Алексей Селецкий - Когда наступит ночь

Что с этим забором делать-то? Деревом прикинуться? Идет себе молодой дуб, никого не трогает. Только одна ветка железная, ну да в наше время и не такое бывает. Александр представил себя деревом – осенним, вялым, стоящим рядом с себе подобными. Узловатые ветки, глубокие корни, тонкая, невидимая обычному взгляду сетка, соединяющая весь лес…

И мозги дубовые! Что ж ты раньше не додумался?! Стоило посмотреть на лес «деревянными» глазами, как впереди на земле засветилась зеленоватая сеть. Как паутина, только сплетена гораздо изящнее, не так геометрически правильно, зато с узорами-завитками. Творение мыслей человеческих – и не только. Некоторые узоры были удивительно знакомы. Сам нечто подобное плел.

Защитная сеть, хитрое сочетание заговора, использования сил природы и человеческой энергетики. Наступи Александр на нее – дальше можно было бы кричать, стрелять и бегать по лесу с колокольчиком. А можно и сразу развернуться и убегать. На дальнейший результат это бы уже не повлияло: тот, кто поставил сеть, увидит пришельца и решит, что с ним сделать. При нынешних способностях бывшего воина к защите и парированию ударов милосердный противник пустил бы незримую красную молнию в его сердце. Быстрая и почти безболезненная смерть. Может быть и хуже.

Однако что дальше делать-то? И еще – почему эта штука светится в двух шагах от невидимого «забора»? Впрочем, второй вопрос подождет. Займемся первым.

Сеточка светится только вдоль земли, только на нескольких кустиках и травинках приподнимается. Тот, кто эту защиту ставил, просто прошел здесь, не задерживаясь, не ожидая опасности. Сигнализация на всякий случай включена, но нападения не ждали, иначе заплели бы зеленой паутиной ветки, стволы, кусты – это не так сложно, достаточно просто обратить внимание на нужные места. Перепрыгнуть не удастся – широко и ветки мешают. Значит, будем обходить поверху. Белкой себя представить, что ли? Лес не поймет, тут белки не водятся. Ну, тогда пошли по-человечески. Эх, и затрещит сейчас!

Без треска и в самом деле не обошлось. Впрочем, мало ли что в лесу трещит: кабан пробежал, ветка упала – вон ветер какой, как там Натаныч с катером? Надо было договориться, чтобы уходил домой и утром возвращался. Раз тут пошла такая пляска, толку с него все равно немного. Чуть меньше, чем от самого Александра. Пока что везет, а что будет, когда навстречу выйдет этот колдун – или кто тут сети ставит и добрых людей пугает?

Залез на дерево, выбрал сук помощнее. Пошел-пополз по нему, цепляясь за ветки. В четырех метрах над землей «забора» не было. Даже не ощущалось ничего над тем местом, где последний раз мягко ткнулся в невидимую стенку. Она что, такая невысокая? Вполне возможно. Поэтому и филин пролетел без помех.

Сук под Александром заметно прогнулся и время от времени похрустывал. Нашел когда трещать – над самой сетью! Ну что, полетаем? И-и-и раз, и-и-и два… Александр осторожно раскачал сук, оттолкнулся и прыгнул, отводя лицо в сторону.

Корявые дубовые ветви хлестнули наотмашь, зашумела бурая листва. Руки судорожно вцепились в шершавую кору. Через несколько секунд понял, что висит сразу на двух ветвях, отходящих от разных сучьев. Осторожно перенес вес на одну руку – ничего, вроде выдержит. Можно подтянуться и двинуться к стволу. Спасибо сержантам, которые по «верблюду» гоняли, теперь на руках лезть – дело если не привычное, то знакомое. В метре под рифлеными подошвами слабо зеленел край защитной «сетки». Внутренний край. Прошел.

Без пятнадцати двенадцать. «Истинная полночь», астрономическая – часовой пояс широкий, местное время когда-то с московским не сходилось.

Далеко впереди, за деревьями, полыхнуло зарево. Костер, наверное. В то же время, на том же месте… Заныла, зачесалась рука, холод подобрался к сердцу. Посмотрел на небо – из темноты подмигивают звезды. Грозы не будет – и на том спасибо.

Не слишком слаженный хор запел что-то за деревьями. Ни слов не разобрать, ни даже возраста и пола поющих. Далеко и не слишком музыкально. Но страх перед этой ночью сразу усилился. Некогда бояться. Не опоздать бы. И не потерять голову. Это очень неприятно – потерять голову в такой ситуации.

Теперь можно и по-волчьи идти. С носка на пятку, с носка на пятку. Как летом. Только ноги уже не болят, привыкли. Кто-то смотрит слева. Пристально так смотрит. Кто там?!

Дерево стоит, то ли сухое, то ли облетело до последнего листа – сейчас не разберешь. А на дереве – старый знакомый желтыми глазами хлопает. Ну чего тебе надо, ушастая твоя голова? Самое главное – почему ты отсюда не улетаешь?

Из этих мест, похоже, все мыши разбежались. Или сидят по норам и от страха даже дрожать боятся. Пение тут такое, словно мертвецы встали и развлекаются. Эй, есть кто живой? Лучше не кричать, лучше у леса спросить.

Есть, есть живые. Возле костра несколько человек. По лесу четверо или пятеро. Точнее не разобрать. И еще – похоже, сейчас одним живым будет меньше. Там, у костра, напряглись в ожидании смерти. Лесу они кажутся стаей, загнавшей жертву и готовящейся к последнему броску. Вот теперь точно времени на страх не остается.

Те, кто по лесу разошлись – часовые, у них синевато поблескивает в руках оружие. Ближайший стоит метрах в тридцати. Хорошо стоит. Отсюда не подойдешь и мимо него к костру не проползешь, не проскочишь. Интересно, что у него в руках? Вряд ли двустволка. Ну, значит, придется сначала им занятся. На все про все не больше двух минут, иначе здесь будут два трупа вместо одного. Или три – если придется (и удастся, заметим) убить часового. Вперед!

Хорошо, что этому учили дважды: в разведке и у Древних. Александр двигался между деревьями тихо и плавно, замирая в тени и скользя по отсветам костра. На поляне голоса завыли особо пронзительное, часовой на миг повернулся.

Дважды дурак: отвлекся от службы и посмотрел на свет. Когда он обернулся, у Александра было лишнее мгновение до того, как часовой среагировал на возникшего из темноты человека. Впрочем, удар прикладом по шее он отбил сразу же – своим стволом. Похоже, ружье, но какое – разбираться некогда. Тренированый, гад! Ботинок задел бедро Александра – еле успел убрать болевую точку в сторону. А вот и второй удар – прикладом. Ну, с этим как раз проще.

Ружье пролетело мимо и двинулось дальше – с посторонней помощью, подхваченное другим стволом. За ним потянулись руки часового, все тело – нет, все-таки выпустил, не попался на прием. Жаль, штыка нет. Но почему он на помощь не зовет?

Как мысли подслушал – открыл рот. А рука движется к ножнам на груди. Крут. Но это движение нужно было сделать чуть быстрее и раньше – когда увидел. Можно было отскочить и выстрелить. Впрочем, ты же крутой, ты привык «мочить» всех руками и ногами. Ну, еще ножом, до которого так и не доберешься.