Александр Прозоров - Прыжок льва

Федор бросил взгляд на карту — Леонтины находились примерно в тридцати километрах от Сиракуз, чуть больше дневного перехода, — а затем посмотрел на Ганнибала. Лицо его сияло. По всему было видно, что главнокомандующий испанской армией доволен новостями последних дней. Он был таким довольным, словно вся Сицилия находилась у него уже в кармане, а расквартированные там римские легионы можно было не принимать в расчет.

«Похоже, дружить с греками — самая модная идея года», — подумал Федор, вспомнив о предложении скифам насчет македонцев, с которым сам плавал в гости к Иллуру.

— Смотрите, — словно в ответ на сомнения Чайки стал развивать свои идеи Ганнибал, вновь склоняясь над картой, — у самого пролива, возле Мессаны, стоят легионы римлян из тех, что мы разбили при Каннах. Они сосланы туда сенатом за трусость, и, хотя их легионеры рвутся в бой, чтобы смыть позор поражения, Рим, как мне стало известно, запрещает использовать эти силы в войне. И когда начнется война с Сиракузами, консулам придется снять часть легионов с нашего направления, чтобы переправить на остров. Армия Рима в Сицилии сейчас не так уж и велика. В основном это гарнизоны в городах и небольших крепостях, разбросанные по всему острову.

— Во всяком случае, армия Гиеронима отвлечет на себя часть римских сил, — продолжил Ганнибал, вставая в крайнем возбуждении и принимаясь измерять свой шатер нервными шагами. — Я уверил его в том, что это война Карфагена, и едва он вступит в сражение, я помогу ему своими солдатами. Я так и сделаю.

Ганнибал внезапно остановился, вперив взгляд в Федора.

— Завтра утром ты, Чайка, передашь командование осадой Адгерону и отправишься в порт на побережье Апулии вместе со своей хилиархией. Возьмешь также хилиархию Карталона. А в порту передашь капитану мое распоряжение о том, чтобы он снарядил для этой экспедиции восемь квинкерем. Это половина того, что у меня есть. Медлить нельзя. Цена промедления — Сицилия.

Великий Пуниец вновь принялся шагать по шатру. Мягкий ковер заглушал его шаги. А обалдевший от такого поворота Федор слушал, не перебивая.

— Ты погрузишь всех солдат на корабли и немедленно отплывешь в Сиракузы. Скажешь Гиерониму, что это лишь первый отряд, потом будут еще. Очень важно прибыть вовремя и поддержать в нем уверенность в своих силах. Иначе римляне постараются вернуть его на свою сторону. У Сиракуз большой флот, а также неплохая армия, не говоря уже о советнике Гиерона, этом старом чудаке по имени Архимед, который построил ему множество невиданных метательных машин.

Услышанное имя заставило Федора вздрогнуть, очень уж знакомым оно было. С самого детства. «Меня отправляют на встречу с Архимедом, вот это номер, — подумал Чайка, — никогда не мог себе представить, что увижу этого знаменитого грека, про которого написано в любом учебнике геометрии. Да это ведь он сам ее, кажется, и придумал».

Развеселившись, Чайка даже ненадолго забыл о том, что всего с двумя тысячами солдат его отправляют на войну с превосходящими силами римлян. Сколько их сейчас было на острове, он так и не понял. Не говоря уже о римском флоте, который стоял в Брундизии и самом Таренте, хоть и немного уменьшенный его стараниями, и запирал выход в Адриатику. Несмотря на то что небольшой флот Ганнибала регулярно прорывался сквозь эту блокаду, да и сам Федор плавал в метрополию тем же путем, от этого предприятия за версту попахивало авантюрой.

«Но, видимо, только так и делается большая политика, — рассудил Чайка, молча кивая на все слова главнокомандующего, — кто не рискует, тот не пьет шампанское. Видать, очень сильно Ганнибалу хочется захватить этот остров. И, воспользовавшись ситуацией, вбить клин между бывшими союзниками. А этим клином буду я. Повезло, ничего не скажешь».

— В Сиракузах ты будешь делать то, что тебе прикажет Гиероним, — подвел черту Ганнибал. — Однако, думаю, дальше самого города тебя не отправят. Ты должен продемонстрировать новому властителю Сиракуз и всем остальным, что Карфаген держит слово и прислал войска для защиты города от возможного нападения римлян.

— А что, известно, что скоро будет нападение на Сиракузы? — осмелился уточнить Федор.

— Не исключено, — кивнул Великий Карфагенянин, — ведь узнав о разрыве с бывшим союзником, сенат будет в бешенстве. И, возможно, направит корабли прямо в Сиракузы. Мне стало известно, что сенат уже готовит к отправке на Сицилию двадцать второй и двадцать третий легионы. Не ясно только, кто поведет туда эту армию: претор Аппий Клавдий Пульхр или Марк Клавдий Марцелл, вновь недавно избранный консулом.

— Два легиона против двух хилиархий? — не удержался от восклицания Чайка: — Да еще под командой Марцелла. Боюсь, я не успею оказать молодому тирану большую помощь.

— Не забывай про армию Сиракуз, — напомнил Великий Пуниец, — это больше, чем два легиона. А что касается Марцелла, то его, вероятнее всего, сенат оставит в Таренте. Во всяком случае, на первое время, пока не поверит в угрозу потери Сицилии. Поэтому, едва прибыв на место, ты отправишь квинкеремы назад, чтобы я смог прислать тебе на помощь еще пару хилиархий. Я готов пожертвовать глубиной наших порядков здесь, лишь бы не упустить время.

— Все ясно, — кивнул Чайка, поняв, что, едва добравшись до места, рискует остаться без связи с внешним миром, увязнуть в войне с превосходящими силами римлян и, наконец, встретиться вновь лицом к лицу с отцом Юлии. Впрочем, война есть война. Всего не предусмотришь.

— Я ожидал на этой неделе из Карфагена часть флота, обещанного твоим покровителем, — переходя на доверительный тон, сообщил Ганнибал, намекая на Магона, — так вот эти тридцать квинкерем, едва прибыв, сразу же отправятся в Сиракузы. А ты будешь сидеть там до тех пор, пока я не пришлю за тобой.

— Жаль терять на этом фронте такого командира, — вставил слово Атарбал, — но Ганнибал прав, отправляя именно тебя на это дело. Здесь мы как-нибудь справимся. Неделя-другая и мы пробьем оборону Марцелла. А вот там тебе придется действовать по обстановке. Но ты сообразительный, разберешься что к чему.

— Если ты сделаешь все, как надо, — проговорил Ганнибал после недолгого молчания, — Гиероним вступит в войну и останется в ней на стороне Карфагена, то ты получишь большую награду.

— Благодарю, — только и смог выдавить Чайка, — я готов послужить Карфагену там, где он укажет.

А про себя подумал: «Награду я получу, только если выживу в этих играх патриотов. Золото, конечно, хорошо. Только зачем оно мертвым?» Однако выбора у него не было. Если Ганнибал считал, что лучшее место на земле сейчас для Федора Чайки — это Сицилия, значит, так оно и было.

— Сегодня прибыл посол от Иллура, — вымолвил Федор, меняя тему, — он ждет у меня в шатре.