальности. Это чудо не только не выжило бы в современных условиях воцарения акул, скорее бы оно превратилось в серую мышь и сбежало подальше от глаз людских. И никогда не дало бы мне ключ к пониманию этого мира.

Итак, год назад в мою жизнь вошел человек. Сначала, пока была такая возможность, мы много беседовали, я записывал каждый разговор на диктофон. Впоследствии, когда я лишился и этой возможности, единственным моим утешением был лишь дневник, который я случайно нашел. Я прятал его от Крепса, прятал довольно долго, поскольку обнаружение этого дневника грозило мне сперва просто непониманием с его стороны, а затем уже и роем подозрений, которые на том этапе могли разрушить все – я бы так никогда ничего и не узнал. Я проводил над ним дни и ночи, хотя он содержал довольно мало информации, которая ко всему прочему носила обрывочный характер, хотя я до сих пор удивляюсь, как моему новому знакомому удавалось выкраивать для него время.

Чтобы как-то систематизировать все, что я узнал за минувший период, я и сел писать об этом. Я хотел сам для себя уяснить все события в хронологическом порядке, понять, как все это началось, чтобы как-то объяснить нагрянувший безрадостный финал.

Дневниковые записи будут здесь сочетаться с той информацией, которую я получил из наших бесед. Моим личным достижением стало не только то, что все это я объединил в общее полотно и третье лицо заменил на первое – я значительно расширил рамки повествования и обратил сумбурный набор фраз, понятных, пожалуй, только посвященным, в то, что сейчас лежит перед вами. Многие места и мне до сих пор не удалось постичь, но я буду работать над ними, буду работать – чтобы быть вооруженным знаниями, прежде чем сам покину этот мир, дабы ступить на Путь Просвещения.

Для начала вот текст, который я сотворил. Я не высказал никаких соображений по данному поводу, т.к. не уверен, что имею на это право. Я сделаю это позже, пожалуй. Хотя этого человека только что не стало…

Зверев С. О.

Началось все в тринадцатую эпоху Перерождений, уже так давно, что я порой боюсь задумываться об этом. Тогда Бездонное Несоответствие было на грани катастрофы. На грани. Но оно все же выжило, вопреки всем предположениям, вопреки всему. И я рада этому, т.к., покинув его, я, тем не менее, была благодарна и ему, и его обитателям за то, что появилась на свет.

Возможно, в Бездонном Несоответствии прошло не больше года, мы же за этот период прожили целую жизнь. Все-таки я убеждена, что и течение жизни в наших мирах различно.

Тогда мое сознание еще было закрыто для просветления, я многого не знала, хотя окружающим казалась не только вполне вменяемой, но даже очень умной и эрудированной. Я и сама себя таковой считала: если долго внушать что-то человеку, в один прекрасный момент он проснется именно таким, каким его хотят видеть остальные. Хорошо это или плохо – решать не мне. Одно скажу: это неправильно. Человек должен научиться быть тем, кем только он хочет быть. И быть с тем, с кем хорошо будет ему. Быть там, где ему комфортно душой. И жить тогда, когда он предпочтет. Хотя последнее – из области фантастики, нельзя это не признать.

Жизнь мою в корне изменил Перевал сна. На нашей скорбной планете много еще таких осталось, а, значит, множество найдут свой приют По Ту Сторону Перевала.

Но чтобы не путать тех несчастных, решивших все-таки ознакомиться с моими записями, я начну с самого начала, с того момента, когда я еще целиком и полностью была во власти Бездонного Несоответствия или, что уже прозвучит для многих вполне обыденно, – среднестатистического существования на третьей от Солнца планете.

Однако задумывались ли вы в полной мере над тем, что означает понятие «среднестатистический», т.е. нормальный? Именно в объективном своем представлении. Как может человек, равно как и все прочие состоящий из плоти и крови и обладающий примерно той же удельной массой серого вещества, судить, кто из ему подобных «нормален», а кто – выходит за рамки статистического большинства? Уж если на то пошло и требуется ввести два этих термина, то определения им должны давать не те, кто впоследствии в соответствии с ними и будут классифицированы, ибо увидеть изнутри ни себя, ни тем более остальных, чуждых тебе существ, увы, невозможно.

Чуждых… Именно это слово впервые и натолкнуло меня на мысли о жестокой роли статистики в жизни миллионов людей, изо всех сил старающихся быть как все и не понимающих одной простой вещи – быть «как все» невозможно», потому что понятия «все» не существует в природе. Толпа индивидуальностей – вот как можно было бы окрестить наше общество.

Тогда я задумалась, что, вероятно, всех людей с планеты Земля имеет смысл назвать «чуждыми мне». Хотя, впрочем, я не собиралась выделять себя из стада и слово «мне» употребила не столько в отношении своего эго, сколько в том смысле, в котором каждый человек воспринимает собственную личность. Т.е. каждого отдельного человека можно и нужно воспринимать как чуждого другому человеку – эта мысль затронула мое сознание, и с тех пор я уже не знала покоя.

У нас все же есть некие привязанности к тем, кого мы неизменно считаем «близкими», хотя я бы разделила все множество разумных существ на «собственно чуждых» и «объектов стремления». «Собственно чуждые» настолько далеки от нас в ментальной проекции, что даже если и найдутся точки соприкосновения, они вызовут только короткое замыкание – люди не любят быть похожими на других, каждый втайне желает быть неповторимым. «Объекты стремления», как видно из самого названия, тоже несомненно далеки от нас опять же в плоскости нашего сознания, но, будучи приближены к нам в плане физическом, не могут не вызывать некоей привязанности, граничащей с привычкой. Здесь и рождается то самое стремление – быть нужным, угодить, где-то и быть похожим, но опять же в своей уникальной манере и прочее.